Тайна Белого камня - Виктор Сидоров

Мишка вдруг порывисто отодвинулся назад.

— Ребята, я все понял — с отчаянием прошептал он. — Это я виноват. Я показал ему партизанскую карту…

Левка и Вася хмуро посмотрели на Мишку.

— Кретин! — прошептал, наконец, Левка. — В другое время я бы тебе за это разбил морду.

Вася хотя и не произнес ни слова, но Мишка понял, что Вася поступил бы с ним точно так же, как и Левка.

— Но ведь я не знал, что так случится…

— Тебе была передана тайна, значит молчи. Ты же клятву давал!..

Вася, опомнившись, ткнул Левку в бок:

— Тише!

«Скорее бы утро…»

Дядя Федя поставил ящичек на небольшой плоский камень, принялся ножом открывать крышку. Она долго не поддавалась. Но вот раздался скрип, и ящик открылся.

Дядя Федя несколько мгновений смотрел внутрь, потом вынул стопку бумаги, другую, жадно перебирая листы. Затем из ящика появилось несколько папок, которые, видимо, очень обрадовали дядю Федю, потому что он издал какой-то торжествующий возглас.

Проверив содержимое, он торопливо сложил все обратно, закрыл крышку, с минуту о чем-то раздумывал, поглядывая на часы.

Солнце скатывалось к закату — еще час-два и в бору станет темнеть. Дядя Федя, по всему было заметно, спешил: быстро стряхнул землю с колен, с рубахи, хотел надеть пиджак, но, взглянув на грязные руки, бросил его на ящичек, а сам, прихватив фляжку, стал спускаться в овраг, к ручью.

Ребята молча, в большом напряжении следили за дядей Федей и, когда голова его скрылась в овраге, перевели дыхание.

— Вот гад, а? — прошептал Левка. — Ведь себе заберет наши бумаги!

Вася не ответил. Он неотрывно глядел на ящичек, стоящий на удивительно белом камне. Капитан выглядел каким-то уж очень собранным, сосредоточенным, на лице — отчаянная решимость.

Левка заметил это странное состояние друга и только хотел спросить, что с ним, как Вася неожиданно выскочил из-за валуна и бросился к Белому камню.

— Куда ты?! — полушепотом прохрипел Левка.

Но было поздно: Вася единым махом добежал до цели, схватил ящик и так же стремительно вернулся:

— Бежим, ребята, — выдохнул он. — Скорей! Лев, хватай Михаила.

Но увы — бежать не удалось: где-то справа от Белого камня хрустнул сучок, и сразу же на поляне появилась собака, а следом за ней высокий пожилой человек в форменном костюме лесничего и с ружьем на плече.

— Ну, кажется, окончательно влипли! — побледнел Левка. — Сейчас собака к нам бросится… Изгрызет…

Но собака пока не собиралась бросаться на затаившихся и дрожащих мелкой дрожью путешественников. Она вертелась у ног лесничего, который остановился, озадаченный, у Белого камня и непонимающе переводил взгляд с ямы на лопату, с лопаты на пиджак. Но вот собака, зарычав, бросилась к берегу оврага, откуда поднимался дядя Федя.

Лесничий и дядя Федя несколько мгновений разглядывали друг друга: лесничий с интересом, а дядя Федя с удивлением и тревогой. Потом взгляд дяди Феди упал на камень, где лежал ящик, и из его горла вырвался крик:

— Зачем ящик взял?! А ну, брось шутить!

Лесничий пожал плечами, его губы тронула насмешливая улыбка.

— Никакого ящика я не брал… Вы что — кладоискатель, что ли?

Дяде Феде было не до шуток.

— Я — археолог… Верни ящик, добром прошу.

Лесничий начал сердиться:

— Да вы что — серьезно? Я не видел никакого ящика. Я только что пришел.

— Отдай!! — рявкнул дядя Федя, у которого даже пена показалась в уголках рта. — Отдай!!

Лесничий насупился.

— Вы — сумасшедший. Я вам говорю: не брал я ничего.

— А-а! — взвизгнул дядя Федя и, выхватив нож, стремительно бросился на лесничего.

Ребята видели, как хищно блеснуло лезвие, услышали трудный стон лесничего. Мишке сделалось плохо. Левка спрятал лицо в ладони, Вася до крови закусил губу…

Удар дяди Феди был хотя и неожиданным, но неверным: лесничий выпрямился во весь рост и двинулся на отскочившего дядю Федю, пытаясь снять с плеча ружье.

— Ах ты подлец! Ах ты бандит! — хрипло бросал лесничий.

Дядя Федя, словно зверь перед прыжком, напрягся весь, глаза немигающе впились в лесничего, следя за его малейшим движением. Вот он, как расправившаяся пружина, снова бросился на своего противника, но получил сильный удар по лицу. Дядя Федя упал, как сноп, выронив нож, но и лесничий не удержался на ногах. В одно мгновение два тела сплелись в клубок и покатились по земле. В этот момент разъяренная собака вцепилась клыками в ногу дяди Феди. Все скоро бы кончилось, но дядя Федя каким-то невероятным усилием освободил руку, ударил собаку камнем по голове. Лесничий воспользовался тем, что дядя Федя отпустил его шею, вывернулся и навалился на него. Тот скинул лесничего с себя, и они вместе покатились в овраг.

Сразу стало тихо. Ребята, потрясенные происшедшим, перепуганные, глядели, как завороженные, на обрыв, где все еще вилась золотистая пыль. Первым пришел в себя Левка. Он был бледен до синевы, его лихорадило.

— Бежим, Василь, бежим! — говорил он, заглатывая окончания слов. — Скорей в лес!

Кинув лопату и котелок, подхватив под руки Мишку, ребята устремились в лес, унося с собой железный ящичек. Все происходило, как во сне. Тяжело ли было Левке и Васе тащить поклажу и друга, больно ли было Мишке, долго ли они бежали, никто не запомнил.

Привал сделали, когда скрылось солнце. В бору стало темно, прохладно. Чувство страха постепенно отпустило ребят. Они сидели, полузакрыв глаза, обессиленные, молчаливые, бездумные.

Взошла луна. Она медленно поплыла в одиноком ватном облачке, как парусник в бескрайнем океане. Давила, угнетала тишина. Часы ползли медленно, томительно. Никто ни на минуту не сомкнул глаз за всю ночь.

— Скорей бы солнце, — прошептал Левка.

Вася тихонько вздохнул. Если бы солнце!

Лицом к лицу

Утром Вася смастерил из березовых палок костыли. Боль в ноге за ночь у Мишки приутихла, но двигались медленно, подравниваясь под Мишкин шаг.

Ребята за одну ночь ослабли сильнее, чем за все прошлые дни: сказывались и голод, и постоянные лишения, а главное, пережитое. Вася настолько обессилел, что то и дело останавливался, чтобы поправить ремни рюкзака, в котором лежал партизанский ящик. Побеспокоиться о пище ни у кого не было ни желания, ни времени. Ребята почти не разговаривали: боялись привлечь к себе внимание. Любой треск, легкий шум, поднятый птицей или зверьком, неосторожный шаг — все заставляло их вздрагивать и бледнеть.

Ручей, по берегу которого шли путешественники, петлял между деревьями, уводил ребят все дальше и дальше в бор. Вот он круто повернул влево, чтобы обежать попавшуюся на пути гривку, затем заструился по неширокой лощине. Здесь встретился с другим ручейком. Встретившись — обрадовались, зазвенели наперебой: вместе-то бежать веселее!

— Ручей обязательно в реку вольется! — произнес Вася. — А до нее теперь, поди, совсем недалеко.

У Мишки снова разболелась нога. Но его подбадривала мысль, что скоро они доберутся до реки, а через несколько часов — домой!

— Ну, кажется, мы удачно выпутались, капитан, — произнес Левка. — Сейчас нам сам черт не брат. Вася кивнул.

— Далеко ушли… Жалко дядьку лесника…

И снова лица ребят потускнели. Чем кончилась борьба? Жив ли лесничий? Хотя бы одолел дядю Федю, этого бандюгу.

Мишка молча прыгал на своих костылях, стараясь не отставать от друзей, не ударить ногу. Однако в конце концов не выдержал.

— Давайте отдохнем немного…

Вася отыскал укромный уголок между густо растущими деревьями, снял рюкзак и расправил плечи. Мишка лег.

— Айда, Лев, ягод поищем…

Они перебрались через ручей и пошли по небольшой полянке. Но не сделали и десяти шагов, остановились: за деревьями мелькнула чья-то тень, послышался хруст веток. У Левки сразу стало горячо во рту, кровь забарабанила в висках.

— Бежим!

Ребята не успели сдвинуться с места, как на полянку выскочил дядя Федя. Он торопливо оглянулся, увидел ребят. Его настороженное, злое лицо словно окаменело, потом медленно расплылось в широкую улыбку.

— Кого я вижу! — радостно воскликнул он и, сильно хромая, заспешил к ребятам. — Вот так встреча! — Он горячо обнял онемевших от страха ребят.

— Не ожидали? Ха-ха-ха! Испугались? Думали разбойник?

Ребята не только не могли ответить — не в силах были шевельнуться. Они смотрели на покрытое ссадинами лицо дяди Феди, на разбитые губы. А тот на секунду умолк, внимательно рассматривая серые лица мальчишек.

— О, да вы действительно испугались. Успокойтесь, сейчас сядем в моторку и — домой. Ах, пострелята! Вы знаете, что родители ваши уж и искать вас перестали? Решили, что утонули. А я вот молчком отправился на поиски, — дядя Федя лукаво подмигнул. — Мне-то ваша тайна была немножко известна.