Теофило Стивенсон - Маноло Кабале Руис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На турнире «Кордова Кардин» выиграл бой у кубинских боксеров Милиана, Ласаро Фигераса, Маркоса Диаса, у югослава Светика Бозидара. На турнире «Золотой пояс» добился победы над Петером Хуссингом из Федеративной Республики Германии. В Галле одержал верх над алжирским спортсменом Лакхдаром Каддоуром и немцами Вернером Кохнером и Юргеном Фангханаелем. На чемпионате страны победил Рамона Лореса, Роландо Эрреру и Элиесера Силе. Кроме того, три победы одержал в командном турнире 14 кубинских провинций, проводимом ежегодно на острове Свободы.
В самом начале 1980, олимпийского года кубинскую команду боксеров посетил журналист Хесус Касаль Герра. Приводим здесь выдержки из его беседы с Теофило Стивенсоном.
— Я хотел бы начать беседу с того, что тебя беспокоит, — говорит журналист. — Я имею в виду Высоцкого…
— Кто сказал, что он меня беспокоит? Результаты встреч с ним меня не беспокоили и не беспокоят.
— Я думаю иначе.
— Значит, ошибаешься.
— Ты признаешь, что проиграл две встречи?
— Не хотел бы признавать. Могу привести доводы.
— У советского боксера иная тактика и ты не можешь переиграть его?
— Это не причины для поражения. Исхожу из того, что я вышел на ринг и имел шансы выиграть встречу. Этого нельзя отрицать. Я допустил тактические просчеты. Они оказались роковыми. Однако должен сказать (хотя отдельные специалисты и любители спорта думают иначе), что в обоих поединках я себя плохо чувствовал. Это обстоятельство плюс тактические ошибки привели к поражениям.
— В таком состоянии ты встречался только с Высоцким?
— Нет. Так бывало и во встречах с другими соперниками. Однако я собирался и успешно проводил бой. Все же это были не финальные поединки. Во встрече с Высоцким бой не получился, как я рассчитывал. Мне пришлось драться все три раунда. Физически я не был готов вести такой упорный поединок. Вот и проиграл.
— Что ты думаешь о Высоцком?
— Это сильный и смелый боксер. И все же его мастерство еще не достигло совершенства. Это подтверждают результаты его выступлений на международном ринге.
— Как сказывается на тебе поражение с психологической точки зрения?
— Поражения не влияют на меня ни в какой мере.
— Хотел бы ты снова встретиться с советским боксером?
— Конечно. Но предпочел бы быть в хорошей форме. Не хочу, чтобы повторилась старая история. У меня было желание встретиться с ним в Белграде, но он не смог пробиться.
Теофило прерывает беседу:
— Почему ты начал разговор о Высоцком?
— Не хотел начинать как все. Начал с конца, чтобы перейти к началу. Как ты пришел в бокс?
— Спорт мне нравился с детства, когда я жил еще в поселке при сахарном заводе.
— Ты всегда занимался боксом?
— Я играл в бейсбол. Мне нравился баскетбол.
— Ты подавал надежды в бейсболе?
— Не могу сказать. Входил в сборную поселка во время школьных соревнований. Не знаю, смог бы я подняться выше.
— А бокс?
— Этот вид спорта всегда мне нравился. Когда я начал заниматься, то не думал, что смогу добиться таких результатов.
— Кто вводил тебя в бокс?
— Игнасио Эррера. Это было в 1966 году в моем родном городке. Игнасио первым сказал, что у меня есть данные, чтобы добиться успеха. Время подтвердило его слова. Со своей стороны я старался оправдать эти надежды.
— Ты знаешь, как выступал Эррера на ринге?
— Конечно. Он был чемпионом в тяжелом весе среди профессионалов на Кубе и Ямайке. Отец и его сверстники помнят, как он отлично боксировал. Он встречался на ринге с аргентинцем Артуро Годоем. У него до сих пор хранится контракт на встречу с чемпионом мира. Годой был на уровне Джо Луиса. Но ты же знаешь нравы профессионального бокса. Так же поступили и с Эррерой. Фотографии боев Эрреры я бережно храню вместе с моими реликвиями.
— Помнишь свое первое поражение?
— Я проиграл Луису Энрике в 1966 году, когда был еще мальчиком.
— А последнее?
— Нет необходимости отвечать на этот вопрос. Все спортсмены помнят свои неудачи. Или ты свои забыл?
— Сколько лет ты являешься кандидатом в сборную команду?
— 14 лет. Сразу же, как стал хорошо боксировать.
— Как объяснить твое появление среди кандидатов?
— Просто. В том году я стал чемпионом страны среди юношей. Эта победа позволила мне войти в состав кандидатов. С тех пор я все время нахожусь в сборной.
— Кто был твоим первым тренером в сборной?
— Понимаю, куда ты клонишь. Все думают, что Андрей Червоненко. Все же это был Курт Росендрик, тренер из ГДР. Затем пришел советский тренер, за ним Альсидес.
— Кто из них тебе больше нравится?
— Курт руководил моими первыми шагами в сборной. Андрей довел меня до победы на Мюнхенской Олимпиаде. Под руководством Альсидеса я дважды завоевывал звание чемпиона мира и второй раз стал олимпийским чемпионом.
— Что дало тебе участие в твоих первых Панамериканских играх?
— Понял, что я еще не созрел. Я встретился со спортсменом, которого прочили в олимпийские чемпионы. Первый бой я выиграл по очкам у аргентинца Сармиентоса. Затем была встреча с Дуаном Бобиком. После поединка пришел к выводу: если хорошо тренироваться и настроиться на победу, смогу победить на Мюнхенской Олимпиаде.
— Ты действительно так думал?
— Конечно. Бой с Дуаном Бобиком был жестким. До сих пор не могу понять, почему рефери наказал меня. В том бою было всё: незаслуженный штраф, замедленный счет, когда я уложил на пол Бобика (счет довели до 15 секунд). Победу присудили американцу со счетом 3:2. Трое судей показали 59:59, но отдали предпочтение сопернику из-за штрафа. Двое других предпочли меня.
— В Мюнхене ты взял реванш. В какой форме ты пришел к тому поединку?
— К Олимпийским играм я был в отличной форме. Стремился взять реванш. Остальное все знают. Я не мог снова проиграть.
— Каково твое мнение об американских боксерах?
— Высокое. Они владеют боксом, умеют побеждать. Раньше побеждали почти на всех Панамериканских и олимпийских играх.
— Кого из соперников считаешь самым трудным?
— Бесспорно, Дуана Бобика, затем Марвина Стинсона. Некоторые полагают, что были соперники и потруднее, например Джимми Кларк. Я оцениваю своих соперников исходя из требований Панамериканских и олимпийских игр или чемпионата мира, а не международных встреч. На таких ответственных соревнованиях спортсмены демонстрируют все, на что они способны.
— Тебе известно о Марвине Фрэзере?
— Слышал. Говорят, что он хорош. Думал встретиться с ним на Панамериканских играх в Сан-Хуане или в Чарлоте. Однако его там не было. Так что надеюсь на встречу на Олимпийских играх, если
