Бандитский причал (СИ) - Бузакина Юлия

Он окинул взглядом тощую модель, которая пришла на собеседование. Недовольно скривился. На шоу в честь праздника он ее, конечно возьмет. Но впереди новые коллекции, платья в которых стоят очень дорого. Ему нужна свежая кровь. Невинные глаза, дрожащие от волнения губы, темные волосы…

— Яся! — подошел к секретарю Ховански.

Его бессменная секретарша, уже давно привыкшая к напряженному графику работы накануне показов, вздрогнула и оторвала глаза от экрана компьютера.

— Да, Филипп Андреевич.

— Я продиктую тебе номер телефона. В понедельник, после того, как завершится вся эта кутерьма с праздником, ты позвонишь одной юной особе. Скажешь, что мы приглашаем ее на собеседование.

— Конечно, Филипп Андреевич. Как зовут девушку?

— Нина. Ее зовут Нина. В понедельник она должна быть у меня в кабинете.

— Все сделаю, Филипп Андреевич. Заварить вам чай?

— Нет, спасибо. Я только что пил кофе.

Взглянул на золотые часы на запястье. Стрелки показывали, что скоро полночь.

— Еще десять минут, и расходимся. Пора заканчивать этот нестерпимо длинный день. Запиши номер и можешь отправляться домой.

Подумал еще немного, и вызвал провинившуюся помощницу.

— Мила, вот два приглашения. На твою дочь и ее подругу, у которой нет родителей. Я хочу, чтобы девочки присутствовали на празднике. Так им будет лучше видно нашу работу.

— Спасибо, Филипп Андреевич, — помощница совсем растерялась. — Я обязательно передам девочкам приглашения.

— На сегодня наша работа закончена. Все могут идти домой.

Он протянул ей приглашения и скрылся за дверью своего роскошного кабинета.

Глава 26. Михаил

Воронов привел Дашу в спальню на втором этаже. Достал из шкафа свою футболку с длинным рукавом.

— Здесь ты будешь в безопасности. Дом под надежной охраной. На, вот, надень. Вместо пижамы. Завтра что-нибудь придумаем с твоими вещами.

Даша не спорила. У нее на это не осталось сил. Взяла у него из рук футболку. Отвернулась к стене и скинула халат.

Он шумно втянул грудью воздух. Обнаженная спина, округлые бедра, стройные ноги. Желание обладать ею полыхнуло с такой силой, что он едва сдержался, чтобы не сгрести ее в охапку и не уложить под себя на постель.

Даша долго его не томила. Быстро натянула на обнаженное тело футболку и обернулась. Перехватила его пылающий взгляд и сглотнула внезапно вставший в горле ком.

Воронов шагнул навстречу. Не говоря ни слова, прижал ее к стене. Потянул на себя, обхватил красивое лицо руками и впился в губы саднящим болью поцелуем.

Усталость внезапно отступила. Даша задрожала. Подалась навстречу, и скоро ощущала, как жадно блуждают его руки под футболкой. Его пальцы сжимали ягодицы, оглаживали спину, мяли тугую грудь, губы скользили по губам и шее, а у нее внизу живота разгорался пожар. Терпкий запах его кожи дурманил голову. Грубые мужские ласки будили первобытный инстинкт. По телу медленно растекалось тепло давно забытого желания. Жаркое и жгучее, оно постепенно охватывало все ее существо, заставляя подчиняться прикосновениям.

Обхватила крепкую шею любимого мужчины, почувствовала, как его горячие ладони приподнимают бедра. Разомкнула колени и приняла его в себя. Он не заставил себя ждать. Вторгался в нее сильно и глубоко, не давая увернуться из плена крепких объятий.

Дыхание сбилось. С израненных губ один за другим срывались стоны, а она растворялась в блаженстве, которое дарили его прикосновения. Между ног свело сладкой судорогой, и Даша, заглушив крик, обмякла в сильных мужских руках.

Михаил осторожно опустил ее на пол.

Она одернула футболку, которая оказалась длиной почти до колен и покачнулась.

— Прости, мне не стоило тебя трогать… — опалил шею его шепот.

Даша заглянула в его карие глаза. Качнула головой в знак протеста.

— Нет, мне было хорошо.

Подтянулась и подарила ему нежный поцелуй в губы.

— Михаил Глебович! — раздался громкий голос Сафонова в холле.

Даша в смятении отстранилась. Воронов коснулся ее руки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Давай в постель, тебе надо поспать.

Девушка согласно кивнула. Она знала, что если заснет, то будет видеть страшные сны, но усталость оказалась сильнее. Прилегла на край широкой постели, и глаза закрылись сами собой.

Почувствовала, как Воронов бережно укрывает ее одеялом, и едва заметно улыбнулась.

Он коснулся шероховатыми пальцами ее щеки и тоже улыбнулся.

— Ты должна выспаться. Обещай мне, что будешь спать, пока не отдохнешь, как следует.

Поймала его пальцы ладонью и поднесла к губам.

— Обещаю.

Воронов оставил Дашу и быстро вышел из спальни.

— Что там, Гриша?

— У причала все почистили, но есть одна загвоздка. В камышах мы наткнулись на труп девушки. Тело в воде не так давно, омыливания тканей не произошло.

— Я знаю, — поморщился Воронов. — Даша видела ее руку.

— Там огнестрел, стреляли в голову. Ранения раскололи череп. Верхняя часть лица не сохранилась, нижняя поплыла.

Что-то щелкнуло внутри.

— Какого цвета у трупа волосы?

— Непонятно, там ряска, водоросли.

— Я хочу видеть труп. Возможно, из него получится сделать Дашу.

— Дашу?

— Если у девушки почти нет лица, можно будет подсунуть ее полиции. Ты же сам видишь, на Дашу идет охота. Если все поверят, что она мертва, у нас будут развязаны руки. Пока полиция будет разбираться и ждать экспертизу тканей, мы выиграем время.

— Можно попробовать провернуть этот вариант. Где одежда Дарьи? Придется взять все, даже белье.

— В стиральной машине. Хорошо, если вещи не успели постирать.

Михаил прошел в ванную комнату. Заглянул в машинку. Ему повезло, одежду еще не успели поставить на режим стирки.

Выложив грязные вещи и размокший паспорт в черный пакет, он вернулся обратно в холл.

— Придется надеть резиновые костюмы и сапоги, если не хотим еще раз промокнуть.

— Давай быстрее, ночь не бесконечна.

У причала стояла зловещая тишина. Как будто и не было никакой перестрелки. От машины остались лишь размытые дождем выбоины в размокшей грязи. Дождь прекратился. Вместо него на землю опустился плотный туман.

Хуже погоды и не придумаешь. В тумане ничего не видно, надежда только на слух.

— Всех отправили на дно. Там глубина сразу за причалом почти сорок метров. И вниз все тянет. Странное место.

— Знаю, что странное. Все детство здесь провел, — поморщился Михаил. — Девушка далеко?

— Нет, ее течением прибило. Видимо, убийца хотел отправить ее на дно, да с омутом промахнулся.

— Не местный, значит. Девушку надо вытащить на берег.

Смело двинулись вброд через камыши. На тело наткнулись быстро. Обоих мутило, но вытянули его к берегу.

— Твою мать… — выругался Воронов. — Никогда я еще с трупами не возился.

— Дайте ножовку, Михаил Глебович. Некогда пуговицы на ее одежде расстегивать.

Стоя на коленях, принялись с двух сторон теребить промокшие вещи на трупе. Скидывали тряпки в одну кучу, чтобы не потерять ничего в темноте.

Михаил посветил фонариком на лицо и вздрогнул. Слишком жутко, даже для него. Но — о счастье — волосы оказались светлыми. Может, и не такого качества, как у Даши, да какая разница, если они вперемешку с водорослями да мусором спутаны.

Белье и одежду натягивали с трудом — успело окоченеть тело, не гнулись ни руки, ни ноги. Почти час провозились.

Взгляд Воронова упал на руки.

— Ногти… — вырвалось у него.

— Что, ногти? — не понял Сафонов.

— У Даши ногти другие. Они у нее аккуратно обрезаны, овальной формы. А у этой — как хищные когти, еще и цвет яркий.

Григорий грязно выругался. Полез в карман, достал плоскогубцы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Сорвем их к чертовой матери, иначе не получится подмену произвести.

— Нет, не срывай. Лучше попробуем спилить.

— Некогда их пилить. Пусть думают, что ее пытали.

И принялся срывать ногти.