Легенды Пустоши - Виктор Глумов

Другое дело — широкий тракт между Москвой и Киевом. По нему ежедневно курсируют десятки торговых караванов, фермерские повозки проезжают, доставщики спешат по своим делам, монахи Ордена Чистоты… Кого там только не встретишь. Поэтому и содержится тракт в отличном состоянии. А здесь что? Не дорога — одно название. Мутафагов вам в постель!

— Дядя, мутафаги нас окружают? — Из спальника показалась заспанная морщинистая мордаха Андрейки.

Видимо, я размышлял вслух. Это от усталости.

— Все нормально, малой, нет тут никого. — Я успокаивающе улыбнулся. — Откуда этой мерзости тут взяться? Мы уже почти приехали…

— Арзамас? Здоровско! — Племянник ужом выскользнул из спальника и принялся обуваться. Получалось у него не очень-то хорошо. Он смышленый мальчишка, но какая-то загадочная хворь обошлась с ним сурово. В свои десять лет Андрейка выглядел как повидавший жизнь старец: лицо в морщинах, волосы редкие, седые, кожа сплошь в коричневых пятнышках. Лишь маленький рост и ясные зеленые глаза выдавали его настоящий возраст.

На лежанке заворочался Жук. Чуть приоткрыв глаза, он вмиг оценил ситуацию и, поняв, что опасности нет, уснул опять. Таким талантом — спать, пока есть возможность — обладают все наемники, и Жук, хоть и бывший, в этом смысле не исключение.

— Дядя, мы уже приехали, да? Тут так здоровско! Смотри, какие большие ворота… — Наконец обувшись, племянник забрался на соседнее кресло и теперь тараторил без умолку. Его жадный до новых впечатлений ум впитывал происходящее вокруг.

Посадка у нашего грузовика довольно высокая. Чтобы лучше разглядеть заинтересовавшее его, мальчик забирался на сиденье с ногами, что обычно было строго-настрого запрещено. Но сейчас я на это махнул рукой.

— Какая длинная очередь у ворот… Смотри, смотри! Отряд наемников. А вон телега и зверь, я о таком даже не слышал. А народу, народу собралось! Наверное, со всех ферм окрестных на гонки посмотреть приехали…

— Андрейка, притихни, — цыкнул я на племянника, и тот послушно затих, усевшись как положено. Но даже с закрытым ртом он всем своим видом выказывал волнение. Ну еще бы, мальчишка впервые выбрался за пределы родного хутора.

Меж тем очередь у ворот медленно, но верно двигалась, и вот настал наш черед проходить досмотр. Заглушив двигатель, я открыл дверцу и, скомандовав Андрейке: «Разбуди Жука», выбрался наружу, под палящие лучи полуденного солнца.

Мышцы на ногах тут же загудели, в пояснице кольнуло. Да, старею. Раньше три дня в пути были для меня детской забавой — ехал почти без остановок. К тому же моя врожденная способность видеть в темноте позволяла не задерживаться на ночлег. А теперь стоит всего одну ночь провести за рулем — и тело сразу же напоминает о себе. Воистину, это будет мой последний заезд…

Пока я разминался, грузовик сноровисто окружили местные стражи порядка. Кожаные штаны да куртки с нашитыми пластинами металла и пластиковые шлемы-полусферы с теми же пластинами — вот и вся униформа. Зато вооружение серьезное: кто-то сжимал в руках автомат, кто-то — дробовик. Шутить с этими парнями точно не стоит — если нет желания попасть на невольничий рынок, и не покупателем или праздным зевакой, а в качестве товара… Немного странно было видеть тут двоих омеговцев. Похоже, управители Арзамаса немало потратились на поддержание порядка во время празднества.

Один из стражей — главный — обратился ко мне, разглядывая грузовик сквозь грязные стекла солнцезащитных очков:

— Приветствую. Ваши имена и цель визита?

— Я Руфус. В кабине мой племянник Андрейка. И охранитель еще, его Жуком кличут. Я — рейсер.

— Ага, значит, на Гонку приехали? Так-так, поглядим. — Главный подал знак омеговцам, и те начали досматривать грузовик.

Зная, что в машине ничего запретного они не найдут, я был спокоен.

Наемники небось рассчитывали на иное — выбравшись из грузовика, они выглядели разочарованными.

— Капитан, чисто! — последовал рапорт.

Я покосился на главного — капитана, — но тот словно не замечал меня. Покачиваясь с пятки на носок, он пялился на кузов. Пауза затягивалась, и вот уже семейство фермеров в очереди позади нас принялось громко выражать недовольство медлительностью стражников.

Наконец капитан махнул рукой:

— Проезжайте.

Сдержанно поблагодарив его, я запрыгнул в кабину. Когда грузовик миновал ворота и въехал на широкую мощеную улицу Арзамаса, Жук поднялся с лежанки и встал рядом с моим креслом.

— Искали что-то конкретное, — сказал он.

— Ты почему так решил? — удивился я, объезжая бродягу, спящего прямо посреди улицы.

— У меня в этом деле тоже, кхм, опыт имеется. Ну, в досмотрах. — Жук уклонился от прямого ответа — как всегда, если дело касалось его жизни до нашего знакомства на Больших Гонках в Белгороде.

— Интересно, с чего вдруг такая суета?

— В толпе судачили, что сам преподобный Гест приедет смотреть Гонку. Похоже, управители намерены принять его по первому разряду.

— Спидер трогали? — Это единственное, что сейчас беспокоило меня.

— К нему в первую очередь сунулись, — встрял в беседу Андрейка. Встреча с омеговцами его весьма вдохновила, и теперь хотелось поделиться впечатлениями. — Но мы с дядей Жуком следили, чтобы они ничего не открутили и не сломали.

Жук кивнул — мол, так и было — и вернулся на лежанку. Вот уж невозмутимый человек — опять завалился спать.

— Не нравятся мне такие досмотры. — Подумав немного, я решил: остановимся на ночлег, осмотрю спидер. Терпеть не могу, когда мою машину трогают чужие, а уж когда они в ней копошатся… — Но сначала надо бы найти гостиницу подальше от спидвея.

Гостиница с пугающим названием «Дары некроза» на деле оказалась довольно приличным заведением. Как я и рассчитывал, почти все рейсеры, прибывшие на Гонку, остановились рядом со спидвеем. И там же расселились толпы приехавших поглазеть на главное ежегодное зрелище. Мне же толчея претила. В ней сложно уследить, чтобы слишком честный соперник не перерезал в твоем спидере тормозной шланг или не ослабил крепежку двигателя. А во время Гонки любая, даже пустячная поломка часто стоит рейсеру жизни.

Получив у хозяйки таверны ключ от комнаты, я ухватил Андрейку, который увязался за мной, за шиворот и чуть ли не насильно затолкал в грузовик.

— Останешься здесь. Мал еще по большому городу ходить. Насмотришься всякого, а мне твоя мать голову потом оторвет. Жук, проследи, чтоб не сбежал.

— Руфус, я вообще-то к тебе в охранители нанимался, а не нянькой при мальце сидеть. — На скулах Жука вздулись желваки. — Да и дел невпроворот, я ж за спидером приглядываю. А если Андрейка удерет за тобой, что мне делать, а? Идти его искать, спидер охранять или стаканчик в гостинице пропустить?

— Я тебе пропущу! — пригрозил я кулаком, что, конечно, не произвело на бывшего наемника впечатления: у него-то кулаки что моя голова. — Ничего в гостинице не есть, не пить. Ты знаешь правила. Одурманят или, разъешь их некроз, вообще отравят.

— Да знаю я. — Жук кивнул на шкаф, прикрученный к дальней стенке грузовика. — Жратву и воду перед Гонкой брать только из запасов. Но все равно малого забирай. И мне недосуг, и ему полезно на Арзамас взглянуть. Когда еще случай представится…

Последние слова он выдал почти шепотом, но я расслышал.

К сожалению, мой охранитель прав. Для Андрейки это первая и наверняка последняя возможность увидеть город своими глазами, а не на картинках из книг Ордена Чистоты. По заверениям лекарей, которым я показывал племянника, жить ему осталось от силы год-полтора. Хворь буквально съедала его: малец старел не по дням, а по часам.

— Ладно, уговорили. — Выбравшись из грузовика, я подставил Андрейке шею и плечи. — Залезай.

Мальчишка радостно взвизгнул и в одно мгновение взгромоздился мне на шею.

— Уф! Сколько ты весишь? Отъелся на дядькиных харчах… Ногами не дергай, сиди спокойно, — ворчал я для вида, весил-то племянник не больше пустынной собаки. — Жук, мы к спидвею, подадим заявку на участие — и сразу обратно. До вечера обернемся.

Кивнув, охранитель протянул мне шестизарядный пистоль. Когда Жука рядом нет, лучше иметь под рукой оружие.

Я сунул пистоль за пояс.

— Дядя, гляди, женщины! — Звонкий голосок Андрейки было слышно небось на другом конце города. За те пару кварталов, что мы прошли от «Даров», я не раз пожалел, что послушал Жука и взял с собой племянника.

Нет, я не умру от осуждающих взглядов людей, чьи недостатки или же достоинства Андрейка с детской непосредственностью обсуждал во всеуслышание. Но если он продолжит в том же духе, неприятностей не избежать. Кому нужны мои объяснения, что Андрейка всего лишь глупый мальчик, а не карл с плохими манерами и без инстинкта самосохранения? Кто в это поверит?