Спроси у реки - Юрий Кунов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Жарких, поздоровавшись, сглотнул слюну.
В освещенной настольной лампой комнате на диване сидели красивая женщина в розовом халате с намотанным на голове полотенцем и очень похожая на нее девушка лет двадцати в коротеньком сарафанчике. Они смотрели телевизор.
– Здравствуйте! – ответила женщина, вопросительно глядя на вошедших в ее дом незнакомцев. Девушка даже не повернула головы в их сторону.
– Извините, что мы вас потревожили, но очень уж дело неотложное. Алексей Таганков здесь живет?
– Да, здесь.
– Можно с ним поговорить?
– Его сейчас дома нет. А зачем он вам?
– Опять Лешка какую-нибудь глупость выкинул, – сказала девушка, продолжая смотреть телевизор. – Доиграется дурак. Голову оторвут и правильно сделают. Хотя зачем ему голова? Он больше другую часть своего тела ценит. Ту, что между ног болтается.
– Что ты несешь-то, Аня? – одернула ее женщина.
– Извините, мы не собираемся никому отрывать голову, – снова улыбнулся майор. – А где его можно найти?
– Чего зря искать. Он через полчаса сам явится. А может, и раньше. С пустым брюхом ему не до пилоток будет, – ответила девушка.
– Аня, перестань!
– А что, не правда? Он скоро по Бирючинску со спущенными штанами бегать начнет, чтобы времени зря не терять. Того и гляди бабушкой-героиней станешь.
Женщина оставила тираду дочери без ответа.
– Разрешите его подождать? – спросил Посохин со всей вежливостью, на какую был способен.
– А вы кто?
– Мы? Простите, не представился. Мы из полиции.
Посохин заметил, как женщина вздрогнула.
– Не пугайтесь. Ничего серьезного. Нам нужно кое-что спросить у Алексея. Меня зовут Павел Петрович, а этого культуриста – Сергей. Мы из уголовного розыска.
Посохин достал из нагрудного кармана рубашки удостоверение. Девушка поднялась с дивана и, подойдя к полицейским, хотела взять удостоверение в руки, но майор отвел его чуть в сторону.
– Брать не нужно. Посохин Павел Петрович.
Девушка фыркнула.
– Какая секретность!
На документы Жарких она даже не взглянула.
– Старший лейтенант, подежурьте во дворе, – приказал Посохин.
– Слушаюсь.
Жарких, бросив недовольный взгляд на майора, вышел из комнаты.
– Позволите присесть?
– Пожалуйста! Вон берите любой, – снова усаживаясь рядом с матерью, показала головой девушка на стоявшие вокруг стола стулья.
– Что смотрите, извините? – спросил Посохин.
– Сопли в сахаре.
– А! Сериал, – догадался майор. Он устроился на одном из стульев так, чтобы его не было видно с улицы.
– Точно! Мама обожает всякую муть про страдания обеспеченных нами слоев.
Посохин пристально посмотрел на женщину. Было заметно, что она волнуется и сейчас ей не до колкостей дочери.
– Вас Анной зовут? – Посохин перевел взгляд на девушку.
– Анной Сергеевной.
– Красиво. Возникает ассоциация с поэмой Есенина «Анна Снегина».
– И что?
– Там главных героев зовут Анна и Сергей. Помните?
– Не помню.
– Жаль, но ничего страшного. Сейчас большинство девушек поэзией не интересуется.
– Разумеется! Ведь сексом интересоваться гораздо приятней.
– Но, позволю себе заметить, и в десятки раз опасней!
Анна, видно не найдя сразу что ответить, сделала паузу. Она смотрела уже не на экран, а куда-то в угол комнаты.
«Дорогой, застегни, пожалуйста, колье. Я должна его примерить, – сказала с экрана тщательно накрашенная блондинка. – Оно чудно смотрится и очень пойдет к моему новому платью от Ямамото».
Посохин невольно хмыкнул. В этой убогой комнате слова блондинки звучали просто нелепо. Анна тоже не удержалась от усмешки.
– Фигня беспросветная! – сказала девушка, вопросительно глядя на полицейского. Она явно ждала ответа на свою реплику. – Наши каким-то образом научились снимать сериалы хуже мексиканцев.
– Ну да, – согласился Посохин.
Он, продолжая улыбаться, подтянул под себя правую ногу и наклонил вперед корпус.
– Калитка! – вскочила с дивана Татьяна Владимировна.
– Сидеть! – вполголоса приказал Посохин. – Всем сидеть.
На веранде послышались шаги. Дверь в комнату открылась.
– Вот блин! – споткнувшись, выругался вошедший в комнату подросток. Он поправил ногой скомканный половичок и поднял голову. Заметив Посохина, он тотчас развернулся, но выскочить за дверь не успел. Майор в два прыжка настиг паренька, схватил его за плечи и, рванув на себя, через секунду припечатал грудью к стене.
– Стоять!
– Больно! – взвизгнул подросток.
– Леша!
Татьяна Владимировна бросилась к Посохину и повисла на нем. С дивана тотчас сорвалась и Анна. Она подскочила к полицейскому и попыталась стащить правую руку Посохина с плеча брата. Девушка оказалась очень сильной. Посохин от неожиданности едва не выпустил Алексея.
– Брысь! – рявкнул майор, отбрасывая Анну в угол комнаты. – Жарких, ко мне!!!
В комнату влетел старший лейтенант. Его взгляд заметался по комнате. Он никак не мог сообразить, что предпринять в такой ситуации. Подобного развития событий, к своему стыду, он никак не ожидал.
– Мать и сестру убери! – заорал Посохин.
– Есть!
Жарких оторвал женщину от майора и, поймав за талию, снова кинувшуюся на помощь матери Анну, потащил их в другую комнату.
Посохин оглянулся, чтобы оценить обстановку.
– Придержи их там. Пусть успокоятся.
Майор придавил Алексея одной рукой за шею к стене, а другой его обшарил. Сунув руку в задний карман джинсов подростка, Посохин вытащил оттуда смартфон.
– «Е7»! Где взял?
– Отпусти! Нашел!
– Заткнись! Ты знаешь, что это коммуникатор убитой женщины?
– Никого я не убивал! – заорал подросток.
– Леша!
– Куда вы, гражданка?!
Жарких едва успел перехватить рванувшуюся к сыну женщину.
– В наручники захотели?! – бросил зло через плечо Посохин и, сделав паузу, уже ровным голосом продолжил: – Все сядете на пятнадцать суток, если не угомонитесь. Спокойно. Ведите себя спокойно, и никто вас пальцем не тронет. Все поняли? Тогда все присутствующие здесь граждане чинно усаживаются на стульчики и отвечают на мои вопросы. Жарких, посади их, но тащить не надо. Действуй аккуратно. Алексей, я тебя отпускаю. – Посохин ослабил хватку. – Поверь, все будет хорошо. Успокойся, пожалуйста.
Опустив руки, подросток продолжал стоять у стены, уже не пытаясь бежать.
– Хорошо. Все правильно меня поняли. Теперь давайте обсудим ситуацию.
Майор отошел от Алексея и глубоко вздохнул.
– Фу! Я хочу наконец поговорить спокойно. Алексей, присаживайся, пожалуйста. И вы, милые дамы, устраивайтесь поудобнее.
Подросток сел на стул, на котором до этого располагался Посохин, и поджал под себя ноги. Бежать, видно, он уже никуда не собирался. Следом опустились на диван его мать и сестра.
– Я тоже присяду, – сказал Посохин. Он одной рукой взял стоявший возле стола стул за спинку и перенес его к двери.
– Итак, Алексей, расскажи, пожалуйста, полиции, где ты взял смартфон? – спросил майор, стараясь придать своему голосу отеческие интонации.
– Я его нашел.
Посохин присел на край стула и оперся руками о колени.
– Где и когда?
– Во вторник.
Подросток отвечал на вопросы полицейского, не поднимая головы. «Малыш, кажется, сожалеет о своем поступке, – подумал Посохин. – Будем считать, что человек он еще не конченный».
– Неделю назад, так? – спросил майор, еще больше смягчив тон.
– Да.
– Где?
– На старом пляже.
– Время не вспомнишь?
– Утром. Я хотел порыбачить, пришел на пляж, а он там лежит.
– Часов в шесть нашел?
– Не… раньше. Часов в пять.
– Видишь, все идет у нас нормально. Мы спокойно с тобой разговариваем и хорошо друг друга понимаем. Итак, еще вещи какие-либо там были?
– Да. Халат и босоножки. Полотенце еще было. Большое такое.
– Что еще ты нашел?
– Еще очки солнечные, – с явной неохотой ответил подросток.
– Где они?
– Очки?
– Очки и все остальное.
– Очки я Ане подарил, а все барахло засунул в лодку.
– В какую лодку?
– Там, в конце пляжа стояла.
– Можешь описать?
– Дюралевая. С синей полосой.
– Номер на ней был?
– Я не видел. Может и был. Не помню.
– Ключи в халате лежали?
– Ключи? Ключей не было.
– Не врешь?
– Честное слово! Зачем они мне?
– Хорошо. Аня, принесите, пожалуйста, очки.
Девушка встала и прошла в другую комнату. Она почти сразу оттуда вышла и протянула очки Посохину.
– Вот. Они?
– Они, они. Здесь на дужке и название фирмы выбито.
– Я не знала. Леха сказал, что он их в траве подобрал, когда утром на пляж шел.
– Никто вас ни в чем не обвиняет. Он их действительно нашел. Он не врет. Почти.
Посохин повертел очки в руках.
– Красивые. И дорогие, между прочим! У погибшей женщины от них дома футляр остался.
