Средневековая Франция - Мари-Анн Поло де Болье

Шато Гайяр

Но замок был не только военной цитаделью, он являлся также и резиденцией сеньора, местом его постоянного обитания, подвергавшемся беспрестанным усовершенствованиям в течение веков: появился зал для приемов (aula), супружеская спальня феодала и его жены, более или менее богатая библиотека, кухни, погреба и хранилища для продуктов, часовня с преданным семье капелланом, обслуживающим культ усопших предков. Донжон являлся объектом особых забот. Возвышаясь на фоне построек и природного ландшафта, он служил подтверждением силы и могущества сеньора и был представлен на гербах, сводах замка и часовни, на знаменах и печатях феодального рода. В замке, помимо семьи сеньора, обитало большое количество слуг, людей, находящихся в его прямом подчинении, наследников его вассалов, обучающихся военному искусству, и младших сыновей, пытающихся найти свое место в жизни, рыцарей, экономов, а также охрана замка. К тому же чувство безопасности и уверенности, внушаемое крепкими стенами замка, вызывало развитие у его подножия крепостных городов, основой жизни которых была рыночная, а иногда и ярмарочная торговля. Постепенно эти города стали центрами экономической жизни, где на рыках, достигших максимального расцвета с XI по XIV в., перераспределялась продукция, поставляемая крестьянами в виде натуральной ренты, уплачиваемой сеньору. Экономический подъем, пришедшийся на этот период, затронул также и крупные города.

Граждане города

Имущий класс в городах был представлен купцами и предпринимателями, богатство которых было результатом установления торговых связей с дальними странами, развития текстильной промышленности и банковского дела. Объединившись в корпорации, они создавали городскую культуру, насаждая свойственные им нормы жизни и нравственность и ставя во главу угла труд и получение прибыли. Религиозные запреты на занятие ростовщичеством они легко обходили, предоставляя якобы займы gratis et amore (бесплатно); раскаявшиеся ростовщики до конца своих дней платили пожертвования, чтобы получить прощение и обеспечить спасение своей души. К классу имущих относились также и цеховые мастера и наиболее предприимчивые подмастерья, добивавшиеся перехода в мастера, но постепенно «продвижение по службе» стало невозможным, и барьер, разделявший эти две иерархические группы, стал непреодолимым. Буржуазия оплачивала свое вступление в эту привилегированную группу, защищаемую законами города и вскоре получившую доступ к власти, организуя коммунальные структуры управления (эшевены[19] на севере Франции, капитулы в Тулузе и консулы на юге).

Народ, как всегда, был отстранен от власти, представляя однородную массу цеховых учеников, надеявшихся когда-нибудь перейти в разряд подмастерьев и получать заработную плату. Неоднократно вспыхивали забастовки. К концу Средневекового периода рабочий класс несколько раз продемонстрировал, насколько он может быть опасен: городские столкновения не единожды потрясали Французское королевство, когда последствия кризиса XIV столетия отразились на самых бедных и незащищенных слоях населения.

Проститутки также являлись частью городской жизни. До правления Людовика Святого общество мирилось с их существованием и интеграцией в городскую среду. Хотя Людовик, пытаясь повысить нравственность народа, издал несколько эдиктов, запрещающих занятие древнейшей профессией, его преемники не пошли по этому пути.

Отверженные

Наконец, на обочине городской жизни вели жалкое существование изгои общества. Добровольные затворники (чаще всего женщины), удалялись от мира и жили в маленьких кельях, примыкающих к церквям, кладбищенским оградам или городскому валу. Эти люди, часто мистически настроенные, становились духовными советниками, и беседы с ними, происходившие через маленькие окошки, были очень востребованы населением. Город оплачивал расходы по обеспечению жизни религиозных отшельников, которых церковь старалась подчинить своей власти, регламентируя их поведение правилами, написанными, например, Аэльредом де Риэльво (умер в 1167 г.) для своей сестры.

Нищие принимают, милостыню от Девы Марии

Нужно отметить, что евреи образовывали более или менее крупные сообщества, селились в своих кварталах или на отведенных для них улицах и имели собственные кладбища. Но начиная с XII в., ситуация ухудшилась. Этот период характеризуется обвинением евреев в ритуальных убийствах христианских детей. В результате первого крестового похода (1095–1099 гг.) и в связи с приходом Черной смерти (эпидемия чумы в 1348 г.) еврейские сообщества стали жертвами погромов. Часто имущество евреев подвергалось конфискации, и к ним применялось дискриминационное право: IV Латеранским собором им запрещалось совместное проживание и принятие пищи с христианами и вменялось в обязанность ношение отличительного знака (кружка) на одежде. В правление Людовика IX, как и многих королей из династии Капетингов, их вообще изгоняли из королевства, принуждая впоследствии дорого платить за свое возвращение в страну и право на защиту (что предпринял Филипп Красивый в 1306 г.).

Наконец, многочисленные средневековые прокаженные, составлявшие от 2 до 3 % населения в эндемичных областях, проживали в стороне от городов в лепрозориях. Прокаженные изгонялись из общества при первых признаках болезни, и их изгнание сопровождалось проведением традиционных ритуалов. На всем пути от города до нового места проживания их сопровождал звук трещоток, по которому их узнавали окружающие. В 1321 г. прокаженные, обвиненные в отравлении колодцев, подверглись жестокому истреблению. Хотя они и внушали большинству ужас, потому что болезнь воспринималась как возмездие за совершенный грех, и отвращение из-за внешнего вида (утолщение кожи лица, придававшее им сходство со львом), Гумберт Романский, генерал ордена доминиканцев (умер в 1277 г.), без колебаний посоветовал братьям-монахам идти и проповедовать среди прокаженных, а Людовик Святой, омывая им ноги, совершил подвиг, впоследствии повторенный Франциском Ассизским.

Страх и отвращение, внушенные болезнью, усиливались присутствием на улицах городов калек, бездомных бродяг, нищих, попрошаек всех мастей, людей без чести и совести, к которым население относилось с большой настороженностью.

Человек Средневековья

VI

Время

Для человека Средневековья не существовало понятия единого времени, оно воспринималось в чередовании многих временных ритмов, наслаивавшихся друг на друга. Эсхатологическое время отсылало его к последним дням человечества (Страшный суд и воскрешение мертвых) и к его собственному концу (Memento mori). Циклическое время приводило к периодической смене сезонов, характеризовавшихся началом сельскохозяйственных работ, тремя днями поста и молитв в начале каждого времени года и религиозными праздниками, вписанными в литургический календарь (праздники в честь святых и праздники, посвященные этапам жизненного пути Христа и Богородицы). Более понятные в повседневной жизни месяц, неделя и день были знакомыми точками отсчета, даже если вместо числа месяца указывалось название праздника, выпадавшего на этот день. Человеческое существование также было поделено на периоды, ознаменованными обрядами и инициациями (крестины, первое причастие, конфирмация, заключение брака и соборование умирающего).

Календарь

В средневековой Франции были введены и получили распространение хорошо нам знакомые временные точки отсчета. Начало летосчисления, положенное Рождеством Христовым, 25 декабря первого года, было установлено в 532 г. Дени Ле Пти. Религиозное происхождение календаря медленно внедрялось в христианский мир: во Франции он вошел в употребление только в VIII в., папы ввели новый календарь лишь в X столетии. Длительность года была установлена Юлием Цезарем и равнялась 365 дням и шести часам и распределялась по 12 месяцам. Каждые четыре года между 23 и 24 февраля вставлялся еще один день (високосный год). Но начало года варьировалось в зависимости от регионов и местностей и приходилось на Рождество (начало года 25 декабря), Благовещение (25 марта) или на праздник Пасхи, не имевшей фиксированной даты. Календарный стиль, по которому начало года совпадало с Пасхой, был самым распространенным во Франции в начале XII в. Христианская церковь постановила началом нового года 1 января, взяв за основу праздник Обрезания Младенца Христа. Благодаря указу Карла IX, изданному в 1564 г., именно эта дата была введена на всей территории Франции как начало нового года.

Распределение дней в месяце происходило двумя путями: в соответствии с римской традицией первый день месяца назывался календами, 5-й и 7-й – нонами и 13-й и 15-й – идами; было также принято обозначать дни числами в месячном порядковом ряду. У вавилонян был заимствован обычай присваивать каждому из семи дней недели свое наименование. И напрасно церковь старалась заменить планетарную этимологию названий дней: lundi (понедельник) – день луны; mardi (вторник) – день Марса и т. д.) порядковой нумерацией (воскресенье – первый день; понедельник – второй и т. д.). В недельном цикле воскресенье считалось праздничным днем и посвящалось чествованию Христа (после первого Никейского собора в 325 г.), но потребовалось издание множества эдиктов., чтобы обычай отдыхать по воскресеньям распространился и стал нормой жизни. В этот день было необходимо посетить церковь и присутствовать на мессе, благотворительность поощрялась, но не была обязательной (посещение больных, раздача милостыни и т. д.). Системой недельных циклов охватывались все виды профессиональной деятельности, социальная и религиозная жизнь людей. Но воскресенье было не единственным праздничным днем недели, в который почитали воскрешение Христа, суббота была посвящена Деве Марии, а понедельник был днем поминовения усопших и днем ангелов. По пятницам служились заказные обедни в честь Воздвижения Креста Господня. Наконец, люди Средневековья верили в «египетские» (неблагоприятные) дни. Несмотря на многочисленные попытки церкви опровергнуть их убежденность в существовании подобных дней изданием многих синодальных уложений, этот обычай надолго запечатлелся в их сознании.