Конкурент конкуренту - друг - Воскресенская Ольга Николаевна

— В то, что древняя, — верю, — тут же сказал Черный. — Но сомневаюсь в том, что надежная. Ктому же к утру глухота от ударов по шлему гарантирована.

— А ты голову не подставляй! И вообще, обратишься к магу-лекарю или к травнику. К Мирабэль, например, — хихикнул Белый.

— И с чего это такая забота о моей персоне? Неужели Тираэль со всеми своими проблемами и усталостью забыть про меня не мог?

— А он и забыл, — хмыкнул Эльен. — Я напомнил. И даже лично помог выбрать доспехи для тебя.

— Ты? Выбрать? — язвительно произнес Викэль. — Ты в оружии и латах разбираешься еще хуже, чем я в магии!

— Зато прекрасно разбираюсь в весе! — заявил Белый.

— В весе? — не понял Черный.

— Конечно! А ты думаешь, как я выбирал тебе доспехи? Чем они тяжелее, тем лучше! Мне, — ухмыльнулся Эльен. — Я их триста метров протащил, а тебе их теперь каждый вечер на себе носить!

— Вот зараза ушастая! — возмутился Викэль. — Это мелочно! Не буду я их надевать!

— Приказ правителя. Личный, — уточнил Белый, предвкушая удовольствие от заморенного вида конкурента. Он сам уже еле дышал под весом металла, хотя выбрал для себя самые легкие латы.

— Я же вечером никуда не собирался выходить, — сделал Викэль последнюю попытку избежать возможности быть погребенным под тяжестью исцарапанного, помятого металла.

— Приказ, — отчеканил Белый.

— А кто узнает, если я их не надену?

— Хотя бы я! — ухмыльнулся Эльен. — Не хочу страдать в одиночестве. У меня уже все мышцы ноют. Домой не дойду. Кажется, ночевать мне придется здесь.

— Что?! Только через мой труп! — заявил Викэль.

— Щас организуем, — отозвался Белый. — Давай застегивай на себе панцирь. Ручаюсь, к концу процедуры одевания ты сам признаешь себя трупом.

Викэль тяжело вздохнул и с обещанием мести в глазах посмотрел на настойчивого конкурента. Выбора у него не было. Если Эльен доложит, что он отказался выполнять приказ, то его досрочно лишат магии или куда-нибудь сошлют. Черный поднял панцирь, предназначенный для защиты груди и спины, и водрузил себе на плечи.

— Завязочки по бокам не забудь затянуть, — потешаясь над конкурентом, заметил Эльен.

Викэль скривился и с трудом одной рукой затянул нужные кожаные ремни, укрыв их специальными сдвигающимися пластинами от повреждения при случайном попадании мечом. Все же Черный очень надеялся, что изображать пугало для упражнений с оружием для призраков ему ни сегодня, ни в будущем не придется. Он поднял следующий элемент доспехов — вогнутую пластину, которая должна была крепиться на ногу, и со страдальческим видом застегнул ее на себе. На плечи уже давила тяжесть, но ходить было можно, пока он не сделал этого. Теперь же он понял, что ему явно придется осваивать технику передвижения ползком. Нет, даже простого перекатывания по полу на боку!

Под внимательным взглядом Эльена Викэль укрепил пластины на руках и надел тяжелые металлические перчатки. Как в них держать меч, Черный не представлял.

— Шлем не забудь, — опять подал голос Белый. Викэль тоскливо посмотрел на тяжелую полусферу с нелепым гребнем. Вряд ли кожаная подкладка делает его намного уютнее для головы. А пластина для защиты носа оказалась погнута так, что скорее сломает его, а не защитит от удара. Черный неохотно нацепил на голову шлем и тяжело рухнул на диван. Пружины жалобно скрипнули, протестуя.

— Ну, как ощущения? — с интересом спросил Белый, уже давным-давно облюбовавший одно из кресел.

— Умираю, — простонал Викэль. — Как предки это на себе таскали?

— Неважно. Главное, ты сам признался, что уже почти труп. Все, я ночую у тебя. Домой не дойду.

Викэль, не желая оставаться в обществе конкурента, нетал и пошел к лестнице, намереваясь подняться в спальню. При каждом его шаге раздавались грохот и лязганье металлических частей. Доспехи нестерпимо давили на плечи, пригибали голову к земле, якорями висели на руках и ногах. Эльен точно выбрал ему самые тяжелые и неудобные латы. Викэлю еще не приходилось до этого примерять ничего подобного. В бою он предпочитал скорость и легкость.

Черный с трудом поднял ногу и поставил на первую ступеньку из мраморных плит, укрытых ковровой дорожкой. Он вцепился рукой, закованной в неудобную перчатку, в перила и попытался оторвать от пола вторую ногу. При этом он нагнул голову вниз, и его стало заносить. Не удержав равновесия, Черный со страшным грохотом растянулся на ступеньках.

— Ничего себе костюмчик для сна, — пробормотал он, когда прекратился звон в ушах.

— Спать придется днем, — подал голос Эльен. — А сейчас главное — пережить эту ночь.

— Тут и вмешательства четырех призраков не понадобится, — печально произнес Викэль, — я сам себе шею сверну в этом металлоломе. — Он с трудом поднялся на ноги, кое-как ковыляя, добрался обратно до дивана, рухнул на него и неподвижно замер.

— Ладно, — произнес он, — на сегодняшнюю ночь, считай, у нас перемирие, можешь ночевать здесь.

— А я и не собирался никуда уходить, — сказал Эльен, закрыл глаза и моментально провалился в сон. Он слишком устал, чтобы обращать внимание на неудобную позу в кресле, а вес доспехов в полулежачем положении был терпимым. Не зря же он выбрал себе что полегче.

Викэль в эту ночь тоже хорошо выспался. Он промучился два часа, после чего тихо и аккуратно снял с себя весь металл, поминутно оглядываясь на Эльена. Но Белый спал, а потому Викэль выложил на диване доспехи так, как будто в них кто-то есть, и спокойно устроился на ковре за спинкой дивана. Скатерть со стола послужила прекрасным одеялом. Черный решил, что ничем не рискует. Свою печатку он оставил под доспехами, а больше у его требовать нечего. На рассвете Викэль проснулся и поспешно опять облачился в металл. «И как этот мазохист проспал так всю ночь? — удивился он, глядя на Белого. — Ладно, надеюсь, он скоро проснется, убедится, что я на месте в этом нелепом облачении, и мы наконец распрощаемся».

Но надеялся Черный зря. Эльен не проснулся ни в шесть утра, ни в семь, ни в восемь… У Викэля лопнуло терпение, и он встал на ноги, когда механические часы из Алории показали десять минут девятого. Черный подошел к Эльену и постучал по его шлему.

— Уже полдень? — сонным голосом поинтересовались из-под кольчужной сетки.

— Девять утра, — ответил Викэль, прибавив время.

— Рано, — пробормотал Белый и тут же опять уснул. До Черного донеслось его мерное сопение.

«Да-а, — подумал Викэль, — мог бы и не мучиться эти три часа в доспехах. Но кто ж знал, что Эльен не подскочит пораньше и не примется проверять, не один ли он страдал?! Хотя какие тут страдания? Сам Эльен прекрасно проспал всю ночь. Мне бы так. Надеюсь, он не собирается меня здесь и завтра караулить?» — Черный скинул доспехи, не заботясь о соблюдении тишины, и побрел завтракать. Кухарка должна была прийти еще два часа назад. Наверное, удивляется сейчас, почему он до сих пор не потребовал еду.

«Интересно, — подумал Викэль, — а если я сейчас навещу Мирабэль, это не приманит ко мне на следующую ночь призраков?»

Все маги эту ночь пережили спокойно. Бесформенные тени, вызванные алорской шпионкой, не тронули ни Викэля, ни Эльена, ни Тираэля. Не пострадали ни правитель, всю ночь промучившийся в крепких доспехах, ни Диего. Выспаться удалось и лорду Этэлю, которому в жизни уже доводилось примерять тяжелые латы на себя. Спокойно спала Мирабэль. Ей не предложили ни доспехов, ни охраны. Зная дочь, командующий был уверен, что она ни в коем случае не пострадает. Ну, может, заработает пару синяков, порвет одежду, как всегда, но за ее жизнь он не беспокоился. Тут впору было бы за призраков волноваться, вздумай они напасть на Мирабэль.

Зато солдаты, всю ночь патрулировавшие городские улицы, совсем выдохлись. Но им пришлось лучше, чем тем, кто стоял на страже возле алорского посольства. Четыре вооруженные неуязвимые тени просто рвались туда. Они почуяли, что Анориэль разжился новым кольцом. Страже пришлось туго. Отряд из тридцати человек несколько часов отбивал атаку бестелесных противников. К утру в живых осталось только десятеро, из них семеро были сильно изранены. Их срочно доставили в лазарет и послали за магами-лекарями.