Кандидат на ее сердце - Луиза Джордж

— Они брали за душу, были искренними и правдивыми.

— Не важно. Это не может исправить всего, что я сделал не так, всех глупостей, которые натворил. Не может вернуть Маршалла.

— Если тебя это хоть немного утешит, я понимаю, что ты чувствуешь. Будто свет в твоей душе погас.

Посмотрев на Сашу, Нейт увидел слезы в ее глазах, на секунду маска почти сползла с его лица. Она коснулась его рукой, стараясь успокоить дрожащие губы. Его боль так похожа на то, что испытала она, потеряв отца. Нейт старался взять себя в руки. Не мог открыть этот ящик Пандоры, допустить, чтобы эмоции вырвались наружу и снова запустили машину саморазрушения, увлекая за ним ни в чем не повинную Сашу. Он встал:

— Мне надо идти.

В школьном зале царило бурное и почти осязаемое воодушевление. Очередь на входе начала собираться за четыре часа до открытия дверей, и, если судить по шумной болтовне, зрители, собравшиеся снаружи, волновались не меньше исполнителей.

— Джордж, Тайлер, отойдите, пожалуйста, от занавеса. Не надо, чтобы вас видели до начала концерта, это сведет на нет наш сюрприз. — Удержать детей на месте было равносильно тому, чтобы справиться с выводком котят. — Давайте представим, что это не концерт по сбору средств, а выступление на конкурсе. Вы должны держаться уверенно, делать все правильно, но главное — получить удовольствие. Улыбайтесь.

— Привет, мисс Суит. Отлично выглядите.

Ну вот, опять. За спиной. Этот низкий голос, от которого у нее слабели ноги, а сердце выписывало кульбиты. Она не была уверена, что он вообще вернется после внезапного исчезновения.

— Нейт! — Она оттащила его за занавесом в сторону от сцены, якобы для того, чтобы дать указания по поводу концерта, а на самом деле — остаться с ним наедине. — Ты хоть когда-нибудь подходишь спереди?

— Чтобы свести на нет сюрприз?

— В один прекрасный день ты доведешь меня до сердечного приступа. — Нет, только сегодня. Еще два часа, и больше она его не увидит.

Он выглядел ужасно. Конечно, подготовился к выступлению, и почти никто не заметил бы темных теней вокруг глаз, обострившейся линии подбородка и впалых щек. Но она заметила.

— У тебя была бурная ночь?

— Да. И перед этим тоже, и до этого, можешь себе представить. Слишком рано вставал, слишком поздно ложился. — Как легко Нейт снова вернулся к своей жизни. Хорошо, что он, по крайней мере, не сказал: «Слишком много женщин». Он провел рукой по мастерски уложенным волосам. — Не волнуйся. Я жив и не собираюсь тебя разочаровывать. Я в форме.

— Знаешь, я думаю, мы были бы тебе благодарны уже за то, что ты пришел. Даже если бы ты выглядел последним дерьмом.

— Эй, осторожнее с комплиментами. Я могу возгордиться.

— Маловероятно. Разве можно быть еще более самодовольным?

— Рядом с тобой самодовольство мне никогда не угрожало, — усмехнулся Нейт.

Сашу сверлила мысль о том, что его замешательство связано с разговором о Маршалле. Очевидно, в этой истории многое оставалось за кадром. Однако не ей задавать вопросы и давить на него. Последний раз, когда она пыталась это сделать, он накричал на нее, обвиняя в недоверии. И ушел из ее жизни.

Нейт улыбнулся:

— Волнуешься?

— Да. Очень. Спасибо, что помогаешь нам.

— Я рад. Если честно, поначалу не был уверен, но в конечном счете все оказалось интересно. — Он обнял ее за талию и как бы невзначай поцеловал в щеку. Пальцами другой руки поиграл профессионально уложенными локонами, за которые Саша заплатила гораздо больше, чем хотелось бы. — Ты просто восхитительна, Сладкая. И хорошо поработала. Можешь гордиться собой.

— Я горжусь.

Теперь рука Нейта скользила по голой коже в области ключицы, вызывая во всем теле дрожь жаркого возбуждения. Саша коснулась молнии на его кожаной куртке, будто хотела остановить мгновение, остаться в его объятиях. Навсегда? Когда-то она только об этом и мечтала, но теперь подобная мысль казалась смешной. Все изменилось. Она изменилась и теперь мечтала совсем о другом. Однако так хотелось, чтобы эти карамельные глаза еще несколько минут смотрели только на нее. Саша слабо улыбнулась:

— Слушай. Извини за тот вечер.

— Замолчи. — Нейт приложил палец к ее губам. Ей вдруг вспомнилось ощущение его губ, прижавшихся к ее рту, и жар внутри усилился. — Это ты меня извини. Я сам виноват. Не надо было так быстро отворачиваться от тебя. Я должен был остаться.

У Саши сжалось сердце. Когда? Десять лет назад? Или в тот вечер? Она решила отшутиться.

— Ты всегда так поступал, Нейт. Всегда спешил сменить тему. — Когда тема оказывалась тяжелой.

— Когда надо выйти из затруднительного положения, я всегда пытаюсь чем-нибудь себя загрузить. Так и теперь.

Ей стало интересно, чем он занимался.

— Не хочешь поделиться сочными подробностями?

— Это не то, о чем ты подумала. Я общался со старым приятелем. У нас с ним серьезные дела. — Нейт повернулся к сцене. — Они выглядят потрясающе. Публика будет в шоке.

Хористы в черных смокингах стояли в полной готовности начать.

— Они молодцы, хорошо потрудились. Но это лишь первый шаг.

Для них с Нейтом он был последним.

— Осталось поднять занавес. Слышишь гул в зале? Господи, как я люблю это состояние. Оно как наркотик. В этом вся моя жизнь. Ни пуха, Сладкая.

— Тебе тоже. — Саша замолчала. И прежде, чем успела осознать, что говорит, у нее вырвалось: — А потом? — Она произнесла это почти шепотом, который заглушила начавшаяся музыка, сама не зная, на что надеялась.

Еще бы немного времени для… Для чего? Чтобы узнать про Нейтана все? Нет. Чтобы понять этого нового Нейта. Человека, скрывавшегося за имиджем, представленным публике. Того, который уже успел заинтриговать ее. Мистера Неправильного. Не носившего домашних тапочек. Да к черту эти тапочки. Решение созрело. Каждый его взгляд говорил: он хочет ее. И пусть потом уйдет. Хватит бояться. Надо дать себе волю. Хотя бы раз. Если он спросит, она скажет «да».

Занавес начал подниматься. Нейт обернулся. В его улыбке читалось сожаление. Потому что, судя по всему, она опоздала. Шанс, который он давал ей, уже перешел в разряд минутного каприза рок-звезды, живущей одним днем. Возможно, он уже обдумывал очередную победу.

— А потом, Саша, я сяду на первый же самолет, который летит отсюда.

Когда аплодисменты замерли, Нейт подошел к микрофону, чтобы поблагодарить публику. Саша не взяла у него ни цента, но он не сомневался, что сделал все, чтобы она получила нужную сумму и даже больше.

— Спасибо за поддержку всем и каждому. Разве они не прекрасны? В зале установлено несколько корзин для пожертвований. Прошу вас, не скупитесь. Ваш дар пойдет на благое дело. Сделайте так, чтобы этот хор смог поехать в Манчестер.