Акимуды - Виктор Ерофеев

КУРОЕДОВ. Да нет, ничего… Пугачевский бунт… А какой актрисой?

КОНСУЛ. Да не русской… Ты ее не знаешь.

КУРОЕДОВ. Ну, все-таки?

КОНСУЛ. Ах ты, ненасытный агент!

КУРОЕДОВ. Ну, пожалуйста!

КОНСУЛ. Мэрилин Монро.

КУРОЕДОВ. Правда, что ли? Ты – Мэрилин Монро?

КОНСУЛ. Это был такой кайф, Игнат! Я сыграла такую женственную роль. Все плакали…

КУРОЕДОВ. А почему тогда отравилась?

КОНСУЛ. Дурак ты, Игнат! Ты только и умеешь, что задавать полицейские вопросы!

КУРОЕДОВ. А что изначально, с утками?

КОНСУЛ. Я спрашиваю своего: а давай создадим людей? А он: зачем?

КУРОЕДОВ. Ты – мать сыра земля?

Целуются.

КОНСУЛ. Я умею целоваться?

КУРОЕДОВ. Да.

КОНСУЛ. Я вас возбуждаю?

КУРОЕДОВ. Ну…

КОНСУЛ. Мне так нравится быть женщиной! Вы себе не представляете! Вы почему не возьмете меня за грудь?

КУРОЕДОВ. На первом свидании этого лучше не делать. Есть мнение, что это пошло.

КОНСУЛ. Мне в посольстве то же самое говорили. А на втором свидании можно? Ой, а на третьем!..

КУРОЕДОВ. Клара Карловна, я не постмодернист, знаете ли, чтобы рассуждать о грудях. Я – тайный агент, серьезный человек.

КОНСУЛ. Ну, наконец-то вы искренний! Я вас обожаю.

КУРОЕДОВ (Остановившись у посольства Акимуд.) Возьмите чемоданчик. Пересчитайте. Там два мильона долларов США. И отдайте мне, дорогая, диск!

Консул покорно берет атташе-кейс. Щелкает замок. Открывает. Чемоданчик пуст.

КОНСУЛ. Здесь нет ни фига.

КУРОЕДОВ. Не шутите так, Клара. Карловна. КОНСУЛ. Сами посмотрите.

Консул открывает дверь и выбрасывает чемоданчик на тротуар. Идет дождь.

КОНСУЛ. Спасибо за вечер.

Быстро убегает в двери посольства. Тут же в машине раздается звонок спецсвязи.

ГЕНЕРАЛ. Почему она выбросила чемодан?

КУРОЕДОВ. Генерал, там не было денег.

ГЕНЕРАЛ. Где же они?

КУРОЕДОВ (устало). Спросите у Пушкина.

ГЕНЕРАЛ. Ну что, самые общие впечатления, Игнат?

КУРОЕДОВ. Бонду было, конечно, легче, но работать в целом можно. Цирк наводит мосты.

Посольство Акимуд. Совещание дипломатов.

ПОСОЛ. Ах, Клара Карловна, я еще не успел вручить верительные грамоты, как вы… Ну какого черта вы залезли на Пушкина? Об этом уже пишет «Московский комсомолец». Вы должны знать, что русские очень дорожат своими культурными ценностями.

КОНСУЛ. Я в этом не уверена.

РЕЗИДЕНТ ЕРШОВ. Это подрыв нашего авторитета.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Русские – очень нежные люди, очень ранимые…

КОНСУЛ. С чего вы взяли? Ничего они не ранимые, среди них полно хамов.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Ерунда! У дурного народа не бывает Третьяковской галереи! Я туда сегодня иду!

ПОСОЛ. Иди, интеллектуал!

КОНСУЛ. Вас там тоже могут обидеть…

ПОСОЛ. Обидеть… обидеть… Вас, может быть, обидел Куроедов?

КОНСУЛ. Про Куроедова ничего плохого не скажу. Классно целуется. Вы бы знали, какое это чувство, когда язык входит к вам в женский рот…

ПОСОЛ. Русский поцелуй!

КЛАРА. Да! Но хочу вам сказать, что когда я сидела на шее у Пушкина, я многое поняла о России.

ПОСОЛ. Опять вы о Пушкине…

КЛАРА. Я поняла, что русским не хватает танцующего бога!

НАУЧНЫЙ СОВЕТНИК. Клара, или как вас там, вы прекрасно знаете, что мы хотим от России. Вы сорвете нам экспорт русских детей и другие важные мероприятия.

КОНСУЛ. При чем тут дети?

НАУЧНЫЙ СОВЕТНИК. Я собираюсь начать переговоры с детскими домами по поводу возможного усыновления детей нашей страной, как это делают другие страны. Нам нужны дети.

ПОСОЛ. Жесть!

КОНСУЛ. Нас подслушивают все разведки мира, а вы кричите, что нам нужны дети. Еще скажите, что они нужны для жертвоприношений.

Даша, разливающая дипломатам чай, в ужасе смотрит на собравшихся.

ПОСОЛ. Акимуды проводят открытую политику, мы объясним русским, зачем нам нужны их дети.

Лубянка. Кабинет генерала.

ГЕНЕРАЛ (показывая Куроедову на мониторе, что происходит в посольстве). Надо ставить в известность Главного. Махинации с валютой, эта дура на шее у Пушкина, теперь – дети. Игнат, твое мнение?

КУРОЕДОВ. Я видел, как Клара Карловна управилась с тиграми. С Акимудами нельзя шутить.

ГЕНЕРАЛ. А с ними никто и не будет шутить! Мы ответим провокацией на провокацию.

КУРОЕДОВ. Разрешите отправиться к Зяблику.

ГЕНЕРАЛ. Вали. (Озабоченно.) Ты это… целовался с Кларой?

КУРОЕДОВ. Так точно.

ГЕНЕРАЛ. И что?

КУРОЕДОВ. Нормально.

ГЕНЕРАЛ (взрывается). Что значит, нормально?! Она – человек или нелюдь?

КУРОЕДОВ. Женщина.

ГЕНЕРАЛ. Холодная, как лягушка?

КУРОЕДОВ. Тридцать шесть и шесть десятых градуса, по моим ощущениям.

ГЕНЕРАЛ. И… упругая?

КУРОЕДОВ. В смысле?

ГЕНЕРАЛ. Ну, тело у нее не липовое? Не призрак?

КУРОЕДОВ. Вроде нет, но раздваивается, судя по цирку.

ГЕНЕРАЛ (многообещающе). Ладно, проверим, что у них за фактура. Они увидят у меня этого самого танцующего бога!

Третьяковская галерея. Выход. Из дверей выходит советник по культуре с блаженным лицом. Пробор посредине головы, кругленькие очки, вид не то разбогатевшего разночинца, пишущего модные революционные статьи, не то обедневшего молодого барина, с французским шарфом через плечо.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ (завидя своего русского шофера Виталия, чуть грассируя). Здесь такие картины! Рублев… Репин… Врубель… С ума сойти… До сих пор крутятся перед глазами.

Картины крутятся перед глазами.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Вы часто ходите в Третьяковку?

ШОФЕР. Не успел. Жизнь длинная – схожу.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. И знаете, что поражает: у французов всё форма, всё форма – одним словом, импрессионизм, а у вас, русских, – сила содержания!

ШОФЕР. Я пока ходил купить сигареты – у вас машину угнали.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Куда угнали?

ШОФЕР (отводя глаза). На Кудыкину гору.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Виталий, вы когда-нибудь читали Евангелие от Иоанна?

ШОФЕР. Нет. Но я что-то слышал… Я пойду в отделение, а вы езжайте домой.

Советник по культуре идет по переулкам Замоскворечья. Картины снова крутятся у него перед глазами. Перед ним вырастает бритоголовый подросток.

ПОДРОСТОК. Дяденька, у вас есть два рубля?

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Здравствуй, мальчик. Сейчас посмотрю.

Лезет в карман за деньгами. Достает огромную пачку долларов. Рассматривает ее.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. У меня нет двух рублей…

ПОДРОСТОК. Вы – американец?

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Нет. Я из Акимуд.

ПОДРОСТОК. У вас там черножопые живут? СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Кто?

Подросток делает незаметный жест. Культурный советник окружен бритоголовыми.

ПОДРОСТОК. Отдай деньги.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Эти? (Крутит пачку.) Берите, пожалуйста.

ПОДРОСТОК (подозрительно). Ты это… Они не фальшивые?

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ (смеется). Все деньги – фальшивые.

ВТОРОЙ ПОДРОСТОК (постарше). Ты чё смеешься? (Вырывает деньги.) Весело, что ли? Страну нашу, бля, обираете, вместе с неграми и прочими папуасами.

ТРЕТИЙ ПОДРОСТОК (еще постарше, философски). Стоишь, да? Ну, падай! (Бьет советника по лицу.)

У советника разбиты очки, его сбивают с ног, начинают зверски бить ногами.

ПОДРОСТОК. Гитлера на тебя нет!

ВТОРОЙ ПОДРОСТОК. Замочим суку!

ПОДРОСТОК. Пидор!

ТРЕТИЙ ПОДРОСТОК. Ножом его, бля, ножом!

Подросток пыряет советника ножом, один раз, другой…

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ (на земле). Я и не знал, что телу может быть так больно…

Подросток смотрит на лезвие: кровь кипит, улетучивается с лезвия. Замешательство. Советник подпрыгивает, словно его и не били, ладонью срубает голову подростка, как капусту. Поднимается во весь рост и какими-то неведомыми приемами начинает молотить молодежь, ловко дотягиваясь до каждого, сталкивая подростков лбами.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Я и не знал, что тело так красиво дерется… (Резко меняется в лице, улыбается, растирает тело).

Вокруг собирается толпа.

КРИК ИЗ ТОЛПЫ. Вы чего детей бьете?!

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Я понял! Им не хватает мобильных телефонов!

У каждого подростка появляется мобильный телефон.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Пользуйтесь услугами мобильной связи!

Подростки гнусными голосами, матерясь, звонят друг другу по телефону.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Или они хотят быть девчонками?

Подростки превращаются в визжащих, размалеванных девчонок.

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ. Нет, это их не красит. Что с ними будет через тридцать лет?

Подростки превращаются в толпу испитых личностей.