Сувенир для олигарха - Наталья Александрова

— Здравствуйте, пожалуйста! Я же с уборщицей на эту тему беседовала! — воскликнула Лола.

— А, ну тогда конечно, уборщицы всегда все знают, — успокоился Маркиз. — Значит, будем встречать ее после работы, как раз успеем. Дома труднее прихватить — вдруг она не одна живет? А если и одна, что, в квартиру ломиться? Добермана у нее теперь нет…

— Да она сама не хуже добермана, — подхватила Лола, — серьезная девица.

— Значит, я тут по окрестностям поищу подходящую машину, а ты собирайся, только недолго, — предупредил Леня.

— Слушаюсь, мой генерал! — отрапортовала Лола.

Леня шел и удивлялся: с чего это Лолка так развеселилась? Положение у них, прямо скажем, аховое, надеяться совершенно не на кого, кроме как на самих себя: Хорек обложил их со всех сторон и рано или поздно достанет. А Лолке и горя мало. Заполучила свою обожаемую собачку и перестала волноваться. Все-таки она легкомысленная.

Леня вернулся через полчаса. Лола ждала его у подъезда. Она была сильно накрашена, в пышном платиновом парике, в вызывающе обтягивающих брючках под цвет леопардовой шкуры и черной трикотажной блузке. Такие облегающие брючки были модны сезона два назад, что в данной ситуации было и неплохо: из Лолы получилась недалекая вульгарная блондинка, не слишком обеспеченная и не обремененная вкусом.

Лола остановила машину неподалеку от дверей того здания, где она так плодотворно побеседовала позавчера с уборщицей. Парочка приготовилась к долгому ожиданию.

Поток сотрудников, выходивших из офисных дверей, понемногу иссякал, как ручеек в засуху.

— Мы не могли пропустить ее? — спросил Маркиз, повернувшись к Лоле. — Может быть, ты ее не узнала?

— Не могли, — недовольно ответила Лола, — точно тебе говорю, она еще не выходила!

На крыльце появился рослый надменный мужчина с большим животом и скукой начальника на лице.

Леня протер глаза, утомленные долгим наблюдением.

— Вот она, — негромко вскрикнула Лола, толкнув его в плечо, — ничего я не пропустила!

В дверях появилась высокая стройная длинноволосая блондинка в сером, отлично сшитом деловом костюме и неторопливо двинулась к автомобильной стоянке.

— Мой выход! — прошептал Леня.

Он прицепил к подбородку накладную бороду, надел круглые черные очки, схватил тонкую металлическую тросточку и, пригнувшись, незаметно выскользнул из машины.

Отойдя от нее на несколько метров, Леня запрокинул голову и пошел навстречу блондинке, стуча по тротуару своей тростью.

Поравнявшись с ней, он ухватил девицу за локоть и проблеял гнусным высоким голосом:

— На другую сторону, помогите мне перейти на другую сторону! Помогите инвалиду по зрению перейти через дорогу!

— Слушай, ты, инвалид умственного труда, некогда мне с тобой возиться, — прошипела блондинка, пытаясь вырвать локоть из цепких пальцев, — нету у меня времени!

Однако упорный «инвалид» вцепился в нее, как клещ, и продолжал ныть противным голосом:

— Помогите инвалиду, мне на другую сторону перейти надо, непременно перейти мне нужно…

— Ну ты и козел! — вполголоса проговорила блондинка. — Ты что же, не только по зрению инвалид, а еще и по слуху?

Я же тебе ясно сказала: мне некогда!

Однако «слепой» не выпускал ее локоть и продолжал гнусавить:

— Я только по зрению, только по зрению инвалид! Помогите перейти дорогу, очень нужно!

— Вот ведь клещ! — Блондинка сдалась и направилась к переходу. — Нет, тебе и правда легче уступить, чем отказать! Вот ведь, блин горелый, навязался олух на мою голову!

Тем временем Лола развернула машину и подъехала к переходу с другой стороны улицы.

— Вот спасибо, — прежним противным блеющим голосом проговорил Маркиз, — большое вам спасибо.., вот мне только сюда, вот в эту машину теперь помогите сесть, и все…

— Да ты, козел несчастный, еще и на голову инвалид, а не только по зрению! — прошипела блондинка, увидев женский силуэт за рулем. — Я-то думала, ты одинокий, а за тобой баба приехала! Чего же ты ко мне-то привязался? Пускай бы она тебя и водила, куда надо!

— Не надо грубить больному человеку! — проблеял Маркиз. — Садись в машину и не пикни!

— Чего, — покосилась на него девица, — совсем что ли сдурел, старый мухомор? Наркоты нажрался?

Как видно, Леня так артистично играл свою роль, что блондинке и в голову не вошло заподозрить неладное.

— Сказали тебе: садись немедленно в машину, а то пулю схлопочешь! — повторил Маркиз своим обычным голосом, и в бок блондинке уперся холодный ствол пистолета, а сжимавшая локоть рука стала еще жестче. — Или ты хочешь позвать милицию? Тебе, конечно, есть о чем с ними поговорить: о том, как Мике помогла в окно выпрыгнуть, и о перестрелке на Обводном, и о других делах, которыми ты с Хорьком занималась… Короче, садись в машину, а то пристрелю, как твоего добермана!

Девица побледнела и ослабила сопротивление, Маркиз втолкнул ее на заднее сиденье машины. Сам он тут же плюхнулся рядом, и Лола резко рванула машину с места и помчалась по улице.

Когда они проезжали мимо Технологического института, Лолу остановил гаишник.

— Сиди тихо, — вполголоса предупредил Маркиз свою соседку, — если только пикнешь, прострелю почку. Будешь всю жизнь на лекарства работать и из больниц не вылезать!

Девица позеленела, явственно представив себе такую перспективу, и злобно замолчала.

— Сержант Поползнев! — представился гаишник, подойдя к машине. — Что же мы, гражданочка, нарушаем правила, скорость превышаем, создаем аварийную обстановочку на дороге?

— Сестра у меня очень плохо себя чувствует, — озабоченно проговорила Лола, протягивая сержанту права и сложенную пополам сторублевую купюру, — в больницу ее везем, поэтому так торопимся! Но я больше не буду скорость превышать, честное слово!

Сержант заглянул в машину и увидел бледно-зеленое от страха лицо пассажирки.

— Что с вами, гражданочка, — участливо осведомился милиционер, — аппендицит?

— Почки, — ответил за девицу Леня, — почки у нее прихватило. Почечная колика, ужас какая боль!

— Ладно, поезжайте! — Гаишник выпрямился и спрятал купюру в карман. — Почки — серьезное дело!

Отделавшись от милиционера, Лола. свернула на Измайловский проспект и заехала в один из дворов.

Здесь, в полуподвальном помещении, располагалась котельная, в которой работал Ленин старый знакомый. В отопительный сезон, с октября по май, он попеременно со своим сменщиком следил за котлами, одновременно переводя на русский язык произведения классиков латиноамериканской литературы. Заработков переводчика ему не хватало на жизнь и на содержание многочисленной семьи, кроме того, дома у него не было условий для творческой работы, а в котельной было тепло, удобно, никто ему не мешал, да и дополнительные деньги были очень кстати.

Сейчас, летом, котельная не работала, переводчик отправился на дачу, где совмещал полезный физический труд на свежем воздухе и изнурительную творческую работу над испанскими переводами.

Леня же выпросил у него ключи от котельной, рассказав правдоподобную историю про бурный роман и ревнивую подругу, которая постоянно за ним следит.

Леня вывел пленницу из машины и, по-прежнему прижимая к ее боку холодный ствол револьвера, провел по крутой металлической лестнице в котельную. Здесь он пристегнул ее наручниками к ржавой трубе и уселся напротив нее на колченогий табурет.

— А теперь выкладывай, — проговорил он совсем другим голосом, резким, скрипучим и решительным, — все, что ты знаешь про Хорька и его дела.., в особенности про чемоданчик!

— Пошел ты! — довольно спокойно отозвалась блондинка.

— Я неясно выразился? — Леня придвинул к себе металлический чемоданчик, в котором хозяева котельной держали свой инструмент. — Говори, где сейчас отсиживается Хорек, где он прячет чемоданчик Лазоревского и как собирается связаться с покупателем.

— Еще раз повторяю, — в тон ему ответила девица, — пошел ты! Направление знаешь, или тебе нужно показать?

— По-хорошему, значит, не хочешь? — Маркиз открыл чемодан с инструментами и с интересом уставился на его содержимое: клещи, плоскогубцы, пассатижи, гаечные ключи. — Ну что ж, значит, придется по-другому…

Он вынул из чемодана пассатижи и подошел к своей пленнице.

— Одно хорошо, маникюр тебе больше делать не придется!

— Почему это? — поинтересовалась девица.

— А тебе не на чем будет его делать.

Для маникюра ведь ногти нужны, правда? — и Леня устрашающе пощелкал ржавыми пассатижами.

— Ну ты и скотина! — Девица презрительно скривилась. — Но ты не волнуйся, я до тебя еще доберусь, и ты не только без пальцев останешься! За все ответишь: и за это, и за собаку убитую!

— Правильно, подруга, — раздался вдруг у Лени за спиной женский голос, — слабак он, как и все мужики!