Вор времени - Терри Пратчетт

— Ну конечно нет… в смысле довольна… во многих аспектах… — промямлила она и вдруг заметила, что Сьюзен смотрит куда-то мимо нее.

Там… мадам Фрукт поспешно схватила свои очки, но обнаружила, что шнурок запутался в пуговицах блузки. Она, прищурившись, посмотрела на каминную полку, пытаясь разглядеть расплывчатое пятно.

— Ух ты, похоже… на белую крысу в крохотном черном плаще, — сказала она. — И ходит на задних лапках! Ты видишь?

— Не могу представить, с чего бы крысе носить плащ, — сказала госпожа Сьюзен, тяжело вздохнула и щелкнула пальцами.

Щелкать пальцами было совсем необязательно, но время тем не менее остановилось.

По крайней мере, для всех, кроме госпожи Сьюзен.

И крысы на каминной полке.

Которая на самом деле была скелетом крысы, что, впрочем, не мешало ей пытаться взломать банку леденцов, которую мадам Фрукт хранила для Особо Послушных Детишек.

Сьюзен решительно подошла к камину и схватила крысу за плащ.

— ПИСК? — спросил Смерть Крыс.

— Я так и думала, что это ты! — рявкнула Сьюзен. — Как ты посмел снова сюда явиться! Мне показалось, что в прошлый раз ты понял намек. И тогда, месяц назад! Думаешь, я тебя не видела, когда ты заявился за душой хомячка Генри?! Ты хоть можешь представить, как трудно вести урок географии, когда кто-то швыряется какашками из колеса бедного покойного хомячка?

— СНХ-СНХ-СНХ, — захихикал Смерть Крыс.

— И ты смеешь прямо на моих глазах жрать леденец?! Ну-ка, немедленно верни его в банку!

Сьюзен бросила крысу на стол перед временно застывшей мадам Фрукт и задумалась.

Подобного рода вещи она всегда старалась решать другими способами, но иногда приходилось вспоминать, кто она есть на самом деле. Сьюзен открыла нижний ящик стола, чтобы проверить в бутылке уровень того, что было надёжей и опорой мадам в чудесном мире по имени Система Образования, и не без удовольствия отметила, что в последнее время старушка не больно-то налегает на средство утешения. У большинства людей свой способ заполнения бреши между восприятием и реальностью, и в данных обстоятельствах есть вещи куда хуже, чем глоток джина.

Еще немного времени она потратила на то, чтобы просмотреть личные бумаги мадам Фрукт, и в этой связи следовало отметить следующее: Сьюзен вовсе не казалось, что она поступает скверно, хотя она прекрасно понимала, что поступок считался бы весьма дурным, если бы его совершил кто-нибудь, кроме Сьюзен Сто Гелитской. Бумаги хранились в достаточно надежном сейфе, и даже умелому вору пришлось бы повозиться с ним минут двадцать. Сейчас дверца открылась при первом же прикосновении, и данный факт свидетельствовал о том, что здесь применялись несколько другие навыки.

Для госпожи Сьюзен не существовало закрытых дверей. Это было семейное. Некоторые гены передаются через душу.

Узнав все новости, касающиеся жизни школы (в основном для того, чтобы продемонстрировать крысе, что она не тот человек, который бежит куда угодно по первому зову), Сьюзен встала.

— Ну хорошо, — устало произнесла она. — Ты ведь все равно от меня не отстанешь.

Смерть Крыс посмотрел на нее, склонив череп набок.

— ПИСК, — победно заявил он.

— Ну конечно, он мне нравится, — ответила она. — В известной мере. Но понимаешь, все это неправильно. Зачем ему я? Он — Смерть! Трудно назвать его беспомощным! А я — обычный человек!

Крыса пискнула еще раз, спрыгнула на пол и пробежала сквозь закрытую дверь. Через мгновение появилась снова и поманила ее.

— Ладно, ладно, — сдалась Сьюзен. — Почти обычный.

И кто же такой этот Лю-Цзе?

Рано или поздно каждый послушник задавал сей достаточно сложный вопрос. Иногда проходили многие годы, прежде чем послушники узнавали, что маленький человечек, который подметает полы, безропотно вывозит содержимое выгребных ям и иногда вдруг изрекает инородные, чужеземные пословицы, на самом деле и есть тот самый легендарный герой. Тот самый, с которым, возможно, они когда-нибудь удостоятся чести встретиться. А потом, когда они с ним все-таки встречались… на самом деле самые смышленые из них видели перед собой самих себя.

Метельщиками в основном работали жители расположенных в долине деревень. Они входили в штат монастыря, но никаким статусом не обладали. Выполняли самую утомительную и грязную работу. Они были… фигурами на заднем плане, подрезавшими вишневые деревья, мывшими полы, чистившими пруды с карпами и, разумеется, подметавшими. Имен у них не было.

Вернее, как сразу понял бы всякий вдумчивый послушник, имена у них наверняка были, те самые, под которыми одни метельщики были известны другим метельщикам, но на территории храма имен не было, а были только указания. Никто не знал, где они проводили ночи. Они были просто метельщиками. Таким же был и Лю-Цзе.

Однажды группа старших послушников шалости ради разрушила крохотный алтарь, который Лю-Цзе воздвиг рядом со своей спальной циновкой.

На следующее утро ни один метельщик не вышел на работу. Они остались в своих хижинах, задвинув на дверях все засовы. Настоятель, которому в то время было всего пятьдесят лет от роду, навел справки и вызвал к себе троих послушников. У стены стояли три метлы. И молвил он следующее:

— Знаете ли вы, что страшнейшую Битву Пяти Городов удалось предотвратить лишь потому, что посыльный прибыл вовремя?

Они это знали. Выучили в самом начале обучения. И поклонились они робко, ибо, в конце концов, стояли перед самим настоятелем.

— Стало быть, вы знаете и то, что, когда у лошади слетела подкова, посыльный заметил на обочине дороги человека, который нес на плече переносную кузню, а на тележке толкал перед собой наковальню?

Они и это знали.

— А знаете ли вы, что этим человеком был Лю-Цзе?

И это они знали.

— И вы, несомненно, знаете, что Джанда Хвать, великий мастер окидоки, торо-фу и чан-фу, потерпел поражение только от одного человека.

Они знали.

— А вы знаете, что этим человеком был Лю-Цзе?

Они знали.

— И помните ли вы алтарь, который вчера растоптали ногами?

Они помнили.

— А вы знаете, кому он принадлежал?

Воцарилось молчание. Затем самый смышленый из послушников поднял на настоятеля полный ужаса взгляд, проглотил комок в горле, взял одну из метел и вышел из комнаты.

Оставшиеся двое сообразительностью не отличались, и поэтому им пришлось участвовать в этой истории до самого конца.

— Но то был алтарь какого-то метельщика! — воскликнул один из них.

— Вы возьмете в руки метлы и начнете мести, и будете мести каждый день, пока не повстречаетесь с Лю-Цзе и не осмелитесь сказать ему в лицо: «Метельщик, это я разрушил и разбросал твой алтарь, а теперь смиренно готов последовать за тобой в додзё Десятого Дьима, чтобы научиться Истинному Пути». Только после этого, если, конечно, будете способны, вы продолжите свое обучение. Понятно?