Поцелуй некроманта (СИ) - Перл Алисия

– В Седьмом мире.

От услышанного вдоль позвоночника пробежал мерзкий холодок.

– В Седьмой мир невозможно попасть. Это знают даже дети. Он уничтожен тварями и запечатан.

– Но твари же как-то попадают сюда, – заметил правый аватар.

– Хотите сказать, что возможно перемещаться через прорывы в обе стороны?

– Именно, – кивнул центральный. – И сделать это не так трудно, главное знать как. И мы научим тебя, Леонид, если ты согласишься.

Можно не спрашивать, почему они самим не сделали этого раньше. Шкуры свои берегут. Трусы. Конечно, кто в здравом уме согласиться добровольно отправиться на верную смерть? Только тот, кому нечего терять.

– Тебя не будет всего год. Невесте скажешь, что заключил новый контракт на службу и ведь даже почти не соврёшь. Если любит – дождётся. Зато, спасёшь свою семью. Чем быстрее справишься, тем быстрее вернёшься, ведь это в твоих интересах.

«Твари! – Выругался про себя. – Считывают мои сомнения на раз!»

– Если я соглашусь, мне нужны гарантии.

– Безусловно! – Если бы я видел лицо говорившего, готов поклясться, на его лице сейчас растянулась мерзкая улыбка. – Мы заверим наш договор магически.

Глубоко вдохнув, медленно досчитал до десяти на выдохе, успокаиваясь и принимая тяжелейшее решение в своей жизни.

____

Дорогие читатели! Во избежание спойлеров, прошу в комментариях заменять "Седьмой мир" на другое название. Например, "Мальдивы" или "Ибицу")) Тем, кто уже прочитал будет понятно, а тем, кто ещё не успел не отобьёт интерес к истории)) Заранее спасибо))

Бонус-арт

Глава 25. Леонид

– Это настоящее чудо! Такое впервые за сотню лет моей практики. Если бы лично не проводил диагностику и не помещал тела… – лекарь осёкся и обеспокоенно покосился на меня, – кгхм, не вводил ваших родных в стазис, не поверил бы, что ещё несколько часов назад они были заражены ядом.

Он потянулся к стакану с водой, но тот выскользнул из дрожащих рук лекаря. Я успел подхватить его у самого пола, едва не расплескав.

– Спасибо, – поблагодарил мужчина, когда я вернул ему стакан, и выпил его в два больших глотка.

Причина такого состояния лекаря объяснялась легко. Я заключил договор с Тенебрис, но настоял, что сначала они спасают мою семью. Аватары на удивление быстро согласились. В отличие от меня, они не сомневались, что свою часть сделки я выполню. И не только из-за руны долга, украшающей моё запястье.

Когда я вернулся в лазарет, застал суету возле палаты с капсулами родных. Как я понял из сбивчивых объяснений персонала, яд сам собой испарился из их тел. Остались только незначительные раны, которые в силах залечить лекари, и сильное магическое истощение.

– Когда они очнутся? – спросил я, посматривая на наручные часы.

Мне дали сутки на то, чтобы попрощаться с близкими, из которых час почти прошёл.

– Сейчас их организмы восстанавливают потраченные на борьбу с ядом ресурсы. Кто-то может очнуться уже к вечеру, кому-то может потребоваться неделя. Но уверяю вас, мы сделаем всё от нас зависящее, чтобы это случилось как можно раньше.

Я кивнул, принимая такой ответ.

– Могу я забрать племянника?

– Запретить я вам не в праве, – растерялся лекарь. – Пройдёмте, он как раз недавно проснулся, и его должны были уже покормить.

Когда я вошёл в палату, Глеб увлечённо стягивал с себя носки. Один уже валялся на полу около его кроватки. Увидев меня, племянник заулыбался и потянулся ручками.

– Пойдёшь со мной? – спросил я маленького тёмного мага.

На лице ребёнка отразилась растерянность, словно он всё понимал, что я говорю. Мы вышли в коридор, и Глеб безошибочно повернул голову в сторону палаты, где лежали его родители.

– Уа-а-а! – прозвучал на всё крыло детский плач, стоило мне отойти несколько шагов.

– Тише, малыш.

От растерянности, как успокоить внезапно разбушевавшегося Глеба, стал его неловко покачивать. Сделал только хуже: плачь лишь усилился, перерастая в безудержный рёв. Стоило вернуться в палату, племянник успокоился.

– Да что с тобой? Ты не заболел?

– Малыш здоров, – сказала пожилая акушерка, осмотрев Глеба.

– Тогда почему он так рыдал, когда я понёс его, а сейчас молчит?

– Мне кажется, он просто не хочет уходить далеко от родителей, – пояснили мне. – Малыши в этом возрасте всё прекрасно понимают и чувствуют, только говорить ещё не умеют. Вот он и пытается, как может, вам донести, что хочет остаться.

– Значит, остаёшься?

Я внимательно посмотрел в умные тёмные глазки. Глеб моргнул.

– Будем считать за согласие, – вздохнул я, сдаваясь, и обратился к акушерке: – Это точно удобно, что малыш останется здесь с родителями? Я не смогу его посещать, потому что уезжаю завтра. А мою невесту к нему не пустят.

– Не переживайте. Мы позаботимся о ребёнке, пока ваши родные не очнутся, – горячо заверила меня женщина.

Поцеловав Глеба в макушку на прощание, я поспешил в портальный зал. Задав координаты дома, шагнул в позеленевшую воронку, и уже через миг чуть не был сбит с ног маленьким ураганом, повисшим на моей шее.

– Я так волновалась! Ты не писал и не отвечал на сообщения, – в голосе любимой слышалась обида и неподдельное переживание. – Где Глеб? Почему ты не забрал его с собой?

– Прости, – остановил поцелуем поток вопросов. – Я всё расскажу, только… – я огляделся, замечая, что нахожусь в кабинете, хотя устанавливал портальный артефакт в спальне на втором этаже. – Почему зеркало здесь?

Агния смутилась.

– Понимаешь, когда ты ушёл, я не смогла уснуть. И тогда я решила себя чем-нибудь занять, чтобы меньше нервничать. Решила разгрести хвосты, что мне сдали студенты перед праздниками, – она указала на две аккуратные стопку курсовых работ на столе. – А бегать из кабинета в спальню и обратно не очень удобно. Вот я и перенесла его.

Скептически оценил хрупкую фигурку невесты и двухметровое зеркало в тяжеленной раме.

– Сама?

Ведьма кивнула, повергая меня в шок, ведь я знал, что она не врёт. Мы сразу договорились в начале наших отношений, что лучше говорить друг другу горькую правду, чем лить в уши сладкий, но лживый мёд. Вынеся ценный урок из ситуации с Колей и Ларисой, нам не хотелось её повторения.

Сегодня я впервые нарушу наш уговор. Я не могу рассказать Агнии о Тенебрис и месте, куда я на самом деле должен буду отправиться. Клятва о неразглашении была обязательным условием их помощи.

– Ты так и не ответил на мои вопросы, – напомнила любимая.

Только сейчас, будучи дома, я почувствовал, что всё это время был напряжён как пружина. Устало плюхнулся в кресло и потянул Агнию за собой, усаживая на руки и поглаживая, словно кошку. Рассказал, что знал о прорыве, о пробудившемся даре Глеба. Агния слушала, почти не дыша и не перебивая, даже когда я дошёл до сбивчивого объяснения чудесного исцеления родных и того, что теперь должен уехать на год.

– Кто-то очень влиятельный тебе помог в обмен на год службы? Почему? – нахмурилась она.

– Я могу только догадываться, – пожал плечами. – Но не это главное.

– Главное, что Глебу больше не грозит остаться сиротой, – закончила за меня Агния. – Но ты пропадёшь на целый год. Там, куда тебя отправят, хоть связь есть?

– Я не знаю. Но у меня не было выбора.

– Я понимаю, – тяжело вздохнула она. – На твоём месте я поступила бы также ради близких. Но у нас осталось так мало времени…

Извернувшись, она обхватила моё лицо руками и поцеловала. Не отрываясь от сладких губ, поднялся вместе с ведьмочкой на руках и теневым порталом переместился в спальню.

– Прости, – хрипло извиняюсь, опуская ведьмочку на кровать и стягивая с нас одежду. – Мы можем пожениться в храме сегодня, пока я не уехал. Но я знаю, что ты всегда мечтала о красивой брачной церемонии. Да и я не хочу чтобы у нас было всё так же скомкано, как у Коли с Ларой. Родители не простят, если и младший сын зажмёт им пышную свадьбу. Но за сутки в праздник ничего не подготовишь.