Ричард маленький король - Иван Бутаков

плотно позавтракав, Ричард встал под окно, на котором любил сидеть и, сжавшись как пружина, приготовился прыгнуть на подоконник. Но вместо того, чтобы оттолкнуться, как следует, он тяжело вздохнул и улегся, недовольно размахивая хвостом. "Вот откормили", подумал кот. "Это они нарочно. Хотят, чтобы я никуда не лез". Король стал настолько тяжелым, что едва вбирался на свое ложе с видом покорителя Эльбруса. Чтобы добраться до излюбленного окна, он жалобно позвал прислугу. На зов откликнулась Зимняя. Она подняла его на подоконник, удивленно воскликнув: "какой ты толстый стал, Риччи"! Зимняя пощупала его как мяч.

– Это все твой неуемный аппетит, – заключила она. – Больше никаких ирисок.

В пушистой голове раздалось орущее нет. Кот вылупил глаза от удивления и испуга, что-что, а потерять ириски он был не готов. Ричард жалобно промяукал, прислуга подняла его к окну и хорошенько погладила, прижав к подоконнику. Кот лениво свесил лапу и хвост, и замурлыкал.

– Надо бы за тебя взяться, а то совсем обленился, – вновь сказала Зимняя.

Когда кот проснулся, Зимняя с Кудряшкой сидели на диване и привязывали веревку к блестящему фантику. Любознательность короля переборола в нем ленивца, и он тяжело спрыгнув на пол, подошел поближе к прислуге. Завидев его, они оживились, Кудряшка захихикала, схватила веревку и начала трясти блестящим фантиком перед самым носом кота.

Как крепость, непоколебимо он сидел, щуря свои хитрые глаза на прислугу, пока аромат шоколада прыгал вокруг его носа. Фантик был абсолютно безразличен королю. Он пренебрежительно бросил на него быстрый взгляд и вернулся к прислуге. Но фантик все не унимался, он скакал еще сильнее, поблескивая и переливаясь разными цветами, кроме того, он так забавно шелестел, что под пушистой шерсткой по спине забегали королевские мурашки. Кот неуклюже отпугнул приставучую бумажку лапой, но она, отлетев, снова вернулась на прежнее место, раззадорив короля еще больше. Тогда он повторил попытку, но более уверенно, а когда и это не уняло раздражителя, он встал на задние лапы и схватил фантик. Вцепившись в него когтями, кот кусал и лупил его лапами, производя при этом забавный шелест. Кудряшка с неистовым восторгом побежала из комнаты, за ней, вырвавшись из лап кота и взмыв вверх, вылетела шуршащая бабочка – оригами. Не раздумывая ни секунды, кот бросился вслед за ними. К вечеру, Ричард без задних лап валялся на подоконнике, на этот раз он забрался на него сам. Рядом, в его ложе лежала Кудряшка, вся румяная от смеха и бега, она, чуть не засыпая, клонила голову на мягкий подлокотник кресла. В комнату вошел Бородатый, он взял ее на руки, и поцеловав в щечку понес в ее комнату.

Кудряшка частенько бегала с Ричардом подобным образом, и как он не сопротивлялся, что-то внутри его призывало к этому, и он, прижав уши, как настоящий охотник бежал за бабочкой-оригами, не только инстинкт, но и здравый смысл гнали его вперед. Кот был мудрым и прекрасно понимал, что подобные занятия полезны для его уже изрядно запущенной формы. Он так же перестал есть все подряд, тем более, что Кудряшка научилась есть аккуратнее. К тому времени она здорово выросла, поразительно, как из маленьких кругленьких комочков вытягиваются такие длинные макаронины. "Хорошо кушай и вырастишь большой", повторяла Зимняя Кудряшке, суя ей в рот очередную ложку каши. Ричард сильно сомневался на это счет. Он пробовал есть много, но росли лишь бока и живот, а сам же он, по-прежнему оставался в своих прежних размерах, он даже пробовал есть зелень, но ничем хорошим это тоже не закончилось. Наверно, люди сами по себе такие не быстро, но многорастущие. Кот вспоминал, как росла Кудряшка и какая стояла тишина в его покоях пока она была совсем младенцем, и как она радостно и шумно носилась с ним, приводя его в форму. Теперь же девочка стала спокойнее, она много и весело говорила, и забавное "Ичи" сменилось уверенным "Риччи". Девочка много читала, король любил послушать интересные и увлекательные истории, а она, видя такой интерес, учила его читать, а так как еще сама не умела писать, то ему преподавала лишь рисование.

– Ричáрд, – произносила она, его имя на французский манер, деловито задрав кверху нос. – Ты уже достаточно большой, тебе уже пора в кошачью школу.

– Спасибо, – мяукал кот в ответ. – Я и так умный. Не нужна мне эта школа.

Кот уже хотел слезть с дивана, на котором располагалась та самая школа, как ее строгий директор и учитель в одном лице, схватил пушистого ученика и вернул за парту.

– Чтобы тебе было не так одиноко, я привела еще ученицу, – девочка посадила рядом с королем куклу

– Знакомься – Анжела, это Ричард, Ричард, это Анжела, моя лучшая ученица в классе кукол.

Анжела пожала лапу коту, учительница положила перед ними альбом и начала рисовать.

– Вот смотри – это ваза, – сказала Кудряшка.

– Я-то смотрю, а вот Анжела нет, – мявкнул кот, глядя на куклу, у которой были закрыты глаза.

Заметив это, учительница рассердилась и треснула куклу кисточкой так, что глаза вновь встали на место, раскрывшись одновременно с испуганными глазами кота. "С ней лучше не спорить", подумал он, а не то она и меня чем-нибудь огреет". Кудряшка перелистнула альбомный лист на чистый и сунула кисть в лапу Ричарду. Тот неуклюже заводил лапой взад вперед, пытаясь избавиться от кисточки.

– Это разве ваза! – вскричала Кудряшка.

– Это разбитая ваза, я решил начать с азов, – ответил кот, продолжая гонять кисть по изрисованному листу.

– Не быть тебе художником, – раздосадовано прокомментировала девочка.

"Больно надо", – подумал кот, но вспомнив кисточку, вслух спорить не стал. – "Я король, и меня ждут королевские дела". Он резко вскочил на спинку дивана, а с нее на пол, и, отряхнувшись, побрел в сторону кухни, исполнять потребности своего королевского аппетита.

Был канун его восьмого дня рождения, когда он узнал любопытную новость. "Скоро у меня будет братик" – рассказала ему Кудряшка. Кот, знающий теперь что такое, вернее кто такие, эти дети, воспринял новость спокойно. Его прельщала мысль о том, что на какое-то время в его королевстве вновь наступит тишина и покой. Он удивился, как же он не заметил этого сам. В глазах Зимней горели те же яркие огоньки и она, словно цветок благоухала, излучая частички новой жизни. Бородатый же, напротив, был напряжен и взволнован. Он повсюду ходил за Зимней и все время спрашивал о ее самочувствии, будто она была чем-то больна. Хотя вид у нее был абсолютно здоровый, легкий румянец на лице, свежий вид, хотя и