Второй шанс попаданки. Войти в элиту (СИ) - Данберг Дана

А потом нас отпустили. Старшекурсников на занятия, а нас, первокурсников, на знакомство с факультетом.

Факультет рунологии был совсем небольшим, а точнее самым маленьким в Академии, даже меньше целительского. На первом курсе у нас было три группы по пятнадцать-шестнадцать человек, но я слышала, что к концу учебного года обычно остается две — несправившихся либо отчисляют, либо, что чаще, переводят на другие факультеты, обычно, на боевой или алхимии, там требования совсем минимальные.

Нас всех пригласили в обычный лекционный зал: внизу доска и преподавательский стол, а вверх уходят ряды деревянных столов и скамеек. Он был рассчитан человек на семьдесят-восемьдесят, так что мы с комфортом разместились.

Я села во втором ряду у стены, чтобы и не выделяться, и преподавателя хорошо слышать и видеть. Рядом приземлилась девушка, кивнула мне и открыла тетрадь.

И когда вошел наш декан, я не поверила глазам. Стояла-то я далеко, поэтому мельком заметила, что это женщина, но имя пропустила — в тот момент рядом со мной как раз кто-то громко заговорил. Поэтому сейчас я с удивлением взирала на ренну Уэлчи.

И ведь это довольно странно — мало того, что декан одного факультета ведет прием на все, так еще и занимается дальнейшим трудоустройством студентов. Так ведь она может выбирать себе тех, кто ей больше понравится, верно? И почему она пригласила меня?

Эх, опять у меня разыгралась паранойя!

Ту часть, где Уэлчи расписывала наши перспективы и свои наполеоновские планы по нашему обучению и созданию из толпы детишек полезных членов общества, я пропустила. Опять все то же, все там же. Думаю, ректоры и деканы во всем мире говорят об одном и том же.

Единственное, на что я обратила внимание, это на перспективы работы и зависимость от оценок. Ну и от того, нравится ли конкретный человек Уэлчи или нет. Она об этом не сказала, но уверена, что так и есть, а в людях я всегда неплохо разбиралась. Так что с этой дамой нужно быть очень аккуратной.

Так вот, насчет перспектив… Я, честно говоря, не очень понимала, чем отличается рунология и артефакторика в плане конечного продукта. Нет, понятно, что одни делают артефакты, а вторые создают узоры из магических знаков, но вот в итоге получается, по факту, одно и то же. То есть можно создать, скажем, артефакт, усиливающий голос, а можно на какой-то предмет наложить руны, которые будут усиливать голос, если этот самый предмет положить рядом с говорящим.

Ну то есть по факту то же самое. Но Уэлчи сразу отвергла подобные инсинуации. Во-первых, не любой артефакт возможно сделать, а вот руну можно наложить любую, более того, ее не будет видно и никем она не сможет быть обнаружена, кроме опытных рунологов. А во-вторых, эти самые рунологи по мощи мало чем отличаются от боевых магов, потому что своими рунами они могут фокусировать и усиливать многократно свою собственную магию, придавать ей определенные свойства.

Так что рунологи — это востребованные маги как в гражданских, так и в военизированных учреждениях.

Похоже, не обманула меня Уэлчи насчет перспектив, не обманула…

В целом, рассказ про факультет был довольно познавательным. Нам объяснили, что учиться мы будем, в основном, в этом здании, но иногда у нас будут совместные занятия с другими факультетами, например, с боевым. Но это не на первом курсе, конечно.

Декан наш говорила долго и обстоятельно, все объясняя и рассказывая. Мне, да и не только мне, пришлось даже записывать. Через час она все же закончила, напоследок сказав, что все группы должны выбрать старосту и его помощника и сделать это необходимо до начала следующего занятия. Тут вообще была интересная система: одна лекция длилась один час пятьдесят минут, десять — перерыв, потом следующая. В день таких занятий четыре-пять — почти полная загрузка, учитывая домашние задания.

Так что сейчас у нас было примерно тридцать минут, чтобы выбрать старосту.

Когда декан вышла, какой-то парень встал и поднял руку:

— Первая группа ко мне!

Во-о-от, у кого-то уже наметился лидер. Я всегда была старостой в универе, но сейчас мне от этой неблагодарной, но такой поучительной миссии придется отказаться просто в силу незнания местных реалий и наверняка наличия благородных в моей группе.

Тем временем то же самое сделали еще двое парней, и я пошла в сторону довольно плотного студента с длинными, завязанными в хвост волосами. Он сидел недалеко, так что мы с моей соседкой по столу оказались около него первыми.

— Вторая? — спросил он, на что мы обе кивнули.

— Хорошо, — парень подождал, когда к нему подтянутся все остальные. — Меня зовут Нейт Прир, я средний сын главы рода Прир…

— Претендуешь? — перебив, спросил его другой парень.

— Претендую, — спокойно ответил тот. — Так вот, предлагаю свою кандидатуру на должность старосты.

— А что делают эти самые старосты? — перебил его другой парень, по виду, деревенский увалень, но я была далека от мысли, что на самый элитный факультет мог попасть идиот.

— Старосты следят за успеваемостью, — все так же не раздражаясь ответил Нейт, — доводят до студентов своей группы важную информацию от деканата.

— И наоборот, доводят информацию до деканата, — усмехнулся первый.

— И наоборот, — согласился тот.

Ага, да они его проверяют, похоже! Другие, кстати, не вмешивались, просто следили за полемикой. Я бы сказала, что определились лидеры группы. В каком формате эта тройка разберет должности — уже не важно, но никого четвертого они не допустят в свой кружок главных.

Мне это, конечно, непривычно, но сейчас точно лезть не надо. Может, потом.

В таком же ключе продолжалась полемика еще четверть часа. Каждый из трех парней предложил свою кандидатуру, рассказал, как планирует справляться с обязанностями и как о нас, сирых и убогих, заботиться. А потом у нас было тайное голосование, где выиграл Нейт, заместителем выбрали Марика Соло, а вот косящего под деревенского увальня прокатили, на мой взгляд, зря. Я лично голосовала за его кандидатуру на должность зама.

Первая группа, кстати, определилась еще быстрее нас, а вот третья до сих пор ругалась. Там, похоже, чуть до драки дело не дошло.

— Ну что, выбор сделан. Предлагаю выдвигаться в сторону кабинета, — Нейт заглянул в свой блокнот. — Первым занятием у нас значится история рунологии, аудитория два-тринадцать.

И мы пошли гуськом за нашим провожатым на второй этаж. На этот раз нас ждал обычный кабинет, а не большой лекционный. Когда зашли, я тут же забила себе место за второй партой у стены, а моя соседка села рядом.

— Хина Ликун, — представилась она.

— Ната Синель.

— Я не помню такого рода…

— Я не аристократка. Это проблема?

— Да нет, — девушка меня оглядела. — Просто мне показалось…

Что ей показалось, я догадалась. Определить дворян можно было с первого взгляда. В принципе, наша группа делилась на три категории: контрактники, то есть бедные не дворяне, богатенькие детки — не контрактники, но и не высокородные, и, собственно, аристократы. А учитывая малое количество людей, определить кто есть кто можно было сразу.

К дворянам относились Нейт и деревенский увалень, а еще моя соседка и две девушки, севшие на первую парту перед нами. Марик был из богатеньких деток, впрочем, из них самый нормальный. Думаю, его назначение вице-старостой было в какой-то мере политическим решением. Выбирали, конечно, все, но если бы дворяне захотели, никаких бы выборов не было.

А что касается того, что Хине показалось, то я просто вела себя так, как привыкла в своем мире, а там я хоть и не борзела, как другая золотая молодежь, но и не на помойке себя нашла — всегда старалась соблюдать золотую середину, как делали местные аристократы.

Это нуворишам интересно выпендриться, а вот у дворян в этом просто нет нужды.

Что касается контрактников, то они вели себя как зверьки в зоопарке, четное слово! У нас их было шестеро, из них четверо парней и две девушки, считая меня. Но вторая контрактница мне не очень понравилась. Она сразу же попыталась примазаться к богатеньким деткам, у которых было три парня и лишь одна девушка.