Дремеры. Проклятие Энтаны - Алина Брюс

Внутри у меня всё скрутилось в тугой узел, и в голове прозвучал голос Ферна: «Тени… порождают другой голод». Так он говорил об этом?..

– Слишком давно?.. – переспросила я.

Вздохнув, Нейт произнес, не отрывая взгляда от рук:

– Чем чаще поглощаешь Теней, тем больше потребность и тем короче перерыв. Как правило, при этом чем дольше пытаешься себя сдерживать, тем раздражительнее и агрессивнее становишься, а в конце, наоборот, накатывает слабость и изнеможение. Сейчас мой максимум – где-то две недели. И они вышли. А Ферн мне так и не признался, когда последний раз поглощал Тень.

У меня словно раскрылись глаза. Всё это: раздражение, неестественный смех, угрюмость Ферна – из-за теневого голода?

– Получается, селлин и правда бесполезен… – пробормотала я. Мне вдруг стала понятна реакция Ферна, да и Тайли, похоже, тоже обо всём догадалась, и меня охватила досада: – Почему же ты раньше об этом не сказал?

Нейт смущенно пожал плечами.

– С Ферном всегда сложно понять, когда дело в нём самом, а когда – в Тенях… Но когда он упал после отплытия, всё стало ясно, только мы обычно это не обсуждаем, а я как-то не подумал, что вы с Кьярой не в курсе…

– И что теперь? Что с вами будет?

– Всё будет в порядке. Сейчас мы с Ферном, может, немного и помучаемся, зато уж в Энтане с Тенями проблем нет, то есть голод нам не грозит. А там разберемся.

Поколебавшись, я спросила:

– Ты сказал, при теневом голоде проявляется раздражительность, но ты… держишь себя в руках, в отличие от Ферна. Почему?

– Просто мы разные. Каждый реагирует на Теней и на голод по-своему.

Я не удержалась от вопроса:

– А как Тени действуют на тебя? Ты почти всегда выглядишь таким спокойным, уравновешенным…

Нейт долго молчал, потом, не глядя на меня, сказал:

– Тени пробуждают в нас те чувства, которые мы обычно от всех прячем, – злость, зависть, ненависть… Во мне тоже полно ненависти, но… Есть один человек, которого я ненавижу больше всего. И это я сам.

– Почему? – тихо спросила я. – Это… из-за Лиллы?

Он качнул головой.

– Нет. Не только. Это со мной уже давно. Я же упоминал, что раньше жил у своей тетки? Из-за того, что поначалу я кричал по ночам – из-за Теней, – она и так считала меня ненормальным, а когда убили отца, она… Она постоянно твердила, что это моя вина.

– Но это же неправда!.. Как она могла так поступить?

– Когда кого-то ненавидишь, достаточно малейшего предлога, чтобы оправдать свою ненависть. – Взгляд Нейта остекленел, и он медленно продолжил: – Когда в мой десятый день рождения она дала мне люминарий и велела его пробудить, а я не смог, у нее было такое лицо… Как будто ей явилась сама Серра и велела: избавься от этого протухшего куска мяса. И у тетки был на это один ответ: с радостью.

– Серра бы никогда… – в потрясении прошептала я.

Он виновато улыбнулся.

– Я знаю. Просто тетка всегда выдавала свою волю за волю Предков. Если честно, сомневаюсь, что она произнесла хоть одну искреннюю молитву в своей жизни.

Мое горло перехватило от сочувствия – и я еще когда-то жалела себя из-за холодности дяди?.. Я потянулась и, тихонько сжав его дрожащую руку, сказала:

– Нейт, ты…

Я не успела договорить – в дверь коротко постучали и тут же открыли. Обернувшись, я увидела на пороге Кьяру. Ее взгляд на мгновение замер на наших с Нейтом руках, а затем она проговорила ледяным тоном:

– Каратель Дерри пришел, мы начинаем.

И, круто развернувшись, ушла.

Я на секунду опешила.

Что это сейчас было? Она что, и правда ревнует меня к Нейту? Это же смешно!..

Скомканно попрощавшись с юношей, я направилась в кают-компанию, сгорая от желания высказать сестре всё, что думаю. Но пришлось себя сдержать – все уже собрались за столом – и сосредоточиться на работе.

Вплоть до самого обеда Кьяра упорно меня игнорировала, предпочитая смотреть куда угодно, только не в мою сторону. Тайли, сидевшая между нами, явно чувствовала возникшее напряжение и нервно ёрзала, изредка бросая на нас неловкие взгляды. Под конец я снова начала раздражаться, но, когда сестра третий раз подряд обратилась к Карателю Дерри с нескрываемым вызовом, я подумала, что дело, возможно, не только в ревности. Пытаться приструнить того же Глерра за безответственность – это одно, и совсем другое – ставить под сомнение слова Карателя.

Может, Кьяру тоже гложет теневой голод?..

Вздохнув, я постаралась подавить собственное раздражение. Если дело в этом, то сейчас точно не лучшее время для выяснения отношений. Лучше дождаться, пока окажемся в Энтане.

* * *

Вечером, когда мы наконец закончили и почти все разошлись, в кают-компанию спустился Каратель Росс. Каратель Дерри, уже отойдя к буфету, обернулся, словно бы о чем-то вспомнив, и с благожелательной, чуть извиняющейся улыбкой сказал:

– Да, кстати, даэрра Немея просила передать, что с этого момента посещение трюма для вас под запретом.

У меня перед глазами тут же появилась та, другая улыбка, с которой он посмотрел на меня вчера ночью. И со всей отчет-ливостью я поняла: для этого человека улыбка – всего лишь еще одна маска.

Сквозь сжатые зубы я спросила:

– Это вы ей обо мне рассказали?..

Улыбка Карателя стала шире – всё еще благожелательная, дружелюбная. Насквозь фальшивая.

– Уверяю вас, даэрра Немея в курсе каждого вашего шага – и не только благодаря мне. Спокойной ночи.

И он ушел, оставив меня полыхать от гнева.

Не только благодаря ему?..

Я посмотрела на Карателя Росса. Он был в маске, и с такого расстояния я не могла понять, что выражают его глаза.

Каратель глухо сказал:

– Экипаж корабля обязан докладывать даэрре Немее о всех ваших передвижениях. Очевидно, наш с вами выход не остался незамеченным.

– А вы… ей ничего не сказали?

– Я не стал скрывать, когда мне был задан прямой вопрос, но первым об этом не докладывал.

– Я… Спасибо.

Вернувшись в каюту, я без сил опустилась на кровать. Теперь, когда с Кинном официально нельзя было видеться, мне захотелось этого до боли в сердце. Я легла, закрыв глаза, представила, что Кинн там, внизу, тоже ложится, укрывшись моим одеялом, и на душе стало чуточку легче.

* * *

Ранним утром мы вошли в прохладные, более темные воды Северо-Энтанского моря. Открыв окно, я как следует вдохнула – даже ветер пах по-другому, не так солоно.

Имрок Дейн говорил, что мы доплывем до Энтаны за три дня, – срок истекал сегодня вечером. Значит, завтра мы уже точно будем на месте.

После вчерашнего мне было неприятно общаться с Карателем Дерри, но