Просто совершенство - Мэри Бэлоу

– А-а, это насчет вакансий для учениц, – сразу вспомнил маркиз. – Вы не одобрили выбор поверенного?

– Эдна и Флора завтра же вернутся со мной в Бат.

– Неужели все настолько прискорбно? – Он положил ладонь на ее пальцы.

– Хуже, – заверила она, – гораздо хуже.

– Можно узнать, что же все-таки произошло?

– Бедвины! – выпалила она, в волнении взмахнув свободной рукой. В этот момент они переходили через улицу, огибая свежую кучу конского навоза. – Вот что произошло! Ох уж эти Бедвины! Они сведут меня в могилу. Вот увидите, так и будет.

– Надеюсь, до этого не дойдет.

– Флоре предложила работу леди Эйдан Бедвин, – сказала Клодия. – А Эдне – не кто иная, как маркиза Холлмир!

– Вот оно что, – отозвался маркиз.

– Это немыслимо! Не понимаю, как ей хватило дерзости?

– Возможно, все дело в том, что она помнит вас как превосходную учительницу, не поступающуюся своими принципами даже ради денег или положения в обществе.

Клодия фыркнула.

– А может, – добавил маркиз, – она просто повзрослела.

– Такие особы, как она, – возразила Клодия, – никогда не взрослеют. Только становятся еще противнее.

Разумеется, эта оценка была и смехотворной, и несправедливой. Но антипатия к урожденной леди Фрее Бедвин так укоренилась в душе Клодии, что лишала ее способности рассуждать здраво.

– Вы настроены и против службы у леди Эйдан Бедвин? – продолжал расспросы маркиз, прикосновением к полям шляпы поприветствовав двух идущих навстречу дам.

– Она замужем за одним из Бедвинов, – напомнила Клодия.

– Однако она всегда производила на меня приятное впечатление. Насколько мне известно, ее отец был шахтером в Уэльсе, пока не сколотил состояние. Его дочь пользуется репутацией щедрой благодетельницы для всех, кому не так повезло. Двое из ее троих детей – приемные. Это для них она нанимает гувернантку?

– Для приемной девочки, – Клодия кивнула, – и для младшей дочери.

– И теперь, стало быть, вы возвращаетесь в Бат вместе с мисс Бейнз и мисс Вуд. Право выбора вы им не предоставите?

– Я ни за что не отпущу их в услужение туда, где они будут несчастны.

– Еще неизвестно, как восприняли бы подобную работу они сами, мисс Мартин, – возразил маркиз. – Может быть, их воодушевляла бы мысль о службе в столь благородных семействах.

Мальчуган, за которым, сбиваясь с ног, гналась няня, катил обруч по тротуару. Маркиз поспешно потянул Клодию в сторону, пропуская всю компанию.

– Вот пострел! – заметил он. – Ручаюсь, он клятвенно обещал нести обруч в руках до самого парка, где можно бегать, никому не мешая.

Клодия вздохнула:

– Вы полагаете, лорд Аттингсборо, что в конторе мистера Хэтчарда я повела себя слишком опрометчиво и неразумно?

– Отнюдь, – ответил он. – Ваш гнев достоин восхищения – как и ваша решимость увезти учениц обратно в Бат, лишь бы не пристраивать их на службу, которая может оказаться слишком тяжелой.

Она склонила голову.

– Вы совершенно правы, – признала она. – Япоспешила с выводами.

Маркиз усмехнулся:

– И ответили Хэтчарду решительным отказом?

– О, разумеется! Но он заявил, что до завтра ничего не станет предпринимать. И предложил девочкам побеседовать с будущими работодателями.

– А-а…

– Полагаю, мой долг – предоставить им такую возможность, верно?

– Если вы доверяете их суждениям, – откликнулся маркиз.

Клодия снова вздохнула.

– Этому мы учим в первую очередь, – объяснила она. – Умению трезво оценивать, рассуждать, мыслить, жить своим умом и принимать осмысленные решения, а не просто действовать так, как хочется. Это целое искусство. Мы приучаем наших девочек быть осведомленными, мыслящими взрослыми людьми, особенно тех, которые учатся в школе из милости и не могут сразу после окончания учебы рассчитывать на замужество и на то, что всю оставшуюся жизнь за них будут думать мужья.

– Не самая радужная перспектива брака, – заметил маркиз.

– Зато предельно точная, – парировала Клодия.

Они шагали под деревьями, окаймлявшими тротуар. Клодия на миг запрокинула голову, глядя на навес из веток, на чистое небо и солнце в просветах между листьями.

– Я предупрежу их, – решила она. – Объясню, что Бедвины во главе с герцогом Бьюкаслом – семейство, несколько поколений которого пользовались огромным состоянием и привилегиями, что они надменны и настроены презрительно по отношению ко всем, кто занимает более низкое положение в обществе – то есть почти ко всем прочим смертным. И добавлю, что хуже всех – леди Холлмир. Потом посоветую даже не пытаться встретиться с работодателями, а уложить вещи и вернуться со мной в Бат. А потом дам девочкам возможность самим решать, что их больше привлекает.

Ей вдруг вспомнилось, что обе девочки уже побывали в Линдси-Холле вместе с другими бедными ученицами – это случилось прошлым летом, на свадьбе Сюзанны, – где и познакомились с герцогом и герцогиней Бьюкасл.

Маркиз Аттингсборо негромко рассмеялся, Клодия ответила ему недовольным взглядом, подумала и тоже засмеялась.

– В тирана я превращаюсь, только когда я в гневе, – сказала она. – Не просто недовольна, а взбешена. Но такое бывает нечасто.

– Подозреваю, лишь в тех случаях, когда кто-нибудь угрожает вашим драгоценным ученицам.

– Они и вправду драгоценные, – заверила Клодия. – Особенно те, за кого некому вступиться, кроме меня.

Он вновь дружески коснулся ее руки, и Клодия вдруг поняла, что уже несколько минут не обращает внимания на то, куда идет.

– Где мы? – спросила она. – Отсюда можно добраться до дома Сюзанны?

– Это самый длинный и удобный путь до него, – сказал маркиз. – Он пролегает мимо заведения Гюнтера. Вы уже пробовали его мороженое?

– Нет. Но ведь сейчас утро, – сочла своим долгом напомнить Клодия.

– В каком своде законов сказано, что лакомиться мороженым позволительно только днем? – возразил ее спутник. – Днем будет некогда: я приглашен к миссис Корбетт-Хайт на прием в саду, а вы?

Клодия еле удержалась, чтобы не поморщиться: о приглашении она напрочь забыла. Сегодня она гораздо охотнее осталась бы дома, но это невозможно. Сюзанна и Френсис рассчитывают на нее, и ей понятно, что без светских визитов никак не обойтись. Вращаться в высшем свете Клодия не любила, но ее отсутствие могли расценить как недостаток светских манер или уверенности в себе.

Все это более чем веские причины для того, чтобы явиться в гости.

– И я тоже, – ответила она.

– В таком случае к Гюнтеру зайдем сейчас, – решил маркиз, все тем же жестом накрывая ее пальцы.

На Клодию напал беспричинный смех.

Но куда же девался недавний гнев? Неужели ее умело отвлекли от него? И на помощь ей пришли рассудительность и мудрость собеседника?