АЛЕКС И АНГЕЛ - Дикси БРАУНИНГ

– Сэнди, не пора ли тебе вздремнуть? – мягко предложил он из дверей.

– Па-апа, я и так в постели весь день! Мне нужно только, чтобы ты или Гас перенесли меня к бассейну, где я смогу наблюдать за Ангелиной и мистером Джилли. Когда еще я узнаю что-нибудь о деревьях, если не сегодня?

– Гас уехал в питомник присмотреть за бригадой уборщиков. Кроме того, сейчас прохладно. Облачно и ветер. Кэрол? Как насчет рюмочки перед уходом?

– А разве я ухожу? Я думала, меня могли бы пригласить к обеду. Уверена, Флора быстро справится с еще одним гостем.

Алекс со вздохом перевел дыхание: он лучше, чем кто-либо, знал, что ее не так просто выставить.

Гас вернулся прямо к обеду с сообщением о состоянии «Лесного питомника Перкинса». Очевидно, он присоединился к бригаде и сделал часть уборки сам, поскольку выглядел как трубочист в своих старых джинсах и поношенной рубашке с закатанными рукавами, обнажавшими мускулистые руки.

Кэрол откинулась на спинку кресла, поправила юбку так, чтобы продемонстрировать еще несколько дюймов своих стройных, затянутых в нейлон ног, и устремила на него глаза.

Ох уж эти женщины, подумал Алекс. Такими они рождены.

Однако, если подумать, он ни разу не ловил на таких очевидных трюках Ангелину. Она притягательна для мужчины, хотя и пальцем не шевельнула для этого. Даже ребенком, во время своего детского увлечения, она была естественна: стремилась втиснуться между ним и очередной девочкой, с которой он назначил свидание, стремилась использовать все шансы и, если удавалось, сияла, будто выиграла главный приз.

– Это действительно так, Алекс?

– Прошу прощения?

– Гас говорит, что домишко Ангелины сейчас в первоклассном состоянии, и я предположила, что ей, наверное, очень хочется домой.

– А, да. Наверное. – Блестяще, Хайтауэр. Не удивлюсь, если тебя спустят с лестницы в собственном доме.

Кэрол осталась к обеду. Гас принял душ, переоделся в свежие брюки и черную трикотажную рубашку и взялся развлекать ее. Алекс был доволен, поскольку у него самого, кажется, не было сил поддерживать любой разговор более трех минут подряд.

Ангелина поднялась с подносом к Сэнди. Алекс постоянно слышал доносившиеся сверху короткие взрывы смеха.

– Господи, что там происходит? Не пора ли Сэнди отдыхать? Я думаю, кое-кому следовало бы иметь больше здравого смысла. О Боже! – Кэрол бросила извиняющийся взгляд на Гаса.

Алекс услышал реплику и поднялся, приглашая всех переместиться в гостиную, у которой было то преимущество, что она находилась не прямо под спальней Сэнди.

Было чуть больше десяти, когда Гас предложил проводить Кэрол домой. Кэрол деланно колебалась, и Алексу не требовалось усилий, чтобы проследить ее мыслительный процесс.

Физически, думала она. Гас притягательный мужчина, но он всего лишь плотник – даже не застройщик. С другой стороны, немного ревности может заставить Алекса сесть и задуматься. Но что, если она позволит проводить себя домой и он напросится заглянуть выпить? Что, если ему захочется чего-то большего? Стоит ли это беспокойств?

Нет. Для Кэрол это не подходит. Алекс знает ее слишком хорошо, еще с детского сада, знает ее браки и разводы. Если в чем он и уверен, так это в том, что у Кэрол не больше интереса к физической стороне отношений мужчины и женщины, чем у Дины. Она может домогаться статуса жены солидного и респектабельного человека по той простой причине, что социальное положение одинокой женщины незавидно, но связанные с браком обязанности находятся далеко внизу в ее списке приоритетов.

Он едва не усмехнулся, когда она зевнула и произнесла: «Спасибо, не стоит беспокоиться. Я позвоню, как только приеду».

Мужчины вместе проводили ее до машины.

– Миловидная женщина, – заметил Гас, когда она уехала.

– Мм-хм.

– Она тебя раздражает.

– Я к ней равнодушен. Но меня раздражает дурацкое положение, в которое я попал.

Дверь еще не закрылась за ними, когда маленькая фигурка в красной фланелевой пижаме, совершенно не гармонирующей с рыжими волосами, скатилась вниз по перилам. За мгновение до того, как ее спина должна была удариться о стойку, она спрыгнула, шлепнув об пол босыми ногами.

Обернувшись, Ангелина перехватила взгляд своей аудитории.

– О, нет! – простонала она. – Я слышала, как хлопнула дверь, и подумала, что ты поехал провожать Кэрол. – Сотканная из оттенков красного, розового и рыжего, она бросила смиренный взор на Алекса.

– Значит, ждала, что Гас тебя поймает?

– Да ладно.., он меня и раньше видел такой. Это.., это прекрасный способ полировать перила. – Она выглядела ужасно виноватой и жалкой, как утенок. В затянувшемся молчании она вдруг выпалила:

– Но я больше не буду, если ты не разрешаешь. Я раньше так не делала и сейчас сделала только потому, что никогда раньше не имела возможности прокатиться по винтовой лестнице. – Она смотрела то на одного, то на другого. – Гас? Алекс? Скажите что-нибудь!

– Она всегда такая? – Даже тень усмешки не коснулась строгого лица Алекса, хотя в душе он покатывался со смеху.

– Ага. На нее невозможно спокойно смотреть. Она тебя всего изведет. Я недавно видел, как она дралась с маленьким мальчиком за последнее место на лавочке в киношке.

– Это ложь! – Ангелина двинулась на них, уперев руки в бока.

Алексу давно не было так весело. Никто не выглядел столь уместно в мрачном холле с причудливыми восточными коврами, серыми венецианскими фресками и покрытыми гобеленами креслами у стен.

Она оживила все это. Она оживила его. Всем сердцем он желал скорейшего выздоровления дочери, но, черт возьми, нужно найти любой удобный повод не отпускать от себя эту удивительную маленькую женщину.

По крайней мере до тех пор, пока он не разберется, почему так хочет этого.

– Тебе было что-то нужно внизу или это порожний пробег? – Три оттенка красного, размышлял он, по-прежнему борясь с собой, чтобы удержаться от смеха. Хотя, если быть точным, ее лицо было скорее густо-розовым.

– Сэнди не наелась. Курица была жесткой, а кекс – как бы это сказать? – совершенно сухим.

Да, кекс не отличался свежестью. Но Алекс все равно его съел. Он никогда особенно не интересовался едой, лишь бы она поступала через регулярные интервалы и не доставляла слишком много хлопот лично ему.

Его глаза заметили какое-то движение на верху лестницы.

– Что за черт, Александра! Тебе нельзя наступать на больную лодыжку!

– Но, папа, я и не стою на лодыжке. Я стою на ступне.

– Не дерзи.

– Виновата. Вам, ребята, похоже, здесь весело. Хочется присоединиться к вашей вечеринке.

Нахмурившись, Алекс направился к лестнице.

– Ты справилась с Кэрол. Теперь моя очередь. – Подхватив ее на руки, он повернулся и понес ее вниз. – Хорошо, младенец, ты приглашена, но никакого обжорства, слышала? И никаких плясок на кухонном столе.