Честное волшебное! или Ведьма, кошка и прочие неприятности - Кристина Зимняя

Джемма угрюмо кивнула и вдруг застыла, осененная идеей.

– Погоди-ка! Портреты чай с вареньем не пьют!

– Вчера у меня подпитка была. И сегодня была, но слабая. На чай с вареньем только и хватило, – хитро улыбнулся Элрой.

– Какая подпитка? – насторожилась девушка.

– Ты, фея. – Его улыбка стала шире.

– Как это? – Ее зеленые глаза сузились, вглядываясь в него.

– Вчера поцелуй, сегодня объятия. Немного твоего тепла, дыхания, жизни… и на время я становлюсь рядом с тобой похожим на обычного человека, способного чувствовать и осязать.

Ведьмочка подумала. Кивнула и еще подумала, потом решительно подошла к нему и, наклонившись, спросила:

– Твои прикосновения сокращают мою жизнь?

– Нет, только поцелуи.

– На сколько?

– На срок, пока длится контакт, – нехотя признался жнец.

Она кивнула, принимая к сведению его слова, еще чуток поразмыслила над принятым решением, а потом коснулась его губ своими. Несмело и осторожно, готовая в любой момент отскочить, убежать, спрятаться от этого холода, по каплям ворующего ее жизнь. Но если такова цена за мужскую помощь, столь необходимую ей сейчас, что ж, можно стерпеть и поцелуй жнеца… нежный такой поцелуй, теплый. И пока он не стал горячим, как вчера, Джемма оттолкнула вошедшего во вкус блондина и деловым тоном заявила:

– Так, а теперь за работу, мой белый эльф.

– Кто?! – вылупился на нее обалдевший Эл.

– Клубничные феи, светящиеся эльфы, – пожала плечами ведьмочка, пряча в уголках губ лукавую улыбку. – Добро пожаловать в сказку, Эл. Идем, у меня есть к тебе дело, пока ты снова не превратился в тыкву… в смысле в призрака и не сбежал косить души своим тесаком.

Тем же днем

– Чуть вниз, правее и поднажми! Ага, вот так! – руководила Джемма, нетерпеливо ерзая и тем самым полируя мятой юбкой рабочий стол в холодильной.

– Ты… ты не… – пропыхтел в ответ Элрой, на его белом виске от напряжения вздулась голубая жилка. – Ты могла бы не комментировать?

– Могла бы! – скрестив руки на груди, сказала девушка. – Если бы ты держал его правильно. Давай помогу!

– Ну, знаешь ли, он не для этого предназначен! – Помахав перед лицом ведьмочки свежепоцарапанным клинком, жнец вернулся к прерванному занятию. А именно – к выковыриванию из каменной кладки сейфа, обнаруженного в одной из хладокамер.

Вот тебе и заглянул чайку попить с прелестной девочкой да о делах поговорить с бывшим сослуживцем! Чирташ свидетель, знал бы, во что вляпается, – парил бы и дальше в вязкой белизне полога, ожидая нового задания от Дис.

– Мне вообще сложно представить, для чего может быть предназначен этот тесак, – наблюдая за блондином, проговорила Джемма и сладко зевнула, прикрыв ладошкой рот. – Трехполосную[30] дорогу в лесу прорубать? – Усталость и сонливость одолевали девушку гораздо сильнее, чем вчера, что не добавляло ей доброжелательности.

Может, причиной было то, что она перенервничала, или что на сей раз жнец предупредил ее о последствиях смертоносных ласк, хотя, вероятнее всего, причина недомогания крылась в том, что белобрысый нахал одним поцелуем не ограничился. Ему, видите ли, для поддержания осязаемого облика требовалась регулярная подпитка. Ну а ей – сильный и ловкий помощник.

Джемма прикрыла глаза, вспоминая и оценивая собственные ощущения. Пожалуй, целоваться Эл умел. И, судя по уверенным и крепким объятиям, ставшим еще более пылкими после первого же соприкосновения губ, – не только целоваться. Ведьмочка, чуть склонив голову, принялась задумчиво разглядывать жнеца. Высокий… даже чересчур высокий, где-то на голову выше Эдгарда и на полголовы – Этьена. Худощавый, плечи широкие, глаза – чистая лазурь, к тому же светящаяся. Мечта, а не парень! Вот только два маленьких минуса: во-первых, Джемма не любила альбиносов, а во-вторых, парень был неживой. То есть не то чтобы мертвый… Но, пожалуй, зомби – и то более удачный выбор, чем жнец. Если он за пару поцелуев ее до такой усталости довел, что же будет, если с таким в постель лечь? Как минимум заснешь на самом интересном, а как максимум – не проснешься вовсе!

Бз-з-з-бам-м-м! – С противным звуком сейф вылетел из плена стены и грохнулся у ног девушки, расколов пару плиток пола.

– М-да… – задумчиво протянула она, рассматривая литой металлический куб с диском замка, открыть который новоявленные грабители так и не сумели. Вместилище предполагаемых сбережений дьера Дорэ гордо лежало на покоцанном полу аккурат под свисающими со стола девичьими ножками в заштопанных чулках. – И что с ним теперь делать? Кувалдой расплющить? – растерянно спросила ведьма, пытаясь затолкать подальше мысль о том, как бы ей сейчас пригодилась помощь Этьена в качестве мага металла. И в качестве мецената для ПБ «Последний цветок» тоже, а еще в качестве… Стоп! Решила же не думать о нем, значит, надо не думать!!!

– А я откуда знаю? – фыркнул жнец. – Ты попросила выломать ящик из хладокамеры – я выломал.

– Вообще-то я надеялась, что ты только крышку отдерешь, – принялась теребить свой передник Джемма.

– Крышку? У этого металлического бульдога?! – мрачно усмехнулся парень. – Только через его труп, – попинав носком сапога куб, заявил жнец. – Узнаю Гарда, он к любому вопросу всегда подходил серьезно.

– Ладно! Забудем пока про сейф. – Ведьмочка спрыгнула со стола и, пошатнувшись, ухватилась за Эла. – Будем работать с тем, что имеем. Кажется, я видела в шкафу простыню подходящего цвета, – мило улыбнулась ему она, глядя снизу вверх в насмешливые голубые глаза.

– Из нее тоже попробуем немного денег выжать? – хмыкнул жнец, придержав одной рукой свою сообщницу.

– Не попробуем, а выжмем! – с энтузиазмом ответила Джемма.

– Это как? – подозрительно прищурился он.

– Мы обтянем ею гроб, если не хватит – скомбинируем. А еще пустим пару наволочек такого же кремового оттенка на ленточки и сделаем из них розочки. Ну а когда тело достопочтенной дьеры Клю наконец обретет покой на дне могилы, родственники заплатят оставшуюся часть суммы за услуги нашей конторы мне, а не Эдгарду. И у меня будут тогда деньги на то, чтобы достойно организовать остальные похороны. – На ходу рассказывая план действий, Джемма потащила Эла в коридор.

– Куда?! – прихватив в последний момент свой слегка поцарапанный меч, взвыл блондин.

– Учиться шить, забивать гвозди и мастерить цветочки из шелка! – сообщила девушка, крепко держа его за рукав, так как до холодной кожи дотрагиваться было не очень приятно.

Спустя час

Дзынь-тук, дзынь-тук! – разносилось по рабочему залу, перемежаясь с шорохом ткани.

– Вомафки пофай!

– Чего?

– Ромашки, говорю! – выплюнув зажатые в зубах гвозди, огрызнулась девушка и, многозначительно махнув молотком в нужную сторону, сказала: – Вон лежит коробка.

С гвоздострелом у нее отношения не сложились. Зато с ним поладил Элрой, довольно быстро (и относительно качественно) натянув кремовый шелк поверх черного атласа на крышку одного из гробов. Заслужил свое варенье, сладкоежка!

От разговора обоих отвлекла нестерпимо яркая вспышка, озарившая угол рабочего зала. Свет померк, привидение осталось. На этот раз взору ведьмочки предстала такая же белая, как Эл, девочка лет десяти-одиннадцати на вид, только глаза ее были ярко-синие, а не лазурно-голубые, как у парня.

«Еще один жнец», – подумала Джемма, прижав к груди молоток.

– Что здесь происходит? – спросила гостья, окидывая ошалелым взглядом Элроя, с банкой клубничного варенья восседающего на подоконнике, и Джемму, ползающую на коленках вокруг раскрытого гроба, стоящего прямо на полу. На шее ведьмы красовались похоронный венок и несколько странных лент с обожженными краями, а в руках был крепко зажат небольшой молоток.

– И тебе привет, Дис, – тяжело вздохнул блондин, пряча лакомство за занавеску.

– А ты, как я погляжу, не скучаешь без работы. – Проводив взглядом варенье, белоснежная гостья повернулась к помощнице гробовщика и насмешливо продолжила: – Хорошо смотришься среди похоронного барахла, детка. Зря в жрицы не пошла. Могла бы шикарную карьеру сделать.

– Нет уж, спасибо! – ответила Джемма, продолжая сидеть у гроба и смотреть на мерцающую пигалицу, которая только что назвала ее… как? Деткой?! Однако!

– Заметь, Эл, – снова обратив взор на жнеца, девочка склонила голову к плечу и поправила челку, – я даже не спрашиваю, что ты здесь делаешь.

– А я даже боюсь интересоваться, чего мне это будет стоить! – На лице парня появилась кислая мина.

Дис улыбнулась. Широкая улыбка, как ни удивительно, сделала ее по-настоящему страшной. Губы совсем побелели, странным образом ввалились щеки и глазницы. Хорошенькое личико с курносым носиком и красивыми в своей идеальности очами превратилось в обтянутый белым пергаментом череп, скалящий зубы в мерзком оскале. Джемма невольно отшатнулась, плюхнувшись на пол, и схватилась рукой за горло, будто ей вдруг стало нечем дышать.