Стекляный лабиринт - Евгений Сартинов

   - Ленка, иди сюда, - велел он. Та отрицательно замотала головой, а мать Валерки обняла ее обеими руками и прижала к себе. - Иди, говорю!

   Но испуганная женщина только сильнее прижалась к свекрови. Тогда Быков со всей силы ударил мать кулаком в ухо. Она вскрикнула и стала заваливаться с табуретки на пол. Подхватив Ленку, Свинорез заломил ей руку за спину и поволок к выходу. Когда через ограду во двор впрыгнули две черные фигуры, он уже стоял на крыльце, прикрывшись женой, как щитом.

   - Стоять! - крикнул он и, не целясь, выстрелил в сторону милиционеров. - Иначе я ее убью!

   Мазуров и Колодников застыли на месте. В это время с треском распахнулась калитка, и появился чуть припоздавший Фортуна. Он так же застыл, услышав окрик Свинореза.

   - Стоять, говорю! - снова заорал Бычок и поливнул щедрым матом.

   Страха у него не было, героин наполнял все тело легкостью и весельем.

   "Сейчас выведу ее в огород и уйду по оврагу к реке, а там они в лугах хрен найдут. Геры у меня сейчас столько, что на год хватит, оттянусь на всю катушку", - думал он.

   - Иди, сука! - прикрикнул он на Лену, у которой от страха подгибались ноги. Они спустились с крыльца и начали отходить в сторону огорода.

   - Отпусти девчонку, - сказал Мазуров, сунул пистолет в кобуру и поднял руки вверх. - Отпусти и уходи, никто тебя не тронет.

   Он сделал два шага вперед, но Свинорез снова заорал: "Стоять!" - и майор остановился. Он знал, что с тыла Быкова пасут Андрей и Юрка, надо было только как-то уговорить его отпустить жену, все остальное было делом техники.

   - А хочешь, возьми меня в заложники, - майор сделал еще шаг, и в это время Бычок выстрелил в него. Оперативник со стоном опустился на землю, а Свинорез снова ткнул ствол в висок жены и заорал во всю глотку:

   - Стоять, суки! Кому говорю: стоять на месте! Положу ее и вас!

   Фортуна и Колодников, рванувшиеся было к лежащему на земле Мазурову, замерли, а Быков поволок Ленку в узкий проход между сараями. Колодникову показалось, что слева от Свинореза наверху шевельнулась какая-то тень, он внимательно присмотрелся и понял: кто-то из молодых засел на лестнице, ведущей на сеновал. Это был Мысин, который уже пожалел, что забрался сюда, - обоих, и жертву и убийцу, прикрывала тень от дома. А Свинорез быстро поменял план.

   "Дотащу ее до оврага, а там пристрелю. Просто так, чтобы знали суки, с кем дело имеют!"

   Астафьев подоспел к месту действий самым последним и единственное, что он смог сделать, это прижаться к стене сарая и ждать. Он не все расслышал из переговоров уголовника с Мазуровым - мешал истерический собачий лай, но суть уловил.

   "Похоже, своей бабой как щитом прикрывается".

   Скрипнула калитка, ведущая в огород, и Астафьев поднял пистолет, поддерживая при этом правую руку левой, как в свое время их учили в милицейской школе. Табельный пээм, как никогда, казался невероятно тяжелым. Сердце в груди бешено колотилось, и, хотя на улице было по ночному прохладно, с лица лейтенанта ручьями лил пот.

   - Мазуров ранен, захвачена заложница, - донеслось до него. Это Колодников вызывал "скорую", но говорил он это не столько для медиков, сколько для Юрия. Астафьев вытянул руки с оружием вперед, прищурился. Глаза его уже привыкли к темноте, и, когда на пятачке, подсвеченном фонарями с соседнего двора, появилось очертание головы мужчины, он нажал на крючок. До цели было не более полуметра, и Юрию показалось, что не сама пуля, а грохот выстрела откинул тело Свинореза в сторону. Пуля попала в голову, но и мертвый бандит, падая, тащил за собой Ленку.

   Подбежал Колодников, спрыгнул с лестницы Мысин. Его фонарь высветил окровавленное лицо Сергеева-Быкова, а под его рукой, в последних объятиях, заходящуюся в истерике Лену.

   - Готов? - спросил Колодников.

   - Да, - неожиданно спокойно ответил Астафьев. Страха не было, единственным нестерпимым желанием было - скорее закурить. - А что там с Михалычем?

   - В бедро пулю всадил, сука! Фортуна его к машине потащил.

   Словно в подтверждение его слов загудел движок отъезжающего "уазика". Милиционеров растолкала Валеркина мать. Увидев мертвого сына, она рухнула на его тело и взвыла:

   - Сыночек!!! Что же они с тобой, изверги, сдела-ли!..

   "Нормально, - подумал Колодников. - Что мы с ним сделали! А три дня назад сама говорила, что зря его выпустили, лучше бы расстреляли".

   Между тем Лена высвободилась из-под тяжелой руки Свинореза, поднялась на ноги, но, сделав несколько шагов, застонала и снова опустилась на землю, сжимая руками живот. Вскоре она перешла на истошный крик, и Колодников с облегчением вздохнул, когда увидел за забором свет фар подъехавшей "скорой".

   - Поздний выкидыш, - сказал через пять минут врач.

   - Это хорошо, - сказал Колодников. - Такую породу лучше задавить в зародыше. Хватит нам и одного Свинореза. Надолго хватит.

   Глава 13  

   В эту ночь им так и не удалось поспать. Все службы кривовской милиции были подняты по тревоге, на поиски беглецов мобилизовали весь личный состав. Десятки следователей, оперативников, участковых поднимали дела сбежавших, паспортный отдел выяснял адреса родственников в городе и в окрестных селах, и немедленно по этим адресам отправлялись наряды милиции. Проверяли все выезжающие из города машины и автобусы, пассажиров на железнодорожном вокзале. Выставили кордоны на всех дорогах, ведущих в луга.

   Не остались без работы и Колодников с Астафьевым. Дела на четырех беглецов попали и на их стол. Но Юрий воспринимал все происходящее несколько заторможено, словно со стороны. Колодников в очередной раз пристально взглянул на него, спросил что-то, но пока Юрий соображал, о чем его спрашивал майор, тот уже выскочил из кабинета. Своим смешным, семенящим шагом он пробежал до кабинета экспертов и, коротко стукнув в дверь, бесцеремонно вломился в их резиденцию.

   - Андрюха, а если бы я сейчас пленки проявлял? - меланхолично спросил Сычев, рассматривая что-то на столе.

   - Ни п... дорогой, ты когда проявляешь, всегда на ключ закрываешься. Лучше скажи, ты с тех кладбищенских бутылок отпечатки снял?

   - А как же! - обиделся эксперт. - Вчера еще.

   - Молодец, тогда гони тару сюда.

   - Андрюх, но это же вещественные доказательства, их надо хранить вечно!

   - Что, поди, вылакал уже?

   - Да нет, ты что. Вон, в шкафу стоят.

   Пока Андрей занимался поисками водки, Сычев, устанавливая штатив для фотоаппарата, спросил:

   - А что так срочно-то?

   - Человека лечить надо.

   - Это кого?

   - Юрку Астафьева.

   - У него что, зуб болит?

   - Хуже, час назад человека убил.

   - Это кого? - удивился Николай.

   - Свинореза.

   - По этому страдать не стоит!! Посмотри, чем он прапорщика в ИВС замочил. Распорол сонную артерию, и, пока они сидели запертые в камере, прапор истек кровью. Там же быстро, три минуты и человек труп.

   Рассмотрев окровавленный супинатор, Колодников присвистнул:

   - Однако!

   Его даже передернуло, настолько четко майор прочувствовал, как эта железяка могла полоснуть его по собственному горлу.

   - Что, проняло? - засмеялся довольный эксперт.

   - Ты вот лучше скажи, у тебя закуски случайно нет?

   - Есть. Жена мне всегда с собой бутерброды дает.

   - Тогда приходи к нам, желанным гостем будешь.

   - Сейчас, щелкну эту дрянь и подойду.

   Когда через пару часов в кабинет номер девять зашел Мамонов, Астафьев мирно спал на составленных стульях, а Колодников, окутанный сизым табачным дымом, сидел за столом и строчил отчет о проделанной работе.

   - Чего это он у тебя спит? - спросил подполковник, кивая на Юрия.

   - Пусть спит, он сегодня Свинореза пристрелил, переживает. Первый раз человека убил.

   - А, ну тогда ладно. Это понятно. Я первый раз так вообще блевал полсуток. Отчет пишешь?

   - Да, сейчас закончу.

   Через несколько секунд он действительно отдал бумагу начальнику и спросил, потерев обеими руками лицо:

   - Как там Мазуров?

   - Нормально. Пулю вытащили, кость не задета, спит после наркоза.

   Прочитав рапорт, Мамонов хмыкнул.

   - Орлы, - сказал он и, больше ничего не добавив, вышел из кабинета. Колодников так и не понял интонации сказанного, но размышлять на эту тему сил не было - нестерпимо хотелось спать. Майор положил руки на стол, на них - голову и мгновенно уснул.   

   Ровно в одиннадцать часов пополудни к кривовскому ГОВД торжественно подъехали две черные "Волги". Начальника УВД области встречал лично Фомин. Выслушав его рапорт, генерал-лейтенант Глухарев скомандовал: "Вольно" - и, не пожав руки полковника, прошел в здание. Наблюдавшему за встречей из окна Астафьеву показалось, что лицо Фомина стало бледней обычного.