Точка зрения закуски - Бескровный Витальевич

Тройка пришельцев, красиво, как на учениях, зашла на неподвижный линкор. Корабли конвоя, озадаченные поведением своего лидера, прервав бесплодные попытки связаться с ним, бросились врассыпную. Атаковавшие звездолёты, своими размерами и массой не превышавшие средний земной крейсер класса "Уран", произвели мощный ракетный залп по "Бисмарку", по космическим меркам — практически в упор. Линкор на карте Фрама несколько, казавшихся бесконечными мгновений, оставался всё таким же тёмным и неподвижным, затем его хищный силуэт исчез в ослепительной вспышке термоядерного взрыва. Больше на экранах он не появлялся. Пришельцы легли на левое крыло, и, развернувшись над тем местом, где только что столь бесславно закончил своё существование один из мощнейших кораблей Федерации, разделились в погоне за улепётывавшими кораблями эскорта. Корабли землян, уступавшие им и в скорости, и в вооружении, расстреляли с первого захода.

— Господи, сэр, это что — тарны? Это настоящее вторжение? — Молодой помощник Фрама, занявший своё место рядом с ним после объявления тревоги, в состоянии полного отрешения от реальности наблюдал, как три тройки чужаков, сбрасывая скорость носовыми двигателями, приближались к планете. Капитану "Лондона", набиравшего неплохую для этого корыта скорость, было уже нечего терять. Что произошло с остальной эскадрой, он хорошо видел. Поэтому он решил продать свою жизнь и жизни своего экипажа как можно дороже. Имея сейчас перед тормозящими кораблями Чужих некоторое преимущество в скорости, "Лондон" ухитрился без потерь отбить их первый ракетный залп своими скорострельными противоракетными лазерами. Затем крейсер огрызнулся пуском пяти противокорабельных торпед, разорвавшихся в опасной близости от звездолётов противника. И вот корабли сблизились для артиллерийской дуэли. Мощные башенные лазеры главного калибра "Лондона" против систем плазменного огня пришельцев. Ведущий тарнский корабль, только что прозевавший удар одной из торпед, получил несколько прямых попаданий. От его корпуса, вращаясь, полетели куски брони и обшивки, звездолёт зарыскал на курсе, затем не выдержал и вышел из боя. Два ведомых крейсера обменялись с "Лондоном" жесткими залпами (в бой вступили орудия меньших калибров), и с незначительными повреждениями пронеслись "под" ним. Сделавшая заход на земной корабль следующая тройка звездолётов неприятеля расцвела чередой огней частых ракетных пусков. Земной крейсер завалился вправо, весь в пламени множественных попаданий, и после потрясших его корпус внутренних взрывов, выбрасывающих в космос фрагменты обшивки, детали надстроек и оторванные взрывными волнами орудийные башни, исчез в последней, ослепительной вспышке.

Нападавшие уже выходили на высокую орбиту Шимана. Один из их кораблей направился прямо к "Риплпорту". Марсианский грузовоз, на прибытие которого ещё недавно любовался Фрам, отчаянно старался сейчас набрать необходимое для перехода на стар-драйв ускорение. Сноп синего света, подобного лучу гигантского прожектора, ударил по нему из-под брюха вражеского крейсера. Выстрел нейропушки, предназначенный первоначально для синхроорбитальной станции "Риплпорт", моментально превратил огромный грузовик в "летучего голландца", огни иллюминаторов погасли один за другим, отказали бортовые электронные системы, и грузовоз с парализованным экипажем ушел в медленный, никем не управляемый дрейф. Видимо, этот вид оружия насекомых требовал времени на перезарядку, и корабль пришельцев медленно проплыл совсем рядом со станцией, лишь мимоходом срезав на ней рубиновыми лучами малых лазеров антенны дальней связи. Фрам, словно завороженный, наблюдал, как проплывает мимо огромное стальное насекомое, так похожее на матово-чёрного жука с дельтовидными, треугольными крыльями, непонятными чешуйчатыми надстройками, несущее на своём корпусе незнакомые, иероглифические надписи-обозначения. Поневоле Фрам залюбовался совершенной красотой этой, созданной неземным разумом, огромной машиной для убийства. И он не успел заметить, как другой звездолёт противника, идущий за первым чуть сверху и сзади, взял их станцию на прицел. Словно тысячи иголок пронзили его голову, крик захлебнулся в моментально онемевшем горле. Луч нейропушки погрузил его во тьму. Тьму, из которой никому было бы лучше не возвращаться.

Персонал станции уже не видел, как силуэты корпусов вражеских кораблей стали менять свой цвет, становясь сначала ярко-красными, затем малиновыми, за их кормой появился длинный инверсионный след: захватчики входили в верхние слои атмосферы планеты. С поверхности Шимана стартовали немногочисленные ракеты класса "Земля-космос" и атмосферные перехватчики, однако большинство из них было тут же сбито противоракетными комплексами тарнов. Затем шквал огня обрушился на раскрывшие своё положение военные базы. Главный штаб наземной обороны, подобно "Бисмарку", на связь не выходил. Свои и чужие термоядерные и плазменные заряды рвались в атмосфере, падали и взрывались на поверхность планеты. Лишенные в космосе своего главного средства поражения — взрывной волны, сейчас они наносили людям и планете максимальный урон. Горели и тайга и джунгли, ударные волны разрывали башни небоскрёбов столицы и слизывали корпуса сельскохозяйственных ферм. Вся поверхность Шимана расцветала страшными фонтанами гигатонных ядерных грибов. А там, где торпеды и ракеты попадали в океанские волны, в небо вздымались одна за другой тучи раскалённого радиоактивного пара, а вздыбившиеся огромными цунами воды устремились к берегам. Они смывали на своём пути мосты и дамбы, срывая с якорей и переворачивая и изящные частные яхты-тримараны, и огромные танкеры добывающих корпораций, сея на побережьях ужас и смерть. Обезумевшие от страха люди кинулись прочь из уцелевших ещё городов, создавая в панике гигантски пробки на гравиострадах, сами давя и калеча друг друга. Совсем низко над ними, басовито гудя, проплывали треугольные громады инопланетных кораблей, скашивая эти толпы невидимыми лучами нейропушек. Так, в Шимстоунском космопорте несколько тысяч человек одновременно рухнули на плиты космодрома, недобежав лишь нескольких метров до казавшихся такими близкими, чудом уцелевших после налёта истребителей, грузовых звездолётов.

А на орбиту уже выходила вторая волна нашествия: огромные роботы — перерабатывающие заводы, транспорты с воинами и с рабочими особями, и сам, надёжно охраняемый, гнездовой корабль Царицы. К тому времени, когда рабочие особи, которым, как и всем тарнам, не страшна никакая радиация, наладят здесь добычу ископаемых, промышленность и производство, роботы успеют закончить рытьё глубинных тоннелей и гнездовых пещер-галерей. Рабочие соорудят там миллионы ячеек-сот, Верховный Воин роя оплодотворит одну из двух своих цариц, и той будет куда откладывать свои яйца. Прежде, чем первое поколение рабочих особей вымрет, у них будет ещё одна задача — натаскать в галереи перед сотами парализованных нейропушками людей, собак и кошек, домашний скот и диких животных, даже китов. При выходе из коконов у личинок всегда бывает зверский аппетит. И не пройдет и пары месяцев, как крышечки ячеек прогрызут новые хозяева этой планеты: недолговечные, но трудолюбивые рабочие, грозные трёхметровые воины и большеголовые учёные, а также, если повезёт, то и пара-тройка новых самок. Им всем предстоит обживать свои новые гнёзда, строить новые, подземные города, заводы и фермы по производству животного белка — местных форм жизни хватит развивающемуся улью ненадолго, их всех быстро отловят. А мимо планеты между тем проплывали всё новые и новые корабли — боевые рои тарнов рвались к необходимым для мигрантов жизненно важным ресурсам. Земным планетам.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ.

С трудом переставляя ставшие последнее время такими непослушными ноги, Стив Майкрофт, тяжело дыша и сыпля проклятиями в самодельный воздушный фильтр, надетый прямо на редкую седую бороду, медленно приближался к своему стальному прибежищу. Вообще, полярная зима в этом году выдалась очень тяжелой. Месяц назад, так и не оправившись от тяжелых ран, полученных в схватке со старым акуломоржом, умер их вождь Рэндол. Стада тюленей кочевали на юг всё севернее и севернее, и трое сыновей Стива остались на этот раз охотиться и зимовать на дальней заимке. В тех местах, да ещё и в такие метели, просто — напросто сбиться на пару метров от намеченного вешками маршрута означало верную смерть. Так что до недолгой весны Стиву самому приходилось облачаться в свои самые тёплые шкуры, брать в руки старые верные арбалет и копьё, и самому отправляться на поиски пропитания.

Стив попытался согреть себя мыслями о приятном — представил себе, как пятеро его ненаглядных внуков сидят сейчас, раскрыв свои рты, у костра, в котором уютно чадит и потрескивает пластик. И слушают, затаив дыхание, рассказы бабушки Кэрол. О кораблях, летающих в черноте между звёзд, о сказочных героях, пускающим в ход мечущее молнии чудесное оружие, и о мирах, где царит вечное лето, и где никто и никогда не норовит пустить тебя себе на обед. До заветного люка в пещеру, которую дети знали под названием "транспортёр" оставалось всего ничего. И тут из-под тонкой корки свежего наста неожиданно вылетел вверх затаившийся в засаде тюлень-леопард. Огромными прыжками понеслась полуторатонная зверюга прямо на Стива. Стив успел выставить вперёд остро заточенный долгими зимними вечерами обломок стального поручня, заменявший ему копьё. Он прекрасно понимал, что стал уже слишком стар, и такую махину ему никогда в одиночку не одолеть.