Искатели злоключений. Книга 2 - Михаил Каришнев-Лубоцкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И предводитель лесных чертей, снова огрев моего дядюшку по спине тяжелой ладонью, протянул ему золотой перстенек с красивым голубым камешком.
– Благодарю, – прохрипел Кракофакс, надевая подарок Тапфера Третьего на безымянный палец правой руки, – благодарю… Я знал, что мы едем к вам ненапрасно…
Я толкнул старого жадину локтем в бок и поспешил сказать щедрому дарителю:
– Мы к вам заглянули совсем не для того, чтобы получить награду, господин Тапфер. Во-первых, мы беспокоились за Фреха: сможет ли он добраться домой без новых приключений? А во-вторых, у нас к вам есть один вопрос: вы знаете волшебника Гэга из Зондерлинга или не знаете его?
– Конечно, знаю! – сверкнул ослепительной белозубой улыбкой предводитель лесных чертей. – Он собирался приехать в Фурхтбарвальд на этой неделе, да только что-то задерживается!
– Значит, его здесь еще нет? – уточнил я.
– Мне он нанес бы визит в первую очередь! – гордо ответил Тапфер Третий.
Мы с Пугаллино переглянулись и дружно развели руками: кажется, мы поспешили с поездкой в эти весьма подозрительные места!
– Нам нужно возвращаться, – сказал я, поднимаясь из-за стола (столом лесным чертям служил огромный пенек, покрытый скатертью). – У вас очень весело, но уже поздно, пора ехать!
– Да-да, – спохватился мой дядюшка, – не хватало еще продырявить в темноте шины!
– Тогда лучше останьтесь у нас до утра, – предложил Тапфер Третий. – Скоро полночь, темнота давно наступила.
– Оставайтесь, оставайтесь! – принялся дергать меня и Пугаллино за рукава неугомонный Фрех. – Моя мамочка постелит вам в шалашике, и вы там славно отдохнете!
– Ну, если нам постелят в ОТДЕЛЬНОМ шалашике… – протянул Кракофакс и вдруг отчаянно махнул рукой: – Хорошо, мы остаемся! Гонять Воробышка по лесу ночью – одно безрассудство!
И мы остались ждать рассвета в гостях у лесных чертей. Если бы тогда мы знали, какую совершаем ошибку!..
Глава сороковая
Наверное, я не сделаю большого открытия, если скажу, что самый крепкий и сладостный сон бывает на свежем воздухе: где-нибудь в лесу, в уютном шалашике, на мягком, душистом ворохе только что скошенных трав. А если вам к тому же не досаждают комары и мухи, которых всю ночь напролет отгоняют от вашей «спальни» заботливые чертенята, то такой сон бывает просто упоительным!
…Очнулись мы только утром, когда яркие солнечные лучики, проникнув сквозь отверстия в крыше шалаша, весело заплясали по нашим лицам.
– Пора вставать! – бодро воскликнул Пугаллино и первым выскочил наружу. За ним, ворча и поругиваясь, выползли на полянку и мы с дядюшкой. И боже, что мы там увидели!..
Столпившись полукругом перед нашим шалашом, на поляне стояло все семейство лесных чертей. У многих из них за ночь прибавилось немало украшений: у Тапфера Третьего на груди висел никелированный диск от колеса, а на рогах красовались блестящие подшипники, у его супруги добродушной госпожи Занозы с кудрявых завитушек на низкий лоб свисали автомобильные подфарники, у Фреха, этого неблагодарного чертенка, мы разглядели привязанный к хвосту клаксон, у других чертей мы тоже заметили прицепленные куда попало детали нашего славного Воробышка.
– Господи, – взвыл Кракофакс, хватаясь за голову, – они разобрали мою чудо-машину!
– Должно же что-то остаться и у нас на память о нашей встрече, – чуть виновато пробасил Тапфер Третий и, подойдя к дядюшке, заботливо поправил ему шляпу, съехавшую набок. – Иногда мы оставляем себе на память самих гостей, но вас мы не станем задерживать: ведь вы ищите самого Гэга Зондерлингского?
– Да-да, вы уж нас, пожалуйста, не задерживайте, – попросил я испуганно и дернул дядюшку за рукав: – Прогуляемся пешочком, сегодня с утра такая замечательная погода!
Старый пуппетролль в ответ проскрежетал, скрипя зубами:
– Интересно, куда они подевали мою главную гордость – коробку передач приказаний? Ее на голову, пусть и дурную, не положишь и на живот не прилепишь!
– Зато ею хорошо, наверное, придавливать огурцы в бочках, – высказал предположение опытный огородник Пугаллино и посоветовал Кракофаксу: – А не слазить ли нам в здешний погреб? Вдруг ваша коробка находится там?
– Нет-нет, – испугался дядюшка, – в погреба и подземелья меня больше теперь не заманишь! Хватит с нас приключений! Схему я помню – вернусь домой, сделаю новый двигатель.
Едва передвигая ноги – так на всех нас подействовало страшное событие, – мы приблизились к останкам чудо-автомобиля. Взглянули на исцарапанный кузов, на погнутые, искореженные бамперы и, утерев со щек слезинки, поплелись с проклятой поляны прочь.
– Будете в наших краях снова – заходите в гости! – крикнул нам вслед предводитель лесных чертей. – Вот увидите: вы не пожалеете!
– Конечно, зайдем, можете не сомневаться! – откликнулся Пугаллино в ответ на доброе пожелание.
А я добавил:
– Только мы тогда приедем не на машине, а на танке. То-то мы все повеселимся!
Кракофакс тоже хотел было прокричать что-нибудь злое и обидное в адрес коварных грабителей, но подходящих слов сразу не нашел и сердито махнул рукой:
– Черт с ними, с этими чертями! От них другого и ждать-то было нельзя. А мы им доверились, словно дети, вот и получили урок. Теперь будем умнее!
Глава сорок первая
Не знаю, стал ли я умнее после приключения с лесными чертями – может быть, и стал, каких чудес не бывает на свете! – но вот о дядюшке с полной уверенностью заявляю: Кракофакс после этого случая не поумнел ни капельки! Вам нужны доказательства? Пожалуйста, вот они.
Не успели мы удалиться от стойбища дикого лесного племени на приличное расстояние, как мой близкий родственничек умудрился совершить подряд две ужасных ошибки. Для «разминки» он взял и загубил покаянное письмо колдуньи Скорпины. Загубил, можно сказать, собственными руками, хотя и не коснулся его даже пальцем.
Вот как это случилось. Пройдя одну мерхенмилю строго на восток, мы уперлись в узкую и, как нам показалось, мелководную речку.
– Не станем же мы ее обходить! – воскликнул дядюшка и, подойдя поближе к воде, снял с ног туфли, носки и принялся закатывать брюки выше колен.
– Возвращаться назад мы уж точно не будем, – поддакнул ему Пугаллино и тоже стал готовиться к переправе через реку.
Спорить с двумя отчаянными смельчаками я не отважился и лишь недовольно буркнул, сбрасывая на песок свои клоунские ботинки:
– А вдруг здесь все-таки глубоко? Нырнем и не вынырнем…
– Не считай себя умнее родного дядюшки! – фыркнул Кракофакс и взял в руки валявшуюся на берегу длинную, тонкую корягу. – Ступайте за мною след в след и ничего не бойтесь!
Держа в зубах за шнурки туфли, отважный лоцман пустился через реку вброд, тыча в дно перед собой корявым шестом. Мы – Пугаллино и я – тоже вцепились зубами в свою обувь и мелкими шажками побрели за дядюшкой – след в след, как он и приказывал.
До противоположного берега оставалось всего каких-нибудь сто мерхендюймов, когда хвастливый старик-пуппетролль не выдержал и, не выпуская из цепких челюстей туфель, гордо прошамкал:
– Ну што я вам шкажал! Тут шабачке по колено…
Он не договорил и с головой ухнул в подводную яму. Я попробовал было схватить дядюшку за мелькнувшее перед моими глазами ухо, но поймал только всплывшую на поверхность шляпу. Чуть позже из глубоких пучин всплыл вслед за шляпой и путеводный жезл Кракофакса – кривая коряга. Булькнули воздушные пузырьки, и все успокоилось. «Неужели он утонул?!» – подумал я с ужасом и в растерянности взглянул на Пугаллино. Мой приятель тоже стоял в замешательстве и не знал, что предпринять: то ли броситься в темную пучину вылавливать горе-лоцмана, то ли вернуться к берегу, с которого мы начали свой скорбный путь.
К счастью, сам Кракофакс вывел нас вскоре из столбняка: не прошло и минуты с его молниеносного погружения в омут, как он появился из воды у противоположного берега. Ухнув в яму, наш бравый старикан не отступил назад, а продолжил движение вперед, но уже под водой. И в тот момент, когда мы с Пугаллино собрались было начать его оплакивать, он как раз достиг заветной цели.
– Штупайте шмелее, – прошамкал дядюшка, оборачивая к нам голову и не выпуская из зубов туфли, из которых ручьем стекала вода и выпрыгивали маленькие лягушата. – Шуть-шуть ишкупаечесь – только и вшего!
Обрадованный тем, что Кракофакс не утонул, мы с Пугаллино ринулись по его «следам». И вскоре оказались рядом с дядюшкой на мягкой зеленой травке.
– Подумаешь, немного промокли, – сказал Пугаллино, снимая одежду и тщательно ее выжимая, – зато от лесных чертей подальше ушли. Сюда они наверняка не сунутся, можете мне поверить!
– Глупые они, что ли, – в омут лезть! – поддержал я своего дружка и ловким щелчком сбил у себя с носа нахального жучка-плавунца. – Лесные черти – такие хитрюги!
В ответ на мою обидную реплику дядюшка сердито закашлял и стал снимать тяжелый, пропитанный насквозь тинистой влагой, сюртук. Но вдруг испуганно ахнул и схватился рукой за сердце.
