Русские песни и романсы - Антология

Песня

Минувших дней очарованье,Зачем опять воскресло ты?Кто разбудил воспоминаньеИ замолчавшие мечты?Шепнул душе привет бывалой;Душе блеснул знакомый взор;И зримо ей минуту сталоНезримое с давнишних пор.

О милый гость, святое Прежде,Зачем в мою теснишься грудь?Могу ль сказать: живи надежде?Скажу ль тому, что было: будь?Могу ль узреть во блеске новомМечты увядшей красоту?Могу ль опять одеть покровомЗнакомой жизни наготу?

Зачем душа в тот край стремится,Где были дни, каких уж нет?Пустынный край не населится,Не узрит он минувших лет;Там есть один жилец безгласный,Свидетель милой старины;Там вместе с ним все дни прекрасныВ единый гроб положены.

А. С. Пушкин

Романс

Под вечер, осенью ненастной,В далёких дева шла местахИ тайный плод любви несчастнойДержала в трепетных руках.Всё было тихо — лес и горы,Всё спало в сумраке ночном;Она внимательные взорыВодила с ужасом кругом.

И на невинное творенье,Вздохнув, остановила их…«Ты спишь, дитя, моё мученье,Не знаешь горестей моих,Откроешь очи и тоскуяКо груди не прильнешь моей,Не встретишь завтра поцелуяНесчастной матери твоей.

Её манить напрасно будешь!..Стыд вечный мне вина моя, —Меня навеки ты забудешь,Тебя не позабуду я;Дадут покров тебе чужиеИ скажут: «Ты для нас чужой!»Ты спросишь: «Где ж мои родные?»И не найдёшь семьи родной.

Мой ангел будет грустной думойТомиться меж других детейИ до конца с душой угрюмойВзирать на ласки матерей;Повсюду странник одинокий,Предел неправедный кляня,Услышит он упрёк жестокий…Прости, прости тогда меня.

Быть может, сирота унылый,Узнаешь, обоймешь отца.Увы! где он, предатель милый,Мой незабвенный до конца?Утешь тогда страдальца муки,Скажи: «Её на свете нет,Лаура не снесла разлукиИ бросила пустынный свет».

Но что сказала я?., быть может,Виновную ты встретишь мать,Твой скорбный взор меня встревожит!Возможно ль сына не узнать?Ах, если б рок неумолимыйМоею тронулся мольбой…Но может быть, пройдёшь ты мимо,Навек рассталась я с тобой.

Ты спишь — позволь себя, несчастный,К груди прижать в последний раз.Закон неправедный, ужасныйК страданью присуждает нас.Пока лета не отогналиБеспечной радости твоей,Спи, милый! горькие печалиНе тронут детства тихих дней!»

Но вдруг за рощей осветилаВблизи ей хижину луна…С волненьем сына ухватилаИ к ней приблизилась она;Склонилась, тихо положилаМладенца на порог чужой,Со страхом очи отвратилаИ скрылась в темноте ночной.

Чёрная шаль

(Молдавская песня)

Гляжу как безумный на черную шаль,И хладную душу терзает печаль.

Когда легковерен и молод я был,Младую гречанку я страстно любил.

Прелестная дева ласкала меня,Но скоро я дожил до чёрного дня.

Однажды я созвал веселых гостей;Ко мне постучался презренный еврей.

«С тобою пируют (шепнул он) друзья;Тебе ж изменила гречанка твоя».

Я дал ему злата и проклял егоИ верного позвал раба моего.

Мы вышли; я мчался на быстром коне;И кроткая жалость молчала во мне.

Едва я завидел гречанки порог,Глаза потемнели, я весь изнемог…

В покой отдаленный вхожу я один…Неверную деву лобзал армянин.

Не взвидел я света; булат загремел…Прервать поцелуя злодей не успел.

Безглавое тело я долго топталИ молча на деву, бледнея, взирал.

Я помню моленья… текущую кровь…Погибла гречанка, погибла любовь.

С главы ее мертвой сняв черную шаль,Отер я безмолвно кровавую сталь.

Мой раб, как настала вечерняя мгла,В дунайские волны их бросил тела.

С тех пор не целую прелестных очей,С тех пор я не знаю весёлых ночей.

Гляжу как безумный на чёрную шаль,И хладную душу терзает печаль.

(Из поэмы «Цыганы»)

Старый муж, грозный муж,Режь меня, жги меня:Я тверда, не боюсьНи ножа, ни огня.

Ненавижу тебя,Презираю тебя;Я другого люблю,Умираю любя.

Режь меня, жги меня;Не скажу ничего;Старый муж, грозный муж,Не узнаешь его.

Он свежее весны,Жарче летнего дня;Как он молод и смел!Как он любит меня!

Как ласкала егоЯ в ночной тишине!Как смеялись тогдаМы твоей седине!

Зимний вечер

Буря мглою небо кроет,Вихри снежные крутя;То, как зверь, она завоет,То заплачет, как дитя,То по кровле обветшалойВдруг соломой зашумит,То, как путник запоздалый,К нам в окошко застучит.

Наша ветхая лачужкаИ печальна и темна.Что же ты, моя старушка,Приумолкла у окна?Или бури завываньемТы, мой друг, утомлена,Или дремлешь под жужжаньеСвоего веретена?

Выпьем, добрая подружкаБедной юности моей,Выпьем с горя; где же кружка?Сердцу будет веселей.Спой мне песню, как синицаТихо за морем жила;Спой мне песню, как девицаЗа водой поутру шла.

Буря мглою небо кроет,Вихри снежные крутя;То, как зверь, она завоет,То заплачет, как дитя.Выпьем, добрая подружкаБедной юности моей,Выпьем с горя; где же кружка?Сердцу будет веселей.

Я вас любил: любовь ещё, быть может,В душе моей угасла не совсем;Но пусть она вас больше не тревожит;Я не хочу печалить вас ничем.

Я вас любил безмолвно, безнадежно,То робостью, то ревностью томим;Я вас любил так искренно, так нежно,Как дай вам бог любимой быть другим.

К. Н. Батюшков

Мой гений

О память сердца! ты сильнейРассудка памяти печальнойИ часто сладостью своейМеня в стране пленяешь дальной.Я помню голос милых слов,Я помню очи голубые,Я помню локоны златыеНебрежно вьющихся власов.Моей пастушки несравненнойЯ помню весь наряд простой,И образ милый, незабвенный,Повсюду странствует со мной.Хранитель-гений мой — любовьюВ утеху дан разлуке он:Засну ль? — приникнет к изголовьюИ усладит печальный сон.

Д. В. Давыдов

    Сижу на берегу потока,Бор дремлет в сумраке; всё спит вокруг, а яСижу на берегу — и мыслию далеко,        Там, там… где жизнь моя!..И меч в руке моей мутит струи потока.

    Сижу на берегу потока,Снедаем ревностью, задумчив, молчалив…Не торжествуй ещё, о ты, любимец рока!        Ты счастлив — но я жив…И меч в руке моей мутит струи потока.

    Сижу на берегу потока…Вздохнёшь ли ты о нём, о друг, неверный друг…И точно ль он любим? — ах, эта мысль жестока!..        Кипит отмщеньем дух,И меч в руке моей мутит струи потока.

Романс