Жизнь и смерть Жанны - Diurdana

Через несколько дней я проснулась ночью от того, что в моей комнате кто-то находился. На моей кровати сидел Мишка. Он поднес к губам указательный палец, призывая меня к молчанию, и, кивнув на дверь, вышел из комнаты. Я вышла вслед за ним. В коридоре его не было, и я пошла в комнату Анюты. Он стоял у кроватки ребенка, и зло улыбаясь, смотрел на нее.

- Что ты здесь делаешь? – Я подошла к нему.

- Пришел навестить своего лучшего друга.

- Ты ненастоящий. Тебя нет! – Я зажмурилась. А когда открыла глаза, он все еще был здесь.

- А ты уверена в этом, Жанна? В том, что ненастоящий именно я, а не вся та жизнь, которая тебя окружает. Я ведь знаю, ты чувствуешь себя чужой здесь. Только со мной ты по-настоящему жила, разве не так?

Так, сто тысяч раз так!

- Ты уверена, что твой муж настоящий? – Продолжал тем временем Мишка. – Что твоя дочь настоящий ребенок, а не кукла, которую тебе когда-то в детстве подарила бабушка?

- Я не знаю, Миша, я так запуталась.

- Давай проверим. Я возьму подушку и накрою ее лицо. Если я ненастоящий, а она живая – ей ничего не будет, правда?

Я медленно кивнула. Мишка вытащил подушку из-под головки Анюты. Я смотрела на него и не могла шевельнуться от ужаса.

- Мама…. – Я повернулась к дочке. Она проснулась и сонно смотрела на меня. Мишки рядом не было, а в моих руках был какой-то предмет. Я опустила глаза и, вскрикнув, выронила подушку, которую сжимала ладонями.

Это я! Господи, это я!

Я схватила Анюту и прижала к себе. Несколько секунд назад я могла задушить ее подушкой! Мне нужно держаться подальше от ребенка. Я ненормальная! Ненормальная!

Я уложила дочку и вернулась в постель. Попыталась уснуть, но сон сморил меня только под утро. А до этого я лежала на спине и глядела в потолок. Следующий день я порхала по дому, делая и снова переделывая всю домашнюю работу. Лишь бы устать так, чтоб не проснуться ночью.

Несколько дней и ночей действительно прошли спокойно. А потом я снова увидела Мишку у кроватки своей дочки.

- Что тебе от меня нужно? Зачем ты снова пришел сюда?

- Потому что я – часть тебя, Жанна. И ты уже это знаешь. Я никогда тебя не оставлю. Разве не этого ты всегда хотела?

- Отойди от кроватки. Не приближайся к моему ребенку.

- Она так похожа на тебя, Жанна, просто одно лицо! Ты не боишься, что она будет такой же одинокой несчастной девочкой как и ты?

- Боюсь.

- Ты часто думаешь о том, как сложно ей придется жить на этом свете, правда, Жанна? Мир ведь так жесток. Особенно к маленьким беззащитным детям. Жанна, скажи, ну неужели ты хочешь всего этого для своей дочки? А вдруг она заболеет, а вдруг с ней что-нибудь случится? Что-нибудь такое, что заставит тебя пожалеть о том, что ты вообще родила ее?

- Замолчи, - я зажала уши руками, - замолчи!

- Не лучше ли прекратить все это сейчас? Ты должна защитить ее от окружающего мира, Жанна, ты ведь ее мать.

- Да, должна, должна…. – Я не понимала, что происходит. Я знала, что Мишка ненастоящий и, в то же время, сейчас он был реальнее всей моей прожитой с Денисом жизни. Как он может быть ненастоящим, как? Ведь он вот, смотрит на меня и разговаривает со мной и как всегда говорит то, что часто вертится в моей голове.

- Ну, раз должна, значит делай.

Я склонилась над ребенком и взялась руками за уголки ее подушки.

- Жанна, - в дверном проеме стоял Денис и смотрел на меня. Я обернулась – Мишки рядом не было, - что ты здесь делаешь? Опять мешаешь ребенку спать?

Я посмотрела на Анюту, посмотрела на мои руки на ее подушке.

- Я… просто…. Денис…. – Я посмотрела на него.

- Что, Жанна? – Он вошел и обнял меня. – Что случилось, милая?

- Денис… я… я должна тебе что-то сказать. – Я признаюсь ему, попрошу помочь. Мне нужна помощь. Будь что будет, но он должен мне помочь. Больше некому. Кроме него у меня никого нет.

- Не сейчас, малыш, пойдем спать. Завтра скажешь мне все, что захочешь.

Мы вернулись в спальню.

Под утро я снова проснулась. На этот раз меня разбудил страшный сон. Наконец я увидела лицо того чудовища из моего кошмара. Мое лицо. Это я чудовище. Я угрожаю своей дочери. И я должна защитить ее от себя. Я должна убить чудовище. Иначе чудовище убьет ее. Я знаю, что должна сделать. Теперь знаю. Я должна это сделать скорее, времени нет.

Часы на тумбочке все так же отсчитывали секунды, напоминая мне о том, что я должна торопиться. Мишка может появиться в любой момент. А я не могу ему противостоять. Он сильнее меня. Он всегда был сильнее меня.

Я повернулась к спящему рядом Денису.

Ты забудешь меня. Скоро забудешь. Так будет лучше для всех. Для нашей маленькой крошки особенно. Надеюсь, когда-нибудь ты простишь меня. Наверное, есть много женщин, которые могли бы стать счастливыми рядом с тобой…. Я не смогла.

Его рука как обычно лежала на моей талии. Я взяла ее и поднесла теплую и до мельчайшей черточки знакомую ладонь к своей щеке. Поцеловала ее и положила рядом с его лицом. Встала с кровати, вышла из комнаты.

Я прошла мимо Анечкиной двери, даже не попытавшись заглянуть к ней и в последний раз взглянуть на нее. Если Мишка застанет меня там, ничто не спасет мою дочь. Я спустилась в гараж. Посмотрела на крюк в потолке. Вспомнила, как Денис все хотел убрать его, да так и не убрал….

Я нашла веревку и огляделась. Мне не дотянуться до крюка без лестницы. А лестницы здесь нет. Зато есть пустые бочки. Мне стоило больших трудов придвинуть одну, но я справилась.

Я не верю, что делаю это. Не верю, что все происходит на самом деле, что завтрашний день наступит без меня, что больше я никогда не увижу солнца. Но так нужно.

Подтягиваюсь на руках и взбираюсь на бочку. Привязываю петлю к железному крюку. Повисаю на веревке, проверяя, выдержит ли она мой вес. Выдержит.

Оглядываюсь в последний раз. Я редко здесь бывала. Из всех предметов наиболее знакомый мне – это наша машина. Она пахнет бензином и «Тутти-фрутти». И Денис, когда приезжает с работы, пахнет «Тутти-фрутти».

Я смотрю на петлю, которую растягиваю своими руками. Весь мой мир сузился сейчас до этого маленького круга. Замкнутый круг, неужели я скоро смогу его разорвать? Неужели я скоро проснусь? Дурной сон подходит к концу.

Я просовываю голову в петлю. Закрываю глаза. Сразу же вижу мою дочь спящей. Ее губки приоткрыты, и она спокойно спит. Теперь ей ничего не угрожает. Мама защитит ее… спасет… сейчас… спасет….

Воспоминание о дочери гаснет, и я вижу себя, стоящей на ромашковом лугу. В голубом небе ярко светит летнее солнце, и где-то чирикают птицы. Недалеко стоит моя бабушка и протягивает ко мне руки. Я делаю шаг ей навстречу….

Эпилог

…Слабый осенний ветерок гнал по земле сухие желтые листья, качал ветки деревьев, играл с черными лентами на венках и надувал кружево, укрывающее лицо лежащей в гробу Жанны. Алексей стоял рядом с гробом, от чего ему было не по себе, но бросить друга он не мог. Не сейчас, не в эту конкретную минуту, когда Денис, почти навалившись на него и, казалось, совсем не замечая этого, не мигая, смотрел воспаленными глазами на жену. Колыхание покрывала создавало иллюзию ее дыхания. Он все еще никак не мог поверить в то, что Жанна мертва. Что она сейчас не откроет глаза и не посмотрит на него.

Прошлой ночью, сидя у гроба жены, Денис все время вспоминал, как она просила его выслушать что-то очень важное тогда…. Напрасно мать пыталась уговорить его хоть немного поспать…

- Пора…. – Алексей положил руку на плечо Дениса, стараясь привлечь его внимание. Денис просто не мог собрать себя воедино.

Он рассеянно кивнул, подошел к жене и, положив ладонь на ее скрещенные на груди руки, нежно прикоснулся губами к укрытому покрывалом лбу.

- Прости меня…. – Еле слышно, одними губами прошептал он и отошел.

Леша, взявший на себя организацию похорон, видел, как тяжело вся эта погребальная суета действует на Дениса. Вот он болезненно поморщился, услышав громкие причитания какой-то дальней родственницы, которая и видела- то его жену один раз на свадьбе. Правда тогда она не рыдала, а громче всех кричала “Горько”. Да, теперь, действительно, горько. В голове навязчиво вертелось - “Кремация. Только кремация, и строгий фейс-контроль для публики.”

Алексею хотелось встряхнуть женщину, чтобы привести ее в чувство, но плакальщица и сама умолкла, когда появились работники похоронного бюро, и теперь, не скрывая любопытства, во все глаза наблюдала, как опускается крышка гроба. Он посмотрел на Дениса, тот отвернулся от гроба, словно не в силах смотреть, и вздрагивал всем телом под каждый удар молотка. Казалось, он держится из последних сил. Алексей и сам был вымотан до предела, это оказалось слишком тяжело.

Все это кошмарный сон какой-то….

Денис еще не знал, что кошмарные сны о повесившейся Жанне еще только предстоят ему.

Тем временем работники похоронного бюро подняли забитый гроб с телом Жанны на плечи и медленно понесли его по узкому проходу между старыми облезлыми оградками.