Стражи. Боги холода - Максим Макаренков

Таня считала, что это уже дорогого стоит.

– Ну, что там у тебя за таинственный мачо? – спросила Лена, открывая папку с фотографиями.

И сразу же сказала:

– Так, вот этого я знаю, – навела она стрелочку «мышки» на лицо Лесто.

– Слу-ушай, а это что за красавец?

И она всмотрелась в лицо Вяземского.

– Ян Александрович Вяземский. Бизнесмен, – коротко, не вдаваясь в детали, объяснила Таня.

– А с чего ты им заинтересовалась, а, подруга? Кстати, а как ты попала то на эту презентацию? Там тусовка была закрытая, как Форт Нокс. – остро глянула Лена.

– Сама пока не знаю. Честно. – надо было придумывать какую-то историю, иначе Ленка не отстанет. Таня проклинала себя за глупость – знала же, что это акула, которая вцепится и будет выпытывать все, из чего можно сделать материал.

– Я с этим Вяземским делала интервью. Он меня и пригласил. – Таня отчаянно старалась не покраснеть.

– Оп-па! Ну, ты даешь! – восхищенно всплеснула руками Лена. – Тогда я тебе скажу – плюнь на этого латиноса и окучивай беленького!

– Да ну тебя! Я серьезно – знаешь об этом Лесто что-нибудь?

– В общем, потом расскажешь, как и что у тебя с твоим бизнесменом!

Таня с отчаяньем поняла, что теперь Вяземский навеки будет «ее бизнесменом» и переубедить Лену будет невозможно. Счастье еще, что у этой акулы сохранились в отношении Тани остатки порядочности – трепать языком и печатать заметки о «романе загадочного бизнесмена и русской журналистки», не спросив у Тани, она не будет.

– Так. Что тебе про него сказать? – задумчиво изогнула нарисованную бровь Лена, – официально работает в посольстве какой-то банановой республики. Деньги вроде есть, но особо ими не сорит. Постоянно крутится вокруг наших музейщиков, археологов и всяческих эзотериков.

– Эзотериков?

– Ну, да. Всяких экстрасенсов, искателей Гипербореи и прочих. Ты чего, сейчас в тусовке это дико модно!

– Я думала, модно искать дворянские корни.

– Ты что! Это для дебилов из девяностых! – рассмеялась Лена, – а сейчас весь гламур ищет смысл жизни, кровь Древних, и наследие Гипербореи.

– А этот, – Таня кивнула на монитор, где Лесто стоял приоткрыв рот, – тоже Гиперборею ищет? Он же, вроде, из Латинской Америки. Ему-то что?

– Ой, да не знаю я. Зато достоверно известно, что он большой любитель баб-с. Но безобидный. То есть, все чинно-благородно. Цветочки, камешки, рестораны, курорты, это по полной программе. Не высший класс, конечно, – сморщила она носик, – но для девочек, недавно приехавших из Саратова, вполне сгодится.

– Откуда знаешь? – спросила Татьяна. На такие вопросы Лена не обижалась, считая их вполне естественными.

– Нет, меня он не клеил, – понимающе улыбнулась блондинка. – Но общие знакомые есть.

Таня задумчиво почесала бровь. Да уж, нечего сказать, богатые сведения.

Хотя… Хотя… подумать было над чем. И у кого спросить, тоже.

– Лен, а распечатай мне пару снимков на фотопринтере, а?

Лена с новым интересом взглянула на рыженькую собеседницу:

– Ты, никак, копать что-то решила? Подруга, чую, не твой профиль это.

– Да нет, – отмахнулась Таня. – Не копать. Мне не для материала.

– Ну, смотри. Если что, знаешь, к кому идти.

– К тебе. Обещаю – к тебе! – Таня подняла руку, словно принося присягу.

Лена отправила снимки на печать и сказала:

– Так. Где принтер – знаешь. Заберешь по дороге. А сейчас, все, прости – начинаю подгорать. И, помахав ладошкой в знак прощания, снова уткнулась в ноутбук.

Проходя через длинную комнату, Таня забрала из принтера снимки, уложила их в сумку и вышла на улицу.

Снова достала коммуникатор:

– Славик? Алло. Да, я. Слу-ушай, у меня к тебе дело на миллион. Ага. Еду.

Учителя были непоколебимо уверены, что Славу Загорулько ждет колония. Когда он после восьмого класса покинул стены родной школы, вздохнули с облегчением все, включая пятиклашек Таниного класса.

Когда она переходила в девятый класс, коридоре школы ей встретился бравый курсант училища ВДВ, в котором она с удивлением узнала Славку.

Затем он надолго пропал, и снова она его увидела три года назад. Искренне обрадовавшийся Славик пригласил ее на день рождения – ему исполнялся тридцать один год. Таня вздохнула, предчувствуя суровую мужскую пьянку, но школьный знакомый настолько искренне заглядывал ей в глаза, что она согласилась.

В итоге она познакомилась с невероятно интересной разношерстной компанией из двух молчаливых молодых людей, в которых она заподозрила сотрудников спецслужб, странноватого парня, весь вечер увлеченно рассказывавшего о раскопках в Поволжье, и пары молодоженов, глядевших друг на друга влюбленными глазами. Пили на удивление немного, под хорошую плотную закуску, молодые «спецслужбисты» травили умеренно пошлые и ужасно смешные анекдоты, чуть захмелевший археолог рассказывал Тане о странных находках в курганах Поволжья, затем запели молодожены.

Муж играл на гитаре, жена, у которой оказался приятный низкий голос, запела «По дороге сна», и все затихли.

Как всегда молчаливый Слава дождался, когда песня закончится, и ускользнул на балкон курить. Таня вышла следом:

– Ты надолго вернулся?

– Надеюсь, навсегда, Танюш.

– Погоди, ты же офицер, мне говорили, тебя наградили, звание дали внеочередное, – удивилась Татьяна.

– Дали. Наградили. И инвалидность тоже.

Таня ойкнула. Слава казался таким сильным, надежным, таким… нормальным, что слово «инвалидность» никак с ним не вязалась.

– Да ничего страшного, Тань. Но к строевой я более не годен, а штабная грызня – не для меня. Так что, я и армия прекрасно просуществуем друг без друга.

В тот вечер они долго еще стояли на балконе и говорили. Обменялись телефонами, и регулярно созванивались.

Таня была ему искренне благодарна за настоящую дружбу, особенно в период своего тяжелого и некрасивого развода. И за дружбу, и за то, что не воспользовался возможностью попасть к ней в постель, когда однажды на нее навалилась черная тоска, и было все равно, где, когда и с кем.

Вместо этого он просидел с ней до утра на кухне, потягивая красное вино. С рассветом Татьяна наплакалась вдосталь, и он отвел ее спать.

Друзья помогли ему оформить лицензию частного детектива, и дела у отставного офицера пошли на удивление успешно.

Несколько раз Слава подкидывал ей интересную информацию о загадках современной Москвы, и о связи этих тайн с далеким прошлым города. Таня пробовала выспрашивать, как это может интересовать частного сыщика, но Славик лишь отшучивался, говоря, что заказы встречаются самые экзотические.

Зазвонил коммуникатор. Бодрый голос Славы:

– Береснева, я в «Дровах» на Пятницкой. Давай устроим холостяцкий ужин, а потом я тебя подкину до дома.

– Еду.

Проехав пару остановок, Таня вышла из «Новокузнецкой» и направилась вниз по Пятницкой. Ресторан пользовался успехом – соединение самообслуживания на манер советской столовой и непритязательного, но опрятного интерьера делали его весьма привлекательным для небогатых менеджеров и работающих студентов.

Набросав на тарелку салатов и взяв стакан апельсинового сока, Таня поднялась на второй этаж.

Слава поднял руку и она, лавируя между столиками, направилась к другу.

После того, как они обменялись приветствиями, Слава перешел к делу:

– И что тебе понадобилось? И где мой миллион?

– Слав, ты можешь мне дать слово, что все, о чем я тебе расскажу, останется между нами?

Детектив посерьезнел:

– Тань, обидеть хочешь?

– Не-а. Не хочу, – с набитым ртом ответила Таня, – но спросить должна.

– Честное слово.

И Татьяна безоговорочно поверила. Она рассказала Славе все – от интервью с Вяземским до ночных событий.

Слава слушал, не перебивая, лишь сделал пару заметок в своем блокноте, с которым, кажется, никогда не расставался.

Наконец за столом установилось молчание. Нарушил его Слава:

– Тань. Я тебе верю. Теперь говори, что ты хочешь от меня?

Глотнув сока, она полезла в сумку за фотографиями. Постучала по снимку:

– Вот, видишь? Это некий Мануэль Лесто. Ты можешь о нем что-нибудь узнать? Моя знакомая сказала только, что он работает в каком-то посольстве и крутится вокруг наших эзотериков и прочих искателей Гипербореи.

– Искателей, говоришь? Эзотериков, значит? – казалось, Славу это одновременно позабавило и заинтересовало.

– Ага. И о Вяземском тоже. – Таня выложила на стол лист, на котором распечатала всю информацию, которую знала о Вяземском сама.

– Тань, а ты уверена, что не стоит просто обратиться в милицию? Я тебя к хорошему оперу отведу, – заглянул ей в глаза Слава.

– И что этот опер сделает? С чем мы к нему придем то? Нет, Слав. Я сама пока не понимаю. Странный он, но его я не боюсь. А могу ли доверять – не знаю.

– Слушай, подруга, похоже, ты к нему неровно дышишь?! – изумился сыщик.

– Славка! Ты поможешь или нет! – Татьяна почувствовала, что у нее горят щеки.