Почём цветочек аленький? - Татьяна Луганцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот Яна уставилась на эту красную тряпку, как бык на плащ тореадора. «Зря пришли… Еще и гостя привела…»
Агриппина Павловна вперилась взглядом в Евгения, правильно определив жертву.
– Здрасьте…
– Агриппина, ты заболела? – осторожно поинтересовалась Яна, влезая в туфли.
– Какая ты понятливая. – Домоправительница подбоченилась.
– А что у тебя болит?
– Сердце и голова болят постоянно, с тех пор как с тобой связалась… Совесть-то хоть какая-никакая у тебя есть? Дома не ночуешь, потом звонят с кладбища и говорят, что ты там… Еще таким противным пьяным голосом… Просто с ума сойти! Что я должна была подумать? В моем возрасте уже опасны такие потрясения. Я ойкаю, хватаюсь за сердце. А мне: «Да вы не беспокойтесь! Яночка жива, она только подойти сейчас не может, Она в гробике лежит!» Какая прелесть! В гро-би-ке! Почти как в сказке! Он у тебя не хрустальный был? А это видимо, тот самый принц, который разбудил горячим поцелуем? Вид у него, прямо сказать, неважнецкий…
Яна от стыда залилась краской, особенно после того, как обратила внимание на Женин взгляд.
– Агриппина Павл…
– Стыда нет, и совести тоже! – прервала ее Агриппина. – Уж лучше бы вообще не звонили, чем такое мне говорить!
– Да мы все пьяные были… Ну что ты в самом деле? С кем не бывает? Ты же меня знаешь!
– Могла бы и сама позвонить… – поджала губы домоправительница.
– Так в том-то и дело, что не могла… Это Леша, наверное, позвонил… Он совсем никакой был, его потом чуть не похоронили в гробу… Перепутали с покойником! Ой! – вовремя остановилась Яна.
– Вот ты сама-то соображаешь, что несешь? Да еще при чужих людях! – Агриппина Павловна сделала акцент на слове «чужих». – Кстати, этого типа ты на кладбище отрыла? Он же оттуда? Из этой же компании? Это как надо было пить, чтобы тебя потом на следующее утро перепутали с трупом? А у тебя что с лицом? Словно лопатой приложили… Тоже зарыть хотели? Или добивали, чтобы захоронить и выполнить план? – проявила излишнюю наблюдательность, сама того не подозревая, Агриппина Павловна.
– Не сердись на меня! Другие тут ни при чем! Это – моя домоправительница, моя спасительница Агриппина Павловна, а это Евгений – наш гость из Дании. Вот вы и знакомы! – Яна с трудом смогла вставить несколько слов.
– О господи! Опять иностранец! – перекрестилась Агриппина Павловна, явно намекая на чеха Карла Штольберга, последнюю любовь своей несносной Яны.
– Не сейчас, – прошипела сквозь зубы Яна и наконец-то смогла протиснуться мимо монументальной фигуры Агриппины в квартиру.
Разговор на лестнице явно затягивался. Евгений сделал то, чего, по мнению Яны, не стоило делать. Он очень галантно поцеловал руку домоправительницы.
«Ну, все! Хана ему!» – мгновенно вспотела Яна, зная, что Агриппина не любит таких внешних проявлений галантности. Но та почему-то заулыбалась и, схватив Женю под руку, прямиком потащила его на кухню. Это означало одно – человек принят и сейчас его накормят до отвала. И попробуй только откажись!
– Есть-то будете? – спросила Агриппина Павловна, косясь на Евгения, который схватился за плечо, потому что из-за слишком резких движений ударился о косяк кухонной двери.
– У вас очень вкусно пахнет, а я с дороги. Я бы не отказался, – честно ответил Женя, улыбаясь и правильно понимая, что в этом доме отказываться уж точно нельзя.
– Вот и славно! Мойте руки и за стол, – смягчилась Агриппина Павловна.
– Ты произвел на нее хорошее впечатление, – шепнула Яна Евгению на ухо.
– Произвел! – крикнула домоправительница, в очередной раз доказывая, что у нее с годами, может быть, здоровье и ухудшилось, но слух остался острым. – И поэтому я хочу спросить у Евгения, как давно он знает тебя? Как долго вы знакомы?
– Совсем чуть-чуть, совсем недавно, – ответила за него Яна, словно объясняя, что никаких серьезных отношений с этим парнем у нее нет.
– Так беги от этой женщины! Беги, как бегут от цунами! – воскликнула Агриппина Павловна.
– Ни разу не видел, чтобы кто-то убежал от цунами, – честно ответил Евгений. – Хотя и пытались, залезали на деревья, на верхние этажи…
– Вот и ты попытайся, сынок, попытайся! – похлопала она его по плечу, от чего Евгений снова поморщился, а Яна рассердилась.
– Не трогай его за плечо! – не выдержала она. – Женя ранен.
– Вот о чем и речь! Беги! – хлопнула тряпкой по столу домоправительница.
– Хватит вам, ей-богу! Словно уж хуже меня и нет никого! – надулась Яна.
– Ну, если я не права, расскажи, чем ты сегодня весь день занималась? Чем ты была занята? – уточнила домоправительница.
– Ладно, ладно… Поняла, что ты хочешь сказать!
– Вот и молчи! Ты вечно попадаешь в какие-то непонятные места, то на кладбище, то в морг, то…
– Так получается! Я не специально! Ты же знаешь!
– Золотые слова! Но близким твоим от этого не легче! Евгений, она бросила своего мужа – человека кристальной души! – снова обратилась Агриппина Павловна к парню.
– А это-то тут при чем?! – возмутилась Яна.
– Потом она бросила того, ради кого бросила мужа! – продолжала Агриппина Павловна. – Она и вас бросит!
– Мы еще не вместе, чтобы меня бросать. – Женя рассуждал здраво.
– Как много надежды в слове «еще», – усмехнулась Агриппина Павловна и принялась расставлять на столе бесчисленные тарелки, горшочки и вазочки с едой, словно намереваясь закормить их до смерти.
Яна перевела дух, поняв, что домоправительница взяла тайм-аут, как профессиональный боксер между раундами, и пока больше не будет высказываться о ее персоне. Видно, собирается с мыслями, решая, чем бы еще напугать парня.
На столе появились фирменные плюшки с сахаром. Мало того что само тесто было сладким, Агриппина Павловна еще посыпала плюшечки сахарным песком, а когда ела, щедро сдабривала сгущенным молоком, вареньем, медом или джемом. При этом она иногда сообщала скорбным голосом, что у нее слегка повышен сахар в крови. Что ей, бедной, делать?
Появились аппетитные котлетки, ломтики колбасы и ветчины, тосты, элитный сыр, украшенный грецкими орехами и красным виноградом, как в лучших ресторанах. В этом доме всегда были и фрукты, и шоколад, и все это предложили гостю.
– Угощайтесь всем, что на столе! – Агриппина Павловна явно больше хотела накормить не Яну, а гостя.
– Спасибо, вы очень гостеприимная хозяйка, – отметил Евгений.
– Зарабатываешь себе бонус? – усмехнулась Яна. – Не поможет… Для нее мой бывший муж всегда останется самым лучшим! Остальных она мне простить не может! Вот все время и подкалывает.
– Конечно! Если речь идет о Ричарде, то я необъективна! Я воспитывала его с детства! Он мой сын! – кивнула Агриппина Павловна.
– А я и не предлагаю себя ей в мужья! – вдруг выдал Евгений, и Яна зааплодировала.
– Вот это молодец! Вот это хорошо сказал! Просто герой! Увязался за мной, вместо того чтобы ехать в свою шикарную гостиницу! Для чего? Зацепила тетка с голыми грудями в аэропорту? Так это же не я была! Очнись, сынок! Это был плакат! И я никогда не пересплю с тобой, уяснил?! Чего о себе возомнил? Замуж! Да меня кто только не звал замуж! Если бы я соглашалась, мне бы надо было сто паспортов иметь для печатей о браке и разводе!
– Откуда такая агрессия? – округлились глаза у Агриппины Павловны. – Он всего лишь честно сказал, что не метит тебе в мужья… А чего ты хотела? Что все будут падать в обморок при виде тебя? Мужчины так устроены… На что-то одноразовое – очередь, а на серьезное – единицы. Да может, ты ему просто не нравишься! – подлила масла в огонь домоправительница, подмигивая Евгению. – У нее завышенная самооценка, не выносит, если кто-то посмеет намекнуть, что она не нравится.
– Яна – красавица! Она не может не нравиться! Она вызывает массу чувств и эмоций, очень яркая женщина! – улыбнулся Евгений.
– Дураки! – отметила Яна и захрустела тостом. – А вас, мистер Совершенство, не учили, что невежливо говорить о присутствующем человеке в третьем лице? Она… она…
– Учили, извини… Неправильный падеж, склонения.
– А вы к нам надолго? – спросила Агриппина Павловна у Евгения.
– Только чайку попить, – ответила за него Яна под смешок Евгения. – Шучу! Он поживет в квартире Клавдии Ивановны несколько дней… В конце концов, это ее гость. Она пригласила его, и вот такая печальная история. Кстати, Женя, а для чего ты приехал в Москву? Неужели на могилу отца? – спросила Яна.
Лицо Евгения выразило полное недоумение.
– С чего ты взяла? Могила отца, какая глупость? Я даже не считаю, что он у меня был… Я чувствовал, что Клавдия Ивановна сама хотела бы нас увидеть, и очень обеспокоена судьбой нашей семьи. Я хотел встретиться с ней, может, чем-то помочь и дать то, что было нужно – информацию, я успокоил бы эту женщину. Вот, не успел… А так я совместил поездку в Москву с московским кинофестивалем. Меня приглашают уже в который раз. Как-то неудобно, решил вот посетить, – ответил Евгений.
