Унесенные ураганом - Роксана Сент-Клер

Николь смерила его подозрительным взглядом.

– Это чтобы успокоить меня и заняться... ну, вы знаете чем.

Губы Квина изогнулись в невольной улыбке.

– Это чтобы помочь вам, ничего более. Если покупка с подвохом, Дэну она не нужна. – Он провел по шелковистой коже кончиками пальцев, щекоча изнутри запястье. – А если дело затянется на месяцы, мне придется регулярно навещать Леди в Синем, и то, о чем, как вы выразились, я знаю, может ведь и продлиться.

Николь улыбнулась в ответ, сверкнув синими глазами в лунном свете. Подняла бокал и подождала, пока он сделает то же самое. Коснулась своим бокалом его:

– За проволочки.

Он нахмурился и не стал пить.

– За проволочки в чем? Я не хочу тянуть время.

– Сначала ужин, – объявила Николь.

Что за пытка! Ну как проглотить хоть кусочек? Это же невыносимо, когда мужчина настолько хочет женщину.

– Надеюсь, вам понравится, – сказала она, сопровождая слова значительным взглядом. – Это – из нового магазина деликатесной кулинарии, называется «Разогретая цыпочка в собственном соку».

Квин чуть не поперхнулся вином.

– О да. Думаю, мне понравится.

Николь распределила тарелки, поглядывая на сотрапезника из-под ресниц. Намерения у него явно добрые, может быть, даже благородные. Можно довериться. Мурашки предвкушения пробежали по ее телу.

Может ведь и продлиться...

Никаких обещаний вечной любви. Только желание и его удовлетворение.

А вот сколько времени они смогут оставаться цивилизованными и не поддаваться этому желанию? Он уже следит за каждым ее движением, и этот взгляд заставляет содрогаться все ее тело в ответном порыве.

Полчаса, самое большее. Можно сесть рядом с ним, на скамье остается место... но если бедра хоть раз соприкоснутся, о еде придется забыть.

Резкий хлопок. Автомобильная дверца.

– Мы уже не одни? – небрежно поинтересовался Квин, попивая вино.

Послышались голоса, хлопнула еще одна дверца, под ногами захрустел гравий.

– Господи! Они явились слишком рано.

– Кто?

– Гости, в этот номер.

– Вы что, пригласили на этот вечер гостей?

– Я сдала свое помещение, на неделю.

– Что-о?

– Почти все номера заняты. Интересуется много парочек. – (У подножия лестницы появился мужчина, волокущий два чемодана.) – Ну да. Это Кьюсики. Дэйвид и Вирджиния из Форт-Майерса. – Ее глаза сверкали. – Реклама работает!

Квин обошел стол, встал позади Николь. Рука коснулась ее кожи ниже волос.

– Раз уж моей особе так и так придется служить для рекламы гостиничного секса, мне следует приобрести побольше опыта.

Он поцеловал Николь в шею. Николь принудила себя не терять головы.

– Нам придется уйти. Мак. Нельзя мешать людям.

– Мешать людям? – Он лизнул мочку ее уха. – А то, что они мешают мне, ничего?

Прожекторный светильник неожиданно озарил сад, погрузив обоих в море ослепительного света. Квин, обхватив Николь за талию, потащил ее в кусты, в тень.

– Все в порядке. Мы подождем на пляже, пока они не угомонятся, тогда вернемся и перенесем наш пикник ко мне. – Квин вывел Николь на тропку, ведущую к пляжу, и потянул ее дальше, к лунной дорожке на воде. – Последим отсюда. Когда погаснут огни, проскользнем обратно.

– Так мы прождем не один час, – заметила Николь.

– Хм. – Объятия стали плотнее. – И чем займемся, чтобы не скучать?

Луна скрылась за серебристой тучкой. Влюбленные приблизились к воде. Тишина, только плещутся маленькие волны и – намного громче – бьются два сердца. Белая пена защекотала пальцы на ногах Николь, потом холодная вода плеснула на щиколотки, и она собралась уже ахнуть, но не смогла. Ее рот был закрыт жадным, призывающим поцелуем. Тихое, страстное рычание в груди Квина будоражило кровь. Руки скользнули ниже, притянули девушку к мужскому телу, давая ей понять, как она подействовала на него.

– Со мной это делается каждый раз, когда я смотрю на тебя, – шепнул он прямо в ее рот. – Каждый раз, когда я думаю о тебе.

– Ты... ты часто думаешь обо мне?

– О, примерно каждые полторы минуты. Нет. Каждую минуту.

Пальцы подползли снизу к краю бюстгальтера. Колени Николь начали подгибаться, и она ощутила, что Квин опускает ее. Вместе они приземлились на песок.

– Прилив вот-вот доберется до нас, Мак, – предупредила Николь.

Ноль внимания. Только очередной нетерпеливый поцелуй и пальцы, добравшиеся уже до застежки. Через секунду она расстегнулась.

Подняв топик, Квин открыл ее груди приглушенному свету и наклонился, чтобы испробовать вкус отвердевшего соска.

Вцепившись в напряженные мышцы его плеч, Николь не могла удержаться, чтобы не прильнуть к нему.

Пальцы Квина поползли по бедру. Выше.

Прибой шумел, полизывая бедра Николь. Ей казалось, что ее нервы шипят и искрят; мощные волны боли и удовольствия прокатывались внутри нее. Николь тонула.

– Промокнем, – пробормотала она.

– Шш. – Квин поцеловал ее в губы. – Слушай.

Со стороны ее домика донеслись голоса:

– Смотри, Дэйв! Они оставили для нас обед, и какой романтический! Свечи и вино!

Лицо Квина в лунном свете приняло веселое выражение, и обоим пришлось приложить усилия, чтобы не рассмеяться. По ступенькам пробежали быстрые шаги.

Николь спрятала лицо на груди Квина.

– О, какая жалость. Твой ужин пропал.

Мужчина ответил ей поцелуями. Лоб. Глаза. Рот.

– Черт с ним. Закуской я уже насладился, теперь хочу основное блюдо. Пойдем ко мне. – Опершись на локоть, он занялся застегиванием бюстгальтера, неторопливо, не преминув забрать женскую грудь в ладонь. – Конечно, если ты и мой номер не ухитрилась сдать.

– Нет. Номер закреплен за парнем для рекламы гостиничного секса.

Квин сверкнул зубами и натянул поверх лифчика топик.

– Обожаю свою работу.

Глава десятая

Николь до сей поры не имела понятия, что ее тело способно не только говорить и приказывать, но и петь.

До двери они едва добрались. Мак несколько неуклюже повозился с ключами, но, как только они оказались внутри, вся неуклюжесть пропала. Не давая Николь шанса раздумывать, он повел ее к спальне, побуждая колдовскими поцелуями и не менее колдовскими руками.

Комната была освещена одними лишь стрелками лунного света, пробивающимися сквозь жалюзи.

– Моя юбка вся мокрая, – сообщила Николь.

– Значит, надо ее снять, – ответил он, проводя рукой по животу Ник и забирая в пальцы влажную ткань. – А знаешь что? Мои брюки тоже все мокрые.

– Их тоже нужно снять, – заявила Николь, дергая за поясную пряжку.

– Дамы вперед. – Он провел свою руку ей за спину и расстегнул молнию, не забыв поиграть открывшейся кожей ягодиц. – Когда я умру, не посыплешь ли ты мой пепел в ящик со своим бельем?