Ведьмы замуж не выходят (СИ) - Токарева Ольга "molishna"

Положив в рот еще один шарик гаши, Коран потихоньку поднялся, рана не кровоточила и на том спасибо. Призрак все время не отходивший от хозяина, подогнул ноги, опустился на землю.

– Спасибо, Призрак. Рана затянулась. Сейчас для меня любое резкое движение опасно.

Перекинув ногу через седло Конар замер, прислушался к своему телу, но мало что понимал и чувствовал от второго шарика гаши.

Похлопал рукой коня по крупу, попросил тихо с нотками ласки и доброты в голосе.

– Поднимайся Призрак, у меня в запасе от силы дня три, а потом, – он замолчал, обдумывая дальнейшие события, – потом, лучше сжечь себя заживо, чем бродить по земле нежитью.

Люди, раненные тварями из низшего мира, обычно умирали, но через несколько дней вылезали из земли уже в виде нежити. Только огонь мог справиться с поедателями живой плоти, так считалось в самом начале прорывов. В последнее время в магах стала пробуждаться черная магия, помечая каждого, окрашивая прядь волос в белый, словно снег цвет. Некроманты и встали на борьбу с нежитью, обрушивая на них заклинания смерти, они развеивали мертвое тело в прах, освобождая душу.

За два дня на их пути не повстречался ни один путник, ни деревни, и селения тоже отсутствовали. Конар два раза останавливался, раскладывал на земле свою кожанку, высыпал порошок ларгуса, осторожно ложился на него спиной, лежал в ожидании чуда, но оно не случилось.

*****

На третий день пути призрак остановился у знака грифона на столбе, нервно фыркнул. Помутневшим, взором Конар осмотрел грифона, ухмыльнулся.

«Земли сиятельных лордов. Только впереди сплошная равнина с небольшими холмами. С дороги уже давно сбились, замка не видно, а впереди – едва виднеется лес. Обычно на землях лордов проживает ведьма, излечить навряд ли сможет, так хоть сожжет, когда я умру, да прах развеет. Не даст мне взять грех на душу».

Конар чуть тронул ногами бока коня. – Давай Призрак, немного осталось, будет у тебя новая хозяйка, не обижай, служи верно. Если не сможет тебя содержать, продаст, а на вырученные деньги нарядов себе накупит. Ведьмочки редко себя балуют красивой одеждой, да и где им, что сотворят на заговорах, настойках да мазях, то и продадут – этим и живут.

Призрак недовольно фыркнул, мотнул головой.

Кривая ухмылка исказила лицо ведьмака. – Горазд ты фыркать, только чует мое сердце, не жилец я…Конар замолчал, хмуро с тревогой осматривая впереди лес.

Черное воронье, покружив над оголенными стволами крон деревьев, словно испугавшись чего-то, взмыло в небо, каркая в испуге, полетело подальше от этих мест.

Ведьмак натянул удила, останавливая коня, когда они подъехали к лесу, но тот и сам попятился, в черных больших глазах блеснул страх.

Лес встретил их тишиной, обдав легким мертвым дыханием. Вековые деревья, низко опустив свои ветви, замерли в безмолвии. На их ветках едва вылезшие из почек листочки так и остались маленькими, словно им не хватило силы для роста. Видневшаяся трава больше походила на траву после зимних холодов, хотя осень только начала свой разбег. Корни поваленных деревьев смотрели на путников зло, словно предостерегая их от вхождения в лес.

– Что за напасть?

Конар вздохнул, похлопал коня по крупу, чтобы тот опустился на землю. Призрак послушно лег, ведьмак осторожно перекинул ногу через седло, встал на землю, медленно стал подходить к лесу. Черный зрачок глаза ведьмака вытянулся, внимательно всматриваясь в магическое плетение, окутавшее лес. – Заклятье, да какое сильное... Ноги Конара от слабости подкосились, он рухнул на колени, лес перед глазами пошел рябью, поплыл в темноту.

Очнулся ведьмак от жаркого дыхания в свой затылок. Призрак словно почувствовав, что хозяин очнулся, фыркнул, ударил ногой по земле.

– Вот нелегкая…что брат, видно, дела мои совсем плохи, да и ведьма свои владения закляла, столько силы выпустила, чтобы никто не вошел в ее лес. Видно, помирать здесь придется, только сил собрать дров для костра, совсем нет. Остался последний вариант…

Конар вытащил из голенища сапога нож, резанул по своей руке, кровь быстро заструилась, стекая на землю. Приложив ладонь к земле, ведьмак зашептал.

– Матушка-земля, не дай ведьмаку закончить свой путь в образе нежити. Пусти к хозяйке леса, обещаю, не причиню зла и не обижу ее. Жизненные силы покидают меня, осталось совсем немного. Прошу, пропусти к ведьме. Пусть обмоет она мои кости, провожая в последний путь, прочтет молитву Богам, разожжет погребальный костер, развеет мой прах по ветру. Матушка-земля, прошу помощи, преклоняюсь как к родной матери, не откажи своему сыну, исполни предсмертную волю ведьмака…

Обессилев, Конар опустил голову на землю, закрыв глаза, лежал, отдыхал, а когда поднял голову, увидел средь голых стволов деревьев рыжую лисицу, с любопытством смотрящую на него. Ведьмак заморгал, стараясь прогнать морок, сердце застучало сильней от радости, что на его мольбу откликнулись.

Осторожно встав, он подозвал к себе коня, взобрался на него, похлопал успокаивающе по крупу, приговаривая. – Давай Призрак, коняга родная, теперь только ты не подведи. Видишь рыжую красавицу, следуй за ней, уж, если такая кроха не побоялась ходить по заколдованному лесу, то тебе такому сильному и смелому красавцу стыдно чего-то бояться.

Призрак фыркнул в недовольстве, помотал головой, вошел в лес, переступая осторожно через поваленные деревья, уходил все дальше в чащу.

Дом ведьмы появился неожиданно, лисица юркнула под размашистые лапы ели и как будто исчезла, потому что, когда они вышли к избе, рыжей красавицы нигде не было.

Призрак осторожно лег на землю, Конар слез с коня, шатаясь, пошел к избе. Перед глазами все плыло, из последних сил он открыл дверь, переступил через порог, на полусогнутых дрожащих ногах пересек комнату и рухнул плашмя на кровать.

*****

Убаюканная тихим размеренным стуком спиц, погруженная в свои мысли, Вириди сидела в углу избы на низкой лавочке, вязала носок. Когда дверь резко распахнулась, она вскочила от испуга, здоровенный, молодой мужчина, качаясь, тяжело переставляя ноги, пересек комнату и упал на ее кровать.

Несколько минут она стояла с открытым ртом, пытаясь понять, не привиделось ли ей.

За семь лет одиночества, она уже отвыкла от вида мужчин.

Вириди осторожно подошла к кровати, в нос ударил тошнотворный запах крови, гнили, грязи и пота. Поморщившись, ведьмочка отошла, выглянула в окно. Увидев во дворе коня скорей всего Караунской породы, еще больше опешила, пробормотав. – Ничего не понимаю…как смог преодолеть и обойти заклятье? «Нужно разбудить и пусть выметывается туда, откуда пришел».

Подойдя к незнакомцу, Вириди наклонилась, потрясла его за плечо. – Эй…

Она не успела ничего сказать, мгновенно была схвачена за грудки, платье жалостливо затрещало.

Черный вертикальный зрачок глаз незнакомца пронизывал насквозь, с его посиневших губ сорвалось. – Умру, тело сожги, а пепел по ветру развей... тварь из низшего мира…

Он еще что-то хотел сказать, но вновь провалился в беспамятство, пальцы, сжимавшие ее платье, медленно разжались.

Вириди попятилась. – Ведьмак, – она со злобой отшвырнула мужскую руку, вскочила. – Ишь, чего удумал! Приперся не зван, а теперь еще и мой дом хочешь своей смертью осквернить! Бегай я потом...упокаивай твою душу. Нет уж, на своих ногах вошел в мою избу, из нее сам и выйдешь. И чем быстрей ты покинешь мой лес, тем лучше будет для тебя, а иначе посление крохи своей ведьминой силы не пожалею. Уж придумаю, как тебе насолить.

Подбежав к полкам, она быстро пробежала глазами по висевшим травам, нашла то, что хотела, подбежала к столу, взяла железную миску, оторвала щепотку сон-травы, бросила в миску, подожгла, нашептав слова сна. Трава быстро вспыхнула, прогорела, оставляя после себя легкий дымок. Вириди подхватив миску, поставила ее у лица ведьмака, подождала немного. Всего-то надо пару вдохов сделать, чтобы забыться крепким сном.

Теперь нужно было снять кожанку с лежащего в беспамятстве мужчины, это оказалось делом нелегким.