Павлинья гордость - Виктория Холт

– Может, вам стоит уехать на время?

– Важно то, что происходит сейчас. Лет через двадцать я, возможно, стану думать, что способна вынести все, но не теперь.

– Если вы покончите с собой, то вас даже не похоронят на кладбище.

– Почему? – спросила я.

– Нельзя. Таков закон церкви. Самоубийц хоронят на перекрестках…

Несмотря на неприятные перспективы, я продолжаю ходить к ручью.

И однажды не вернусь. Я все время думаю, как ты вырастешь, доченька, и что они тебе скажут обо мне и твоем отце…

Именно поэтому решила написать письмо. В нем я изложила правду и только правду. Клянусь!.. Ты должна знать, как все случилось. Я отдам свое послание Ханне, а она передаст тебе, когда наступит подходящее время.

Прощай, маленькая Опал. Да благословит тебя Господь! Надеюсь, что когда-нибудь ты узнаешь все об отце. Верь мне, он не мог поступить дурно. И еще одно. Не позволяй никому говорить о нем плохо. Возможно, тебе удастся докопаться до истины».

Я смотрела вдаль и отчетливо видела мать. И потом, рыдая, склонилась над могилой.

Я не явилась к ужину, потому что не хотела встречаться с семьей. Родственники теперь казались мне другими людьми. Я злилась на них. Они довели маму до самоубийства. Будь эти люди добрее – она осталась бы жива. Как же страдала Джессика! Хотелось устроить скандал моему бедному отцу, а точнее, дедушке, гордячке-бабушке (как я радовалась, что она мне не мать!), Мириам, вечно находившейся под чужим влиянием, и даже добрячку Ксавьеру, не сделавшему ничего, чтобы спасти ее. Я притворилась больной и, когда явилась Мириам, закрыла глаза. На следующий день я встретила искавшую меня Ханну.

– Вы прочитали письмо, мисс Джессика?

Я кивнула.

– Расскажите мне, что произошло потом.

– Мы нашли ее в ручье… лицом вниз. Хотя было очень мелко. Тело плавало на поверхности.

– И маму похоронили за садом?

– Аббат Грей настоял на этом. Самоубийц на кладбище не хоронят.

– Какая жестокость! Она была хорошей и никому не сделала зла. Я очищу ее могилу, посажу цветы и буду поливать.

– Лучше не надо, мисс.

– Почему? Она моя мать.

– Я знала, что вы все так воспримете. Покойная мисс Джессика не хотела, чтобы у вас были неприятности.

– Расскажи мне подробности, Ханна.

– Ее нашли и быстро похоронили. Вот и все. Люди об этом почти не болтали. Мисс Джессику всегда считали белой вороной в семье. Говорили о несчастной любви и о том, что жених уехал. А потом молодая девушка покончила из-за этого с жизнью. Я всегда приношу ей цветы на Пасху.

– Спасибо, Ханна. Кто-нибудь подозревал, что я – ребенок Джессики?

– Если и так, то об этом не говорили. Мисс Джессика утопилась после вашего рождения, жарким июльским днем. Судачили, что она познакомилась с молодым человеком в Италии. Вам тогда был месяц, и вы не знали, как дорого обошлось ваше рождение.

– Как же она страдала! Но вы должны знать моего отца. Расскажите о нем.

– Приятный молодой человек, высокий, с красивым лицом. Мистер Хенникер дружил с ним. Я никогда не забуду тот день…

– Откройте мне все, Ханна.

– Он начался, как обычно. Мы отнесли горячую воду гостям, и одна из служанок сказала, что мистера Дерехэма нет в комнате. Кровать осталась нетронутой, вещи отсутствовали. Никто не мог поверить. А потом мистер Хенникер обнаружил пропажу драгоценного опала, и стало ясно, кто украл его.

– Это неправда, я точно знаю.

– Так говорила ваша мать. Но он уехал, и камень исчез.

– Она знала, что отец невиновен.

– Мисс Джессика любила его.

– Она не могла полюбить вора.

– Любовь слепа.

– Это неправда.

– И опять вы говорите, как мать. Я никогда не думала, что она действительно покончит с собой, иначе бы остановила. Мисс Джессика рассказывала мне, что видела вашего отца во сне, и тот звал ее. После этого она решилась, потому что не сомневалась: мистер Десмонд погиб. Она не верила, что он мог просто бросить ее, и считала, что так они навсегда будут вместе.

– Лучше бы она осталась жива и доказала его невиновность.

– Ваша мать считала, что мистер Десмонд зовет ее.

– Я хочу узнать правду, Ханна. Я обязательно выясню, что случилось с опалом.

– Поиски продолжаются многие годы. Мистер Хенникер не перестает искать камень. А вы думаете, что сумеете добиться своего! Вы ведь ничего не знаете о ворах и сокровищах.

– Но этот человек был моим отцом, а Джессика – матерью. Значит, я имею полное право.

Ханна только печально покачала головой.

Я не могла говорить о трагедии с семьей, а поэтому при следующей встрече с Беном выпалила:

– Я знаю о своих родителях. Вы считаете, что мой отец украл Зеленый Огонь?

Мы сидели в гостиной. Он в своем инвалидном кресле, а я рядом. Наступила напряженная тишина, а потом на лице Бена появилось выражение печали.

– Мне не с кем обсудить это, кроме вас, – продолжила я.

– Кто рассказал вам?

Я объяснила, что получила письмо умершей матери.

– Вы знали что-нибудь? – спросила я.

– Догадывался. Вы похожи на нее. Те же темные глаза, густые ресницы, хорошо очерченные брови, вздернутый нос и смеющийся рот. Я мог бы принять вас за нее. Вы сейчас в том же возрасте, но покойная мисс Джессика была более наивной и не могла постоять за себя.

– Вы знали о ее отношениях с моим отцом?

– Это было ясно как день.

– И не возражали?

Бен впервые заколебался.

– Нельзя вмешиваться в чужие дела, – чуть погодя, ответил он. – Я видел, что они влюбились друг в друга, и считал Десмонда добрым, честным парнем.

– Он не вор, Бен.

– Что вы этим хотите сказать? Негодяй разбил сердце вашей матери. Я убью его только за это.

– Вы любили ее, Бен?

Он задумался.

– Наверное… Она была такой хорошенькой… А я – просто старый землекоп.

– Вы хотели на ней жениться?

– Из этого ничего бы не вышло.

– Но тогда я была бы вашей дочерью.

– Неплохая идея.

– И все сложилось бы иначе. Я была бы не похожа на себя.

– Тогда благословим Бога за то, что он предотвратил такую трагедию, – он опять стал самим собой. – Она была похожа на этот замок… и далека от меня. Я мечтал обладать ею. Но с женщиной все по-другому. Она не дом. Я виню себя за то, что уехал. Тогда бы ничего не случилось.

– Как бы вы поступили, Бен?

– Женился бы на ней. Думаю, что в этом случае ваша мать пошла бы за меня.

Я подбежала к нему и крепко обняла.

– Вот было бы здорово, Бен! Мы жили бы здесь вместе, и мне не пришлось бы возвращаться в Дауэр.

Он погладил мне волосы и сказал:

– Вас бы это устроило?

– Конечно!

– Но этого не произошло, и не стоит возвращаться назад. Так поступают дураки. Нужно забыть прошлое и думать только о будущем. Мы познакомились и подружились, а дружба многое значит.