Отец моего жениха - Юлия Динэра

ощутив ночную прохладу на обнаженных руках. Глупый поступок. Пусть мёрзнет. Шейн был прикрыт одеялом лишь до пояса, поэтому я решила вдруг ему холодно. Идиотка.

Вновь распахнув створки окна, я на цыпочках подошла к кровати. Шейн дышал тихо, но часто, меж бровей пролегла морщинка от напряжения, мне захотелось коснуться ее.

Я села на край кровати и просто наблюдала за тем, как спит этот ублюдок. Его красота не была похожа на ту, что была у Арчи или у других молодых парней. Шейн был превосходен во всем своем мужском существовании.

Я бросила взгляд на его обнаженный рельефный живот, во рту пересохло. Из-под одеяла торчала часть татуировки, которую я не разглядела в первый раз. Это был Прометей с огнем в руках. Я усмехнулась про себя. Защитник людей от произвола богов, обречённый на муки собственным братом.

— Ты должен был набить себе орла, выклевывающего печень, — прошептала я.

Интересно, что снится таким как он?

Не удержавшись, я поднесла руку к его лбу, не успев коснуться слегка влажной от пота кожи. Шейн схватил меня за запястье и сжал шею, перекинув меня на спину. Он сел сверху и вдавил меня в подушку.

— Какого хера ты здесь делаешь?

— Я…  Мне больно.

Он как будто не сразу понял, что душит меня.

— Никогда не подкрадывайся ко мне, поняла?

Я кивнула, Шейн убрал руку с моей шеи, и я закашляла в попытке отдышаться.

— Вы на всех девушек так бросаетесь, мистер Лэнгфорд?

— Только на наглых девиц, вроде тебя.

Когда он спал то, нравился мне больше.

— Я пришла поговорить.

Шейн встал и взглянул на часы, которые лежали на тумбочке рядом с кроватью.

— В два часа ночи?

На нем были только боксеры, которые идеально обтягивали все его достоинства и спереди и сзади. Мне захотелось провести рукой по его упругому телу.

Я встала напротив него.

— Я не могла ждать до утра.

Он изучал меня как что-то впервые увиденное, мое дыхание участилось. Я пришла в этот дом изводить Шейна, но он изводит меня.

— Вижу, твоя нога уже в порядке. Это хорошо, ты можешь уже проваливать отсюда.

— Ты ни разу не поинтересовался как я за эти три дня.

— Какое мне дело?

— Тебя волнует лишь то, насколько я доступна для секса? Ты же не думал, что я окажусь беспомощной из-за вывихнутой лодыжки? Арчи так точно не думал.

— Вы трахались?

— Пару часов назад.

Он сглотнул и чертята внутри меня заиграли на дудочке, под которую будет плясать Шейн.

Я подошла к окну и снова закрыла его. Шейн не двинулся с места. На мне была спальная майка и короткие шорты. Он смотрел на меня, не отводя взгляда, я чувствовала это кожей.

— Ты должен перенести этот цирк с помолвкой, либо вовсе отменить.

Шейн усмехнулся.

— Все вопросы к моему сыну.

— Я знаю, что это твоя идея.

— Может быть.

Он издевался. Я снова подошла к нему, нас разделяла лишь пара сантиметров.

— Почему? Зачем это нужно?

— Хочу быстрее от тебя избавиться.

— Врешь.

— Выметайся, Скарлетт, — рыкнул он.

Я спустила лямку майки, затем вторую и позволила ткани скользнуть по коже, обнажая грудь и живот. Шейн стиснул зубы, но не отвел взгляда от моего лица. Я подошла ещё ближе, это был последний шаг, который я могла сделать. Моя грудь коснулась твердого горячего торса, соски тут же затвердели, как и член Шейна, упирающийся мне в низ живота.

Он закрыл глаза и шумно перевел дыхание.

— Уходи, Скарлетт, я считаю до трёх.

— И что ты сделаешь?

— О чем мы оба пожалеем.

Я жалею о встрече с Шейном с того момента, как предложила застирать чёртово пятно на его рубашке, но это не отменяет того, что ещё я чувствую рядом с ним. Я никогда не была такой смелой и уверенной в себе.

— Ты же знаешь, что я, блядь, хочу тебя.

Он часто и тяжело дышал, я провела ладонью по его вздымающейся груди, затем спустилась ниже. Я издевалась над ним не меньше, чем над собой. Мои пальцы дрожали, а внутри меня было жерло вулкана. Никто. Ничего. Подобного. Никогда. Не. Делал. Со. Мной. Я знаю, что это преступление, за которым последует наказание, но ничего не могу поделать.

— Боишься сломать мне жизнь? Что если у меня ее никогда не было?

— Ты, мать твою, трахаешься с моим сыном! Плевать я на тебя хотел! Проваливай, сейчас же!

Он схватил меня за локоть и выпихнул за дверь. Я натянула лямки майки обратно на плечи и спустилась на первый этаж в душевую. Мне нужно было остыть. Все, что я делала — было безумием. Я чувствовала себя сумасшедшей, и части меня это нравилось, а другая часть ненавидела меня за это. Внутри себя я не знала за какую «я» нужно схватиться. Ту, которая ликует или ту, которая плачет.

Обычно я мылась в ванной рядом с нашей с Арчи комнатой, но я не хотела, чтобы он вдруг проснулся от шума воды и пришел ко мне.

Я вздрогнула, когда дверь позади меня хлопнула, и щёлкнул замок. Дыхание участилось. Я не осмелилась обернуться. Вряд ли, это была домработница. Разумеется, я уже знала, кто там.

Я не двигалась, до тех пор, пока Шейн не оказался со мной под струей прохладной воды. Он перекинул мои мокрые волосы на плечо и поцеловал меня в шею, только тогда я повернула голову.

— А, это ты.

— Ты ждала кого-то другого?

Теперь я повернулась к нему полностью, и я ликовала внутри.

— Например, своего жениха.

— Маленькая сука.

Он двинул меня к стене и грубо развернул к себе спиной, так что из моих лёгких вылетел весь воздух. Шейн провел рукой между моих ног, задев чувствительное место, я прикусила губу. Вообще-то теперь казалось, что сто процентов моего тела были слишком чувствительны к прикосновениям Шейна. Жаль только то, что он тот ещё мужлан. Мне хотелось его всего. Губы. Руки. Каждый сантиметр его кожи. Но он, просто, снял свои чёртовы трусы и вошёл в меня, поняв, что я уже вовсю готова к нему. Я застонала, скользя ладошками по стене, Шейн шумно дышал под звуки льющейся на нас воды. Он двигался медленно первые несколько минут, словно боялся сделать мне больно. Его член по-прежнему был большой для меня, но это не имело значения, потому что мне было приятно лишь оттого, что он находился внутри меня. Шейн сжимал мои бедра, набирая темп, я ощущала как все горит между нами, жар пробирался от