Противостояние Риперу - Джоанна Уайлд

Нейт вышел из ванной, его лицо выражало смесь раздражения и извинения.

— Мне нужно идти, — сказал он. — Сегодня днем у нас сбежали два парня из тюрьмы. Они не убийцы, но, если газеты прознают об этом до того, как мы вернем их под стражу, никому мало не покажется.

— Джессика опять попала в неприятности, — сказала я, вздохнув. — Я так понимаю, мы снова пролетели со свиданием?

Он покачал головой, и тут я начала хихикать. Он посмотрел на меня, но на его лице поневоле появилась усмешка

— Я думаю, что вселенная полна решимости удержать меня от секса, — сказал он, наконец.

— Хотелось бы сказать, что это плод твоего воображения, — сказала я ему, натягивая рубашку. — Но думаю, что ты можешь быть прав. Позвонишь мне завтра?

— Ага, — пробормотал он, проведя рукой по волосам. — Прости. Дерьмово закончился вечер.

Он шагнул ко мне, и я крепко обняла его. Это переросло в поцелуй, который не очень-то помог ситуации. Может, Нейт и не Риз Хейс, но он был здесь, он был моим, и я хотела заняться с ним сексом.

Вместо этого я высвободилась и потянулась за джинсами. Как я уже говорила, быть родителем — отстой.

Мое настроение было отвратительным, когда я направлялась в клуб Риперов, второй уик-энд подряд. Конечно, нам с Нейтом удалось закончить наше свидание на хорошей ноте, но меня достала Джесс и ее игры.

Риз Хейс тоже меня бесил.

Он обещал, что Джесс не пустят снова в клуб, а я драила его дурацкие туалеты, чтобы закрепить сделку. Очевидно, его обещания ни черта не значили, потому что мы снова оказались здесь. В этот момент мой телефон снова зазвонил. Я схватила трубку и ответила, даже не посмотрев, кто это.

— Твоя девочка со мной, — промурлыкал мне на ухо голос Хейса. — Я отвезу ее к тебе домой. Она сказала, что у тебя свидание. Думаешь, ты сможешь бросить любовника ненадолго, чтобы встретиться с нами?

— Тебе не нужно этого делать, — сказала я, нахмурившись. Конечно, он позвонил, чтобы помочь, как раз после того, как я мысленно очернила его… — Я сейчас направляюсь в Оружейную. Я заберу ее оттуда.

— Мы уже в пути, — сказал он. — А пока едим, мы мило поболтаем по дороге, и я объясню, что означают слова «держись подальше». Увидимся через несколько минут.

Он повесил трубку, и я застонала. Джессике не сойдет это с рук. С меня достаточно. Хватит.

Я не могла продолжать бороться с ней — если девчонка действительно была полна решимости уничтожить себя, я не могу этому помешать.

Осознание этого пришло ко мне так внезапно, что я резко развернула фургон и чуть не съехала с дороги.

Я не могла контролировать Джесс, и мне нужно прекратить попытки.

Святые угодники. Это меняет все.

Моя работа заключалась в том, чтобы вырастить ее, и я отдавала ей все силы, но в одном эта маленькая соплячка была права. Юридически она была совершеннолетней. Я могла давать ей советы и следить за тем, чтобы у нее был доступ к медицинской помощи, но я действительно не могла остановить ее от саморазрушения.

Эта мысль одновременно пугала и освобождала.

Мысли вихрем пронеслись в моей голове, когда я подъехала к своему маленькому домику, который находился на окраине города, недалеко от Фернана. Теперь я могу быть свободной… Свободной, чтобы жить дальше. Свободной от гормонов, эмоций и сумасшедших перепадов настроения одной молодой женщины.

Дрожа, я подумала, не делает ли это меня ужасным человеком, потому что моим главным чувством было облегчение. Я припарковалась рядом с большим черным грузовиком Риза Хейса. Свет проникал в окна моего дома 1950-х годов постройки с тремя крошечными спальнями, одной ванной. Я выросла в нем вместе с Эмбер, которая переехала жить к нам, когда ее мать угодила в тюрьму. В каком-то смысле это был скорее дом Джессики, чем мой, потому что она жила там время от времени с самого рождения. Я переехала обратно только шесть лет назад, когда скончалась мама. У нее случился сердечный приступ, почти сразу после смертельной передозировки Эмбер. Внезапно я осталась одна с ребенком, которому нужен был настоящий родитель, тот, кто знал, что делает.

Вместо этого она получила меня.

Я услышала голоса, когда подошла к двери, которая была приоткрыта. Рама разбухла прошлой зимой и так и не пришла в норму, поэтому приходилось приложить усилия, чтобы закрыть дверь до конца. В списке ремонтных работ она стояла между ремонтом машины и заменой духовки.

— Твоя тетя заслуживает лучшего, чем это, — услышала я слова Хейса и не могла не улыбнуться. Рада, что кто-то заметил мои старания. — Если она умна, то выгонит тебя к черту.

— Она никогда меня не выгонит, — заявила Джесс, и ее голос звучал немного самоуверенно. И немного невнятно… Она выпила? Возможно. — Она будет чувствовать себя виноватой. Она всегда будет заботиться обо мне, потому что должна — ты ни черта о нас не знаешь.

Он фыркнул.

— Ты думаешь, она заботится о тебе из чувства вины? — спросил он. — Нет, она любит тебя, хотя я не могу понять, почему. Тебе нужно решить, что ты хочешь делать со своей жизнью, потому что ты не можешь постоянно истощать ее. Рано или поздно она закончит с тобой.

Его слова прозвучали так близко к моим собственным мыслям, что мне стало почти жутко. Это также заставило меня почувствовать себя виноватой, потому что заявление было холодным и жестким. Не говоря уже о том, что это правда.

— Это не твое дело.

— Лондон — мое дело, девочка, — сказал он, и его тон был каким угодно, только не приятным. — У меня есть планы на нее, и они не включают в себя ее слезы из-за твоего дерьма. Не выводи меня из себя.

Вот это да. Я протиснулась в дверь.

Она развалилась на диване, мелодраматично прикрыв глаза одной рукой, как героиня немого кино. Очевидно, ее жизнь была слишком ужасна, чтобы ее терпеть.

— Пусть он уйдет, — пробормотала она. Я взглянула на Хейса, который прислонился к маленькой барной стойке, отделяющей гостиную от кухни. Его глаза загорелись, когда взгляд коснулся меня, и мне стало интересно, что именно он имел в виду, когда сказал, что у него есть планы на меня… Нет, беру свои слова обратно. Я действительно не хочу знать, что он имел в виду. Я просто хотела, чтобы он ушел.

«Нет, ты хочешь его в свою постель», — настаивал мой разум.