Падение башни (сборник) - Сэмюэль Дилэни

— Это она, — сказал один из мужчин.

Другой кивнул, подошел к врачу, производящему инъекции, и что-то прошептал ему.

— Конечно, нет! — с негодованием сказал врач. — Пациенты нуждаются по крайней мере в сорокавосьмичасовом отдыхе и тщательном наблюдении после вспрыскивания противоядия. У них крайне низкая сопротивляемость и осложнения...

Мужчина сказал что-то еще и показал документ. Доктор подошел к постели девушки, быстро сделал два укола, записал ее имя — Алтер Ронайд — и сказал мужчинам:

— Должен вам сказать, что я категорически возражаю и буду...

— Ладно, доктор, — сказал первый мужчина, поднял Алтер и вынес ее из здания госпиталя.

У королевы-матери была своя приемная. Королева сидела на своем высоком троне и рассматривала фотографии. Две цветные показывали комнату кронпринца. На одной принц сидел на постели в пижамных штанах и прижимал пятки к боковине кровати, у окна стояла беловолосая девушка с ожерельем из раковин. Следующая фотография изображала принца, положившего руку на спинку кровати. Девушка отвернулась к окну. Третья, снятая как бы через замочную скважину, показывала страшно увеличенный человеческий зрачок! Сквозь радужную оболочку виднелись пунктиры и крошечные линии рисунка ретины. На подлокотнике трона лежала папка, озаглавленная АЛТЕР РОНАЙД.

В папке было свидетельство о рождении, четкая фотография того же самого рисунка сетчатки, контракт с бродячим цирком, нанимавшим на сезон детей-акробатов, диплом начальной школы, копии квитанции за трехлетний период обучения гимнастике, медицинский счет за лечение растяжения связок и два бланка смены адреса. Там также были сведения об Алине Ронайд (матери, ныне умершей), и Рэры Ронайд (тетке по матери, официальной опекунши).

Королева положила фотографии на папку, повернулась к четырем охранникам, стоявшим у стены, подняла тяжелый скипетр и сказала:

— Введите ее.

В другом конце комнаты открылась дверь.

Среди комнаты стояли два блока в четыре фута высотой. Они отстояли друг от друга на фут.

Стражники поставили Алтер между блоками, которые доходили ей до подмышек, растянули руки и привязали к блокам.

Королева улыбнулась.

— Это всего лишь предосторожность. Мы хотим помочь тебе. — Она сошла по ступенькам трона. — Мы кое-что о тебе знаем. Знаем, что ты кое-что знаешь, и если ты мне об этом расскажешь, я буду чувствовать себя намного лучше. Недавно я была очень расстроена. Ты это знаешь?

Алтер старалась сохранить равновесие. Блоки были чуть высоковаты для нее, она не могла полностью встать, не могла и повиснуть.

— Мы понимаем, что ты очень устала, и после барбицида чувствуешь себя плохо, верно? — сказала королева, подойдя ближе.

Алтер покачала головой.

— Куда ты девала моего сына? — спросила королева. Алтер закрыла глаза, снова открыла их и покачала головой.

— У нас есть доказательства. Хочешь посмотреть? — Королева протянула Алтер фотографии. — Мой сын снял и тебя, фото очень четкие. — Она убрала фотографии в карман. — Будешь рассказывать?

— Я ничего не знаю.

— Брось. В комнате столько же камер, сколько икринок у осетра. И десятки скрытых включателей. Сигнал тревоги, связанный с ним, почему-то не сработал, но сами камеры работали, как надо.

Алтер снова покачала головой.

— Не бойся, — сказала королева. — Мы понимаем, что ты устала, и хотим вернуть тебя в госпиталь как можно скорее. Ну, давай, что случилось с моим сыном, принцем?

Молчание.

— А ты очень миловидная девочка. И ты акробатка? Почему ты боишься ответить? Ты акробатка?

Алтер кивнула. Королева протянула руку и коснулась тройного ремешка ожерелья.

— Прекрасное украшение. — Она подняла его с груди Алтер. — Тело акробатки должно походить на драгоценность, прекрасную, изысканную, совершенную вещь. И у тебя такое...

Ожерелье вдруг упало на пол.

Раковины слабо звякнули. Глаза Алтер следили за ними.

— Ох, извини, — сказала королева. — Жаль было бы разбить такую вещь. — Она подобрала платье и занесла ногу над ожерельем. — Ты скажешь, где мой сын?

Несколько секунд молчания.

— Прекрасно. — Королева опустила ногу. Звук раздавленных раковин был заглушен воплем Алтер, потому что королева с силой опустила скипетр на привязанную Алтер раз, другой. Комната заполнилась криком и треском сломавшегося скипетра. Затем королева ударила по повернутому вверх локтю Алтер.

Когда настала относительная тишина, королева снова спросила:

— Ну, где мой сын?

Алтер ничего не сказала, да и ничего не могла сказать — ничего хорошего это не дало бы.

— В рудники?

— Что она может сейчас там делать? — Королева вернулась на трон. — Унесите ее обратно в госпиталь. Мы всегда сможем взять ее оттуда, если понадобится. Она явно работает на кого-то. Может, на врага. — Королева взмахнула скипетром, и на ее голову посыпались капли. — Фу! Унесите ее отсюда!

Бесчувственную Алтер завернули в серое одеяло и отнесли в Медицинскую службу.

— Опять отравление? — спросил клерк.

Мужчина кивнул. Доктор, который был тут, когда Алтер уносили из госпиталя, еще работал. Отвернув одеяло, он узнал девушку. Когда он отвернул одеяло полностью, у него перехватило дыхание, и он прохрипел сестре:

— Несите в неотложную хирургию! Быстро!

В Адском Котле Тил только что оправился от поноса, из-за которого целый день ничего не ел. Чувствуя голод, он пошарил в холодном чулане гостиничной кухни, нашел остатки рыбы и отрезал кусок. Открылась дверь и вошла семидесятилетняя барменша. Она подскочила к Тилу и выбила рыбу у него из рук.

— Ты спятил? Хочешь, чтобы тебя вынесли отсюда, как других?

Тил растерянно смотрел на нее, а в кухню вошла Рэра.

— Умираю с голода, — заявила она. — Я продавала тоник, который сварила вчера, и около полудня все вдруг бросились покупать его. Люди хотели что-то от судорог, и я подумала, что мой тоник ничем не хуже чего-нибудь другого. У меня не было времени даже поесть. Эпидемия, что ли, какая? Эй, а ведь это неплохо выглядит! — и она потянулась к рыбе.

Старая барменша схватила блюдо и вытряхнула рыбу в мусорное ведро.

— Она отравлена, ты что, не знаешь? Из-за рыбы все и случилось! Всех, кто ее ел, унесли в госпиталь с судорогами. Куча народу умерла. Я и женщина, что живот через улицу, вычислили, что это от рыбы. Мы обе купили ее утром у одной бабы. Сама я никогда не ем эту дрянь, но подала ее па ленч.