Голубая книга сказок кота Мурлыки - Марсель Эме

— Куда же вы идете?

— На сбор бездомных детей. Ну ладно, отдохнули и будет, нам пора! Опаздывать никак нельзя.

Дельфина и Маринетта хотели порасспросить утят, но те, не слушая, уже скрылись в пшенице. Умирая от любопытства, девочки сами чуть не побежали следом за утятами, но вспомнили, что им не велено ходить через дорогу. Вспомнили, честно говоря, поздновато, потому что уже успели зайти довольно далеко. И опять они повернули назад, но тут Дельфина показала сестре на какое-то белое пятнышко, двигавшееся вдали на лугу, у опушки леса. Как было не посмотреть поближе! Они побежали туда, и оказалось, что это маленький, не больше котенка, белый щенок бежит по траве во всю прыть. Лапки у него разъезжались, и он то и дело спотыкался. Сестренки окликнули щенка и спросили, куда это он торопится. Он остановился и ответил:

— Иду на сбор бездомных детей, но боюсь, не успею. Понимаете, там надо быть не позже полудня, а на моих лапках далеко не убежишь, и я ужасно устал.

— А зачем тебе на этот сбор?

— Сейчас объясню. Все, у кого нет родителей, как у меня, могут прийти на сбор бездомных детей и поискать себе семью. Говорят, на прошлогоднем сборе одного щенка усыновила лисица. Но вот беда, я опаздываю!

Вдруг щенок увидел стрекозу, вскочил на лапки, запрыгал, залаял, завертелся волчком и повалился на траву, высунув язык и едва дыша.

— Видите, — сказал он, отдышавшись, — я еще и отвлекаюсь по пустякам. Что поделаешь — не могу удержаться, и все тут! Просто я еще очень маленький. И все время играю, отвлекаюсь, ничего не могу с собой поделать. Вот и получается так медленно. В общем у меня мало надежды добраться вовремя. Вернее, совсем никакой надежды нет. Конечно, будь у меня такие большие ноги, как у вас…

Белый щенок был очень несчастный. Дельфина и Маринетта переглянулись, потом посмотрели назад, на дорогу: что уж теперь…

— Послушай, щенок, — сказала Дельфина, — а если я возьму тебя на руки, как ты думаешь, мы успеем на сбор бездомных детей?

— Еще бы! — сказал щенок. — С такими большими ногами!

— Ну, тогда пошли. Чем скорей пойдем, тем скорей вернемся. А где он, этот твой сбор?

— Не знаю, я там ни разу не был. Но вон — видите? — впереди летит сорока, она показывает мне дорогу. Смело идите за ней. Она приведет куда надо.

Дельфина и Маринетта пустились в путь, по очереди неся белого щенка. Сорока летела впереди, иногда садясь подождать их посреди тропинки или луга, а иногда скрываясь из виду. Белый щенок сразу заснул на руках у Дельфины. И проснулся только через два часа, когда они дошли до большого пруда. Сорока села Маринетте на плечо и сказала сестренкам:

— Ждите вот здесь, у тростников, вас скоро позовут. Ну, до свидания, желаю удачи.

Когда она улетела, девочки оглянулись и увидели, что они не одни. Повсюду на траве у пруда сидели детеныши, и каждую минуту появлялись новые. Кого тут только не было: ягнята, поросята, котята, цыплята, утята, щенята, крольчата. Устав от долгого пути, девочки тоже сели, и Дельфина чуть не заснула, но тут вдруг Маринетта воскликнула:

— Смотри-ка, лебеди!

Дельфина открыла глаза и увидела сквозь тростниковые заросли, что к острову на середине пруда плывут два больших лебедя, и у каждого на спине по крольчонку. За ними еще пара лебедей тащила связанный из веток плот, на котором стоял и мычал от ужаса теленок. Со всех сторон большие белые лебеди тянулись к острову. Девочки не могли на них наглядеться. Вдруг из ближайших зарослей на берег вышел лебедь и направился прямо к ним. Он строго посмотрел на них и спросил:

— Бездомные дети?

— Да, — ответила Маринетта, показывая на свернувшегося у нее на коленях щенка.

Тогда лебедь обернулся, издал пронзительное шипенье, и появились еще двое лебедей, тянувших плот.

— Залезайте, — скомандовал лебедь, который, похоже, заведовал перевозками.

— Постойте, — попробовала возразить Дельфина, — я вам объясню…

— Никаких объяснений, — перебил ее лебедь. — Объясняться будете на острове, если вам так хочется. А сейчас поехали.

— Дайте же мне сказать…

— Хватит болтать!

С угрожающим видом лебедь наклонил свою длинную шею, собираясь ущипнуть девочку за ноги.

— Ну, давайте, — сказал один из запряженных в плот лебедей. — Время дорого!

Перепуганные девочки не посмели больше противиться и залезли на плот. Лебеди повезли их на середину пруда, прямо к острову. Было очень приятно прокатиться, и сестренки уже не жалели, что их забрали с берега. То и дело мимо них скользили другие лебеди. Одни, сгрузив пассажиров, плыли за новыми, другие — кто с котенком, кто с поросенком на спине, — причаливали к острову. Белый щенок так радовался плаванию, что Маринетта еле удерживала его, чтобы он не плюхнулся в воду.

Плыли минут пятнадцать. На острове сестренок со щенком встретил другой лебедь и отвел их под тенистую березу, запретив отлучаться без его позволения. Дельфина и Маринетта разглядели в толпе детенышей знакомого козленка, обоих утят и многих из тех, кто сидел рядом с ними на берегу. Маринетта насчитала добрых четыре десятка пернатых и лохматых сирот, а лебеди поминутно доставляли кого-нибудь еще. Девочки вспомнили о своих родных, с которыми скоро увидятся, и у них перехватило горло. На другом конце острова гудела еще одна толпа. Разглядеть хорошенько мешали кусты, но было ясно, что там собрались взрослые животные. Они громко переговаривались, и голоса их долетали до малышей.

Шло время, а они все сидели и ждали, но вот Дельфина заметила старого лебедя, который расхаживал взад и вперед: верно, его поставили смотреть за детенышами. Голова его болталась на тонкой шее, впрочем, вид был вполне добродушный. Увидев, что Дельфина подзывает его, он подошел и приветливо сказал:

— Здравствуйте, дети. Какой сегодня славный весенний денек. Вы что-то сказали? Я, знаете ли, туговат на ухо.

— Послушайте, мы с сестрой хотим вернуться домой.

— Спасибо, я чувствую себя вполне сносно для моего возраста, — сказал в ответ старый лебедь, который, видно, и вправду плохо слышал.

— Нам надо домой! — почти прокричала Дельфина.

— Да-да, пожалуй, становится жарковато.

Тогда Дельфина наклонилась к старому лебедю и заорала изо всех сил в самое ухо:

— Мы очень спешим! Нам пора домой!

Не успела она договорить, как из кустов выскочил тот лебедь, который усаживал их на плот, и завопил:

— Опять эти девчонки раскричались! Спасу от них нет! Мне это уже надоело!

— Сестра просто хотела объяснить… — начала Маринетта.

— Молчать, нахалка! Или я тебя рыбам скормлю! Ну-ка обе на место!

И лебедь отошел, сердито озираясь. А девочки поняли, что их все равно никто не станет слушать, и, разморившись на жаре, уснули в тени березы.

А проснувшись, с удивлением увидели, что спиной к ним, в нескольких шагах от детенышей, сидели на пригорке, как на сцене, шестеро лебедей — трое с правой, трое — с левой стороны. Перед ними в строгом порядке расположились взрослые, которые прежде гомонили на другом конце острова: свиньи, кролики, утки, кабаны, олени, козы, овцы, лисицы, аист и даже одна черепаха. Все смотрели на сцену и как будто кого-то ждали. Наконец явился еще один, седьмой лебедь, занял место в самой середине и, поклонившись собравшимся, заговорил:

— Дорогие друзья, начинаем очередной сбор бездомных детей. Благодарю вас за то, что вы не забыли эту дату, и прошу вас, выбирая, сообразовываться не только со своим вкусом, но и со своими возможностями. Итак, приступим.

Первым на сцену поднялся бездомный ягненок, которого тут же взял один солидный баран. За ним — поросенок, которого приютило кабанье семейство, и дальше все шло гладко до тех пор, пока один старый лис не пожелал усыновить двух утят, которых сестры встретили утром.

— Лучшего отца им не найти, — уверял он. — Поверьте, я буду их холить и лелеять.

Председательствующий лебедь посовещался вполголоса с братьями и ответил лису так:

— Я не сомневаюсь в чистоте твоих намерений, лис. И даже хочу верить, что ты будешь холить и лелеять приемышей, но боюсь, счастье их недолго продлится. Пара утят — слишком большой соблазн для лиса.

На Дельфину и Маринетту никто не польстился, чему они были весьма рады, потому что те, кого не пожелали взять, могли идти на все четыре стороны. Белый щенок спал рядом со своими новыми родственниками, сидевшими в последнем ряду, и хорошо, что он не проснулся, подумали сестренки, а то бы непременно стал просить, чтобы его родители-бульдоги удочерили и его подружек.

— Что же, никто не решится их взять? — спросил главный лебедь. — Но нельзя же оставить беспризорными двух маленьких девочек. Ты, лис, очень хотел растить утят, так, может, возьмешь под свою опеку этих детей?