Заговор носферату - Виталий Обедин

  На сей раз мессир Дрейдлок слушал меня внимательно, не перебивая.

  - Венцом всего замысла может стать прямое столкновение живых и неживых граждан Ура. Новые дневные погромы. Все, чего добивается ваша партия. Именно поэтому я пришел к вам, чтобы задать свои вопросы. Даже зная, что вам иные из них - все одно, что ножом по сердцу.

  Когда я закончил, рыцарь ничего не сказал, глядя прямо перед собой. Пальцы единственной руки машинально постукивали по столешнице. Прошло не меньше минуты, прежде чем Роберт Дрейдлок заговорил.

  - Вы правы, лорд Слотер. Ситуация, которая складывается сегодня, выгодна "колосажателям" и радует меня лично. Нас вполне устроит, если толпа с кольями ринется в Квартал Склепов и начнет дырявить кровососов одного за другим. Для меня лично это означает освобождение от своего обета и тяжкого бремени существования, столь ненавистного. Но есть одна деталь, милорд, о которой вы позабыли.

  Я вопросительно посмотрел на легендарного охотника за вампирами. Мессир Дрейдлок распрямил согбенную спину, гордо откинулся на спинку кресло. Его камзол за время нашего разговора чуть сбился на бок и стало видно, что правый рукав висит, набитый соломой, а из-под кресла выглянули огрызки-культи, оканчивающиеся почти у самых бедер. Но, несмотря ни на что, в этом огрызке мертвой плоти оставалось много больше от человека, нежели в большинстве смертных, которых я знал.

  - Я - сэр Роберт Альфред Дрейдлок! Граф Дрейдлок в четырнадцатом поколении и Мятежный Князь Фронтира в первом! Я - рыцарь, принявший посвящение из рук самого короля, Уильяма IV. На моих руках много крови, а моя душа давно и окончательно загублена. У меня отняли жену, ребенка, жизнь и даже мужское естество. Не удалось забрать только одного. Чести. Я всегда дрался с открытым забралом. И даже когда убивал вампиров - а я убил их великое множество - не выткал кол в сердце спящему. Хотя бы потому, что они должны были заглянуть мне в глаза перед смертью. Я не буду поганить свою святую месть подлым убийством. И тем более убийством людей, не являющихся прямыми прислужниками кровососов. Клянусь светлой памятью своей супруги!

  - Благодарю, мессир. - сдержанно произнес я, склоняя голову. - Именно это я хотел услышать.

  Я оперся на подлокотники кресла и поднял себя на ноги.

  - И это все? - глухо спросил Роберт Дрейдлок. - Все для чего вы приходили?

  - Это даже немного больше, чем я рассчитывал.

  - И куда теперь поведет вас ваше расследование? - без особого интереса спросил рыцарь, убирая упавшую на глаза прядь волос уцелевшей рукой. - Коль уж единственная заинтересованная сторона оказалась не у дел?

  - Полагаю, к тем, кто в текущий момент пострадал больше всех. Или, по крайней мере, считает, что пострадал.

  - Ковен?

  - Увы, мессир... вампиры.

  - Вы собираетесь посетить Квартал Склепов?

  - Именно так.

  - Сейчас?

  - Нет, ближе к ночи.

  - Что ж, - мессир Дрейдлок тяжело вздохнул. - Я буду молиться, чтобы кто-нибудь из тамошних кровососов разозлил вас по-настоящему. Тем более, как я слышал, это не так уж трудно.

  Я ожидал, что он улыбнется, но лицо рыцаря осталось серьезным. Кажется, он и в самом деле собирался молиться по сему поводу.

  Уже возле дверей я обернулся.

  - Во избежание недоразумений я бы хотел просить вас об одолжении, мессир Дрейдлок.

  - Всегда к вашим услугам, лорд Слотер. - рыцарь слегка склонил голову. - Почту за честь.

  - Я хочу, чтобы город забыл о существовании вас и вашей организации на тот период, пока я ищу убийцу магов, работавших на Ковен. Потому что если этого не случится, я чего доброго могу взять неправильный след. Я не сомневаюсь в вашей клятве, но "колосажатели" - это не один рыцарь Дрейдлок.

  ***

  Надо быть очень глупым живым, чтобы на ночь глядя отправиться любоваться достопримечательностями Квартала Склепов.

  Конечно, формально уранийские вампиры - вполне законопослушные граждане Блистательного и Проклятого. Просто мертвые, вот и вся разница. Но на деле, чтобы понять, каково придется живому в гетто посреди ночи, достаточно представить себе монашку, пробирающуюся через лагерь пьяных гейворийских наемников. Ноги-то она скорее всего оттуда унесет. Но очень неловко и в раскоряку.

  У носферату много обид на живых, а главная заключается в том, что их теперь нельзя попробовать на вкус. Только кролики и - изредка - осужденные на смерть преступники, которым ставят специальное тавро, позволяющее вампиру обойти действие Скрижалей. Считается, что выдача смертного преступника на расправу вампирам - одна из самых страшных казней в Блистательном и Проклятом. Однако даже таких мер недостаточно, чтобы покончить с ушлым народом, предпочитающим обитать по ту сторону закона. Человеческая натура неисправима.

  По приказу короля Максимилиана Квартал выстроили в северо-восточной части города, как раз напротив аристократических районов, где располагались виллы и поместья наиболее знатных обитателей Блистательного. Аристократии живой надлежало соседствовать с аристократией мертвой. В этом виделись справедливость и равенство.

  Правда, совсем уж идеалистом его уранийское величество не был, поэтому между Кварталом Склепов и поместьями нобилей пролегает широкое русло Канала Веспина, больше известного в городе, как Канал Пятисот Утопленников. Почти полтысячи живых рабочих, рывших его наряду с тысячами зомби, оживленными специально для этих нужд, утонули, когда из-за неправильных расчетов вода прорвала дамбу. Поток хлынул внутрь прорытого рва с урчанием голодного зверя - размывая неукрепленные еще берега, сбивая глину и землю в жидкое месиво, из которого невозможно было выплыть даже самому лучшему пловцу на свете. Позже дамбу восстановили, воду откачали, утопленников оживили и заставили достраивать канал. И сейчас в нем неторопливо струиться чистая речная вода, в которой даже можно поудить зеркальных карпов. Канал не перемерзает даже зимой, а то, что вода - проточная - имеет определенное значение: далеко не каждый вампир способен пересечь текущую воду.

  Издержки потустороннего бытия.

  Со стороны Квартал Склепов производит почти такое же впечатление, как и поместье Дрейдлока: вражеская цитадель, ожидающая штурма.

  Его окружает глухая каменная стена высотой в три человеческих роста. Ее зубцы усажены острыми железными пиками. Почти под самыми стенами выгибается колесом змея охранного рва, заполненного водой. Вода опять-таки проточная - ров соединяется Каналом Веспина узкой перемычкой. Внутрь есть только один вход: через центральные ворота. Последние сбиты из толстых дубовых досок, окованных бронзовыми пластинами. Они способны выдержать прямой выстрел из пушки!

  С ворот на город скалится стилизованное изображение красного нетопыря - неофициальный герб Квартала Склепов. Он выполнен из темной меди и над ним всегда заботливо горит фонарь, вставленный в прибитый к доскам упор. В его дрожащем свете нетопырь, распахнувший в безмолвном крике пасть, полную тонких игольно-острых зубов, выглядит кроваво-красным. Полная иллюзия, что он вот-вот сорвется с места и ринется в город, хлопая кожистыми крыльями.

  Через ров, окружавший Квартал, тянулся небольшой разводной мост, который поднимали днем, чтобы живые не беспокоили мертвых. При необходимости его можно было поднять и ночью - чтобы придержать вампиров в их обиталище. Так, мера предосторожности на всякий случай.

  Обычно для управления мостом использовались механизмы - вращательный барабан и пара кнехтов, опутанных промасленными канатами. Но на крайний случай (а в сосуществовании с нежитью без такой предусмотрительности - никак) будет задействовано колдовство: мощное заклинание, наложенное на мост, в одно мгновение превратит его в бесчисленное количество щепок и щепочек. Всех носферату удержать в Квартале это не поможет, но изрядное их количество на какое-то время все же останется по ту сторону рва.

  Возле моста несли службу, обогреваясь у большого жаркого даже на вид костра, с десяток городских стражников, возглавляемых тройкой плечистых парней в малиновых плащах.

  Один из них стоял ко мне спиной и даже в ночной темноте, лишь слегка обкусанной пламенем костра, можно было разглядеть на плаще серебряную вышивку в виде необычного меча с рукояткой без навершия и гарды, но зато с двумя клинками, тянущимися из обоих ее концов. Вдоль каждого рунической вязью змеились слова, с детства знакомые любому жителю Ура. На том клинке, что смотрел вверх, значилось "Оберег", вниз указывало лезвие с надписью "Кара". Оберегать невиновных. Карать виноватых. Девиз Псов Правосудия - старших офицеров городской стражи, стараниями магов, алхимиков и военных инструкторов, превращенных в полноценные боевые машины. Ловкостью, силой и боевой выучкой иные из них не уступали даже Выродкам!

  Иногда мне кажется, что именно с этой целью - не уступить "горячо любимым" родственничкам, вице-канцлер Витар Доркмунд, когда-то и затевал создание Песьей своры. Только в извращенную голову урожденного Слотера может прийти мысль противопоставить Выродкам настоящим Выродков искусственных!