Не время для дембеля (СИ) - Нестеров Николай

С переводчиками тоже возникла проблема. Незаменимого Эдуарду в связи с огромной нагрузкой, я окончательно освободил от этой заботы. Вместо него нанял какого-то «ботаника»-бакалавра, причём отбирал из десятка претендентов по конкурсу, но быстро выяснилось, что замена не эквивалентная. Знание языка и качество перевода у него оказались отличные, а все остальные характеристики – на нуле. Клементе оказался слишком робким и нерешительным, сама мысль, что надо прогуляться в фавелы, а тем более, встретиться там с кем-то и вести переговоры с настоящими уголовниками – приводила его в ужас. И винить его сложно, с такой интеллигентной внешностью он и сотни метров не пройдёт по злачному району. Меня, например ни разу не тронули, и даже не окликнули, правда, я вглубь не заходил, прошёлся по периметру района Матриш, чтобы составить личное мнение.

Получился замкнутый круг: если житель Рио знает английский, то в фавелы его не затащить, и наоборот, если кто-то согласен на путешествие в гетто, то иностранных языков он в принципе не учит.

Как ни странно, выход из этого тупика подсказала Ирина. Пока я в поте лица и спины организовывал очередной бизнес-проект и обдумывал идеи быстрого обогащения для пользы революции, наша красавица, гуляя по пляжу (в рабочее время!?), наткнулась на молодого и, как уверяет, очень талантливого диджея Луиса, известного на местных пляжах под именем DJ Marlboro. Тут она вспомнила, что мне позарез нужен судья-рефери, он же – ди джей для надувного боссабола, ведь, со слов создателя, этот вид спорта без музыкального сопровождения «не катит» абсолютно.

DJ Marlboro оказался фигурой колоритной и многогранной: убежденный марксист и анархист, один из отцов-основателей бразильского фанка-кариоки. Естественно я тут же обозвал жанр «фанта-караоке», чисто для удобства произношения, за что получил втык от Ирины и вынужден был прослушать лекцию на четверть часа, что кариоки – это не хухры-мухры, а полноценный кроссовер между жанрами хип-хоп и фристайл! И когда только успела нахвататься этой музыкальной дичи? Я кроме слова «кроссовер» вообще ничего не понял, да то вряд ли она про автомобиль говорила.

В конце концов, уловил таки суть. Фанк-кариоки – это что-то типа нашего шансона, скрещённого с негритянским рэпом. Не в плане музыки, а исключительно по содержанию песен: типичный «блатняк», воспевание уголовной романтики, надрывный плач о несправедливости мира и тд и тп, только в современной аранжировке и с неповторимым бразильским колоритом.

Как и положено настоящему ди-джею, Marlboro хорошо владеет английским, а стиль музыки и тексты песен намекают на близкое знакомство с уголовным миром. Собственно, достаточно посмотреть на тех парней, что крутятся вокруг сцены во время программы, так сразу рука тянется проверить на месте ли кошелёк. Идеальный вариант из всех возможных. Особенно учитывая мой будущий интерес к фавелам, где у него наверняка обширные связи.

Следует уточнить, для того чтобы открыто проповедовать марксизм в Бразилии надо иметь незаурядное мужество. Ещё лет десять-пятнадцать назад в стране почти легально действовали «эскадроны смерти», которые похищали, пытали и убивали коммунистов без суда и следствия. Изначально провозглашалось, что эти эскадроны должны были жестко бороться любыми методами против организованной преступности, а леваки – лишь случайно попали под раздачу, но в результате именно коммунистов уничтожили практически полностью, а преступность, наоборот, расцвела до невообразимых размеров.

– Ты будешь смеяться, хотя это не совсем смешно, но бразильская охранка была создана по образу и подобию немецкого Гестапо. Имя Фелинто Мюллер тебе о чем-нибудь говорит? – неожиданно задала странный вопрос моя симпатичная компаньонша.

– Нет. Никогда не слышал. А что должен?

– Фелинто Мюллер – легендарная личность, фактически основатель бразильской полиции. Личный друг Гиммлера. Ездил стажироваться в Берлин перед войной. Привёз из Германии специалистов, чтобы они поделились своим опытом. Идейный вдохновитель и создатель эскадронов смерти. Нацист и антикоммунист. Погиб в 1973 году в авиакатастрофе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ну и? Зачем мне нужно знать об этом упыре, если он давно умер?

– Твой начальник службы безопасности, Уолтер (Вальтер) Щульц, служил под его началом. После гибели Фелинто его карьера резко застопорилась.

– Гм. Это точно? Он же в криминальной полиции служил? Да и по возрасту наш Вальтер тогда был слишком молод, чтобы занимать серьёзные посты.

– Как бы то ни было, информация серьезная. Следует принять во внимание.

Понятное дело, что Ирина не могла сама нарыть эти сведения, а это значит, что это её кураторы подсуетились, от Леонтьева мне лично ничего не поступало. Держат конкуренты нас на контроле, не пускают дело на самотёк.

– Да и хрен с ним. Больше семнадцати лет прошло. Скорее всего, Вальтер пользовался поддержкой и рос по службе, благодаря тому, что он немец. Ну и профессионал неплохой. За это и попал в немилость после того, как покровителя не стало.

– И тебя не смущают его нацистские взгляды? – возмутилась Ирина.

– Здесь у каждого второго землевладельца-латифундиста и половины политиков похожие взгляды. Ничего не поделаешь. Меня больше напрягает, что в нашем ближайшем окружении появится идейный коммунист. В некотором смысле, немец его компенсирует. Заодно противовес получается. Вряд ли они договорятся между собой. Разделяй и властвуй.

– Осталось уговорить нашего диджея. Сомневаюсь, что он захочет работать на акулу капитализма вроде тебя. И как ты надеешься их примирить под одной крышей? Они же как кошка с собакой перегрызутся.

– Не переживай, все продумано. У нас два филиала будет. Представительство в Рио-де-Жанейро, которое займётся музыкально-развлекательной деятельностью, и центральный офис в Сан-Паулу отвечающий за бизнес и производство. Чисто географически это удобное и логичнее. Соответственно, потомственный ариец и диджей у нас будут в разных местах сидеть и никак не пересекаться.

У этого плана есть ещё одно неочевидное следствие: нам с Ириной придётся жить на два города. Они хоть и рядом по бразильским меркам, но ежедневно не наездишься: три часа в одну сторону, и это если без пробок на дорогах. Решение осознанное: слишком сложные и напряженные отношения, и они начали всерьёз напрягать меня. Тем более, когда твоя женщина ещё и стучит на тебя.

И вообще, одиночество – это удел попаданца. Это я уже окончательно понял. Не может человек, который дожил до седых волос и внуков, все время вести себя, как двадцатилетний пацан. При близком длительном контакте, особенно с противоположным полом, это несоответствие начинает «резать глаза». Ирина же далеко не дура и не только чувствует это, но и анализирует наверняка. И если в первое время ее восхищение и удивление изрядно веселили меня, и даже немного льстили (совсем немного). То в последнее время моя спутница уже не улыбается, когда я выдаю новую сенсационную идею или демонстрирую знания и умения, которых никак не может быть у недавнего дембеля. Очередной короткий, но роман предсказуемо заканчивается. Неизбежно и неумолимо.

С друзьями ситуация аналогичная. Ровесники воспринимаются, как наивные неопытные дети, которым нужен воспитатель и наставник. Однокурсники и сослуживцы? Это не дружба – это несколько иное, к ним отношение, словно великий гуру смотрит свысока на своих неопытных учеников, зная их каждый шаг и все будущее наперёд. Единственный, кого искренне можно назвать другом – генерал Громов. Но это исключение из правил, рождённое боевым братством, тем более, он в курсе обстоятельств моего появления и знает кто я такой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Есть ещё один резон, чтобы охладить наши отношения с Ириной-Селеной. Через полгода она засияет на мировом уровне, как звезда первой величины. В ПГУ КГБ даже не представляют, какой фантастический успех ждёт сеньору Гомес, а когда поймут, то наверняка захотят ее использовать на другом, более выгодном и перспективном направлении. в Европе или в США. Слава – вещь быстро проходящая, наверняка подумают они, поэтому пользоваться удачным моментом надо быстро и сразу. В этой ситуации я, в качестве спутника звёзды (да простят меня астрономы), буду им только мешать. Со своей биографией и кучей странных убыточных незаконченных проектов.