Измена (СИ) - Авонадив Анель

Дина отняла у меня все это. И я не знаю как, но она мне за это заплатит. Я точно уверен что Андрей мой сын.

Мой суд относительно Дины состоялся, приговор вынесен и обжалованию не подлежит, она виновата в том, что я не знал своего сына.

Никогда не думал что будет так больно, а теперь знаю, «динамо» объяснила мне на пальцах.

Почти допиваю виски. Мои мысли все в прошлом. И у моего прошлого есть продолжение. Блядь, ведь и у меня теперь есть продолжение тоже….

Глава 11

Дина

Вхожу в пустую квартиру, состояние раздавленное. В квартире гробовая тишина. Хватаюсь за стену., прижимаюсь к ней каждым позвонком, будто меня распяли. Сил практически не осталось. Разуваюсь и прохожу в комнату, не включая свет.

Теперь Андрей знает, что у него есть сын. Знает ту правду, которую я так тщательно скрывала много лет.

Мама всегда говорила мне, что ложь — это не обман, а так называемое искажение истины. А для меня и сама истина всегда была понятием не простым. Ведь правда у каждого человека своя. И у меня была также своя правда, когда я скрыла от Андрея факт рождения нашего ребенка, потому что я родила его для себя: не для Андрея, не для родителей, а для себя. Просто пока ехала в автобусе до Владимира, смотря на сменяющиеся картинки пейзажей, в какой-то момент решила, что эта "горошинка" моя. И я ее никому не отдам. И теперь, спустя столько лет, Андрей заявляет, что заберет самое дорогое что у меня есть. Чувствую себя измотанной и потерянной. Я никогда еще не была такой слабой, никогда еще не была такой уязвимой, как сейчас. Я не хочу потерять своего ребенка. Я найду слова все объяснить сыну, он поймет меня, ведь я боялась, что его отец, скажет, что я специально все подстроила, что обманом хочу привязать к себе. Это и не ложь никакая в моем понимании, ведь я хотела уберечь себя и своего ребенка, защитить нас, это мой выбор. И я никогда ничего не просила у Андрея. Он не имеет права забирать у меня сына.

Падаю лицом в подушку, слез на сегодня нет.

***

Спала я в одежде, не найдя в себе силы дойти до ванной комнаты и переодеться. С первыми лучами солнышка, поднимаю тяжелую голову с подушки, не спешно поднимаюсь с дивана. Какое-то время сижу, смотрю в одну точку. Затем беру телефон и звоню Егору, который после трех гудков принят от меня звонок.

Стараюсь не волноваться, быстро и сбивчиво объясняю, что сын в больнице, я планирую туда поехать, что на работе меня не будет.

Егор выслушав меня, сообщил сразу, что что приедет, пообещал отменить несколько важных встреч.

На автомате звоню сыну, но вспоминаю, что у него разряжен телефон, сбрасываю.

Иду в душ, думая о событиях вчерашнего дня, прокручивая из раза в раз слова Андрея о том, что он заберет моего сына.

Не привычно долго стою под душем. Я хочу, чтобы вода смыла воспоминания, чтобы это был сон, и, проснувшись, я поняла, что сын со мной, мы снова живем с ним вместе, и никто не грозится лишить меня моего счастья.

Егор приезжает на удивление быстро: я еще хожу по квартире, в банном полотенце, хаотично ищу зарядку для телефона, параллельно заталкивая все те шмотки, которые вчера вытащил Андрей.

Егор нежно целует меня, а я настолько измотана психологически, что не могу ответить на поцелуй, поворачиваю голову в сторону, избегая соприкосновения. Все что я могу это обнять Егора. Слушая биение его сердца, думаю о том, как ему сказать, что отец моего сына не умер, что только вчера Андрей Серов узнал о своем отцовстве и угрожал лишить меня ребенка. В голове тысяча мыслей, и я не решаюсь озвучить ничего из того, что меня действительно волнует.

Егор первый нарушает молчание и утешает меня:

— Дина, я понимаю, что ты волнуешься, но сын уже не ребенок, он взрослый, с ним все будет хорошо, врачи позаботятся о нем, — у Егора нет собственных детей, потому ему никогда не понять как сердце матери переживает за свое дитя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Андрей всегда для меня останется ребенком, даже если ему будет тридцать, я не перестану волноваться за него никогда, — вздыхаю, подтягивая полотенце, хочу отойти, но Егор, держит меня в объятиях, запуская ладонь в мои волосы, целуя макушку головы.

— Дина, все образуется, вот увидишь, — и еще крепче прижимает мое безжизненное тело к себе.

В такие моменты, я не сомневаюсь, что этот человек моя поддержка и опора, он всегда будет рядом.

Егор надежный мужчина, он единственный кто обозначил свои серьезные намерения, сделав мне предложение, пообещав, при этом, полноценную семью мне и моему сыну. Для меня важно, что он не считает меня «женщиной с прицепом», неким вторым сортом, только потому что у меня есть ребенок, и неоднократно доказывал мне делами, приходя на помощь тогда когда я в ней нуждаюсь.

Господи, как я ему скажу, что изменила? Буду врать, изображая что ничего не было? А если Андрей, желая сделать больнее сам все расскажет Егору? Я не хочу, чтобы моему будущему мужу было больно, потому что уверена, что если он узнает о моем предательстве, то это сильно ударит по его самолюбию и он не сможет меня понять, а значит не простит и я потеряю не просто надежного спутника, но и работу.

Но в тоже время, если моя правда разрушит наши отношения с Егором, так кому она нужна? Ведь моя измена это не систематические акты соития с мужчинами, а просто глупость, о которой я жалею и не позволю себе такой ситуации никогда.

Давно поняла, что люди сами по себе не могут быть кристально честными с близкими, такая «честность» может ранить, не зря говорят «ложь во спасение», может моя ложь про случайную связь, будет во спасение? Спасением меня от отца моего ребенка, который теперь настроен воинственно. И потом, Егор сможет меня защитить когда Андрей начнет требовать сына себе: он известный юрист, у него много связей, он обязательно мне поможет.

А моя измена это просто случайность, о которой я сожалению.

Глаза начинают слезиться, и я тру веки. Мне точно нужен психолог, потому что я начинаю путаться, поддерживая внутри себя реальность, которую я так старательно выстраивала все эти годы в своей голове. В этой реальности нет лжи и обмана, ведь, что маленькие ошибки они у всех случаются.

Господи зачем я вру себе?

Егор отодвигая мое тело, спрашивает:

— Дина, ну что ты как маленькая, — вытирая слезы с моих мокрых щек, Егор старается улыбнуться, а я чувствуя неловкость момента иду на кухню, нажимаю кнопку чайника, стараюсь успокоиться, интересуюсь:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍-Егор, кофе, чай? — он проходит на кухню, расслабленно садится на стул, начинает искать контакты в телефоне, говоря, что надо отменять на сегодня все встречи, что хочет поехать со мной в больницу.

Пока мужчина на кухне, я иду в гостиную, достаю вещи, надеваю платье до колен, волосы убираю в пучок, решая, что обязательно все объясню сыну и скажу, как все было, когда он поправится Ребенок поймет меня, даже если это сейчас выглядит что я эгоистично хотела сына для себя. Захожу на кухню, вижу Егор с кем-то говорит по телефону, хмурится. Дожидаюсь, когда он повесит трубку, не решаюсь заговорить первая, не понимая, почему он смотрит в одну точку.

Егор вздыхает и поднимая на меня взгляд, не громко говорит:

— Дина, вчера наш клиент Андрей Серов был в офисе, были какие-то проблемы или, может, возражения с его стороны? — я начинаю нервничать, не понимая, что он хочет от меня услышать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В голове моментально всплывают картинки разговора, но я не хочу говорить Егору на что именно мне намекал Андрей, что звал меня на ужин. Пусть я убегаю от проблем, но я хочу думать о себе лучше, чем я есть на самом деле. Для меня более приемлемая реальность, это та в которой я не изменяла Егору, не предавала нас, и в которой нет места отцу моего ребенка

Чуть кашляя, желая вернуть осипшему голосу нормальный тон, уточняю: