Загадочные события во Франчесе - Джозефина Тэй

Машина Роберта, видимо, произвела на нее впечатление, и она пригласила его в дом выпить чая, поскольку чай, похоже, по ее мнению, можно было пить в любое время дня или ночи. Роберт же считал, что не может принять от нее угощения — хотя бы просто чашку чая — не сообщив ей, что является доверенным лицом, так сказать, вражеской стороны. Он и попытался ей это объяснить, но она вряд ли его поняла, поскольку ум ее явно был занят проблемой — какое из двух сортов печенья подать гостю к чаю. Упоминание имени ее племянницы не произвело на нее особого впечатления.

— Как это можно? — сказала она. — Завести девочку к себе в дом и избивать ее. И чего они надеялись этим достичь? Садитесь к столу, мистер Блейн, я сейчас…

Вдруг дом содрогнулся от отчаянного визга, который, раз начавшись, не прекращался ни на секунду, словно кричащему даже не требовалось переводить дух.

Миссис Тилзит бросила на стул покупки, наклонилась к самому уху Роберта и прокричала:

— Это чайник вскипел! Я сейчас!

Роберт сел на стул, оглядел комнату и опять с удивлением подумал: ну что тут могло так понравиться Бетти Кейн? В доме миссис Винн гостиная была жилой комнатой, согретой теплом человеческого общения. Но миссис Тилзит пригласила его в гостиную, где она принимала только тех гостей, которых было неудобно пригласить на кухню. Именно на кухне, по-видимому, проходила вся настоящая жизнь семейства. И все-таки Бетти Кейн захотела пожить здесь подольше. Может быть, она подружилась с кем-нибудь в городе? С соседской девочкой? С соседским мальчиком?

Миссис Тилзит очень быстро вернулась с подносом, на котором стояло все для чая. Как это ей удалось так быстро все решить, удивился про себя Роберт, но, взглянув на поднос, понял, миссис Тилзит не стала выбирать, какое из двух сортов печенья ему подать, — она принесла оба. Глядя, как она разливает чай, Роберт думал, что теперь ему понятна хотя бы одна загадочная сторона всей этой истории: почему, получив от Виннов письмо, в котором они просили срочно отправить Бетти домой, ее тетка не бросилась на телеграф, чтобы известить их, что Бетти уехала домой уже две недели тому назад. Судьба уехавшей две недели тому назад Бетти, несомненно, волновала миссис Тилзит куда меньше, чем желе, которое она отнесла остывать на подоконник.

— Я о ней не беспокоилась, — сказала миссис Тилзит, как бы в ответ на его мысли. — Когда мне написали из Эйлсбери, что она не приехала домой, я не сомневалась, что она найдется. Когда мой муж приехал домой, он очень разволновался по этому поводу — он, знаете, служит коммивояжером у «Уиксов» и отсутствует по неделе и даже дольше. Он поднял страшный шум, но я ему сказала: не беспокойся, найдется как миленькая, ничего с ней не случилось. Она и нашлась. Правда, нельзя сказать, что с ней ничего не случилось.

— Она сказала, что ей у вас страшно понравилось.

— Что ж, может быть, и так, — без особой уверенности сказала миссис Тилзит. Вопреки его ожиданиям, слова Роберта, казалось, не доставили ей особого удовольствия. Роберт взглянул на нее и понял, что ее мысли уже заняты чем-то другим. Судя по тому, что она смотрела ему в чашку, очередной темой для размышлений было: достаточно ли крепкий она ему налила чай.

— И как же она проводила здесь время? Подружилась с кем-нибудь?

— Нет, она здесь вообще мало бывала, все больше уезжала в Ларборо.

— Ларборо!

— Ну, может, она там проводила и не все время, это я на нее понапрасну грешу. По утрам она помола мне по дому, но дом у нас небольшой, и я привыкла все делать сама, так что работы для нее было немного. А у нее же были каникулы, бедняжке хотелось отдохнуть от школьной зубрежки. Понять не могу, зачем девочке все эти знания. Дочка моей соседки миссис Харроп едва научилась расписываться однако вышла замуж за третьего сына лорда. А может, за сына третьего сына — я уж позабыла, — сказала она с сомнением в голосе. — Она…

— Вы не знаете, что Бетти делала в Ларборо?

— Все больше ходила в кино.

— В кино?

— Если любишь кино, то можно смотреть одну картину за другой весь день. Большие кинотеатры открываются в пол-одиннадцатого и меняют программу в среду, а кинотеатров в Ларборо штук сорок, так что посмотреть есть что.

— И вы думаете, Бетти так и ходила из одного кинотеатра в другой?

— Да нет, она не такая дурочка. Она шла на утренний сеанс, когда билеты дешевле, а потом каталась на автобусе.

— На автобусе? Где?

— Да так, где ей вздумается. Возьмите еще печенье, мистер Блейн. Я только что открыла коробку. Как-то раз она поехала в Нортон посмотреть на тамошний замок. Нортон — центр нашего графства. Все думают, что центр — Ларборо, потому что это такой большой город, но Нортон всегда…

— А что, обедать домой она не возвращалась?

— Что? А вы про Бетти. Да нет, она обедала в какой-нибудь закусочной. Да мы все равно едим по-настоящему вечером, за ужином, — мой муж ведь приходит домой только поздно вечером. Так что ее всегда ждал дома ужин. У меня уж так повелось к вечеру готовить большой сытный ужин для…

— И когда же вы ужинаете? Часов в шесть?

— Нет, позже. Мистер Тилзит редко возвращается раньше половины восьмого.

— Но Бетти, наверно, приезжала задолго до этого?

— Чаще всего, да. Один раз она опоздала, потому что пошла на вечерний сеанс. Муж устроил ей скандал, но, по-моему, зря. Ну, подумаешь, девочка засиделась в кино — что в этом такого? Но после этого она всегда приезжала домой раньше него. То есть, когда он не уезжал. Если его не было дома, она особенно не спешила.

Так. Значит, в течение двух недель Бетти могла делать все, что ей вздумается. Уезжала, приезжала, никому не отчитываясь. Единственное, что могло ее ограничивать, — это деньги. Казалось бы, вполне невинное времяпрепровождение. Оно и было бы невинным для большинства девочек ее лет. Утром кино или разглядывание витрин, потом чашка кофе с булочкой, поездка на автобусе по окрестностям во второй половине дня — чудная жизнь для подростка, впервые избавившегося от опек и взрослых.

Но Бетти Кейн — не обычный подросток. Бетти Кейн сочинила длинную и подробную басню, которую без тени смущения рассказала в полиции. Бетти Кейн отсутствовала дома месяц, который она провела неизвестно где и с кем. И этот месяц закончился тем, что ее кто-то зверски избил. Так как же Бетти Кейн проводила время, избавившись от надзора взрослых?

— А в Милфорд она не ездила, вы не знаете?

— Нет. Они меня тоже об этом спрашивали, но я и им сказала, что не знаю.

— Кому им?

— Полиции.

Ну, разумеется, он и забыл, что полиция со всей возможной тщательностью проверяла каждое предложение в рассказе Бетти Кейн.

— Вы, кажется, сказали, что вы не из полиции.

— Нет, — ответил Роберт и объяснил ей еще раз, кто он: — Я адвокат. Я представляю тех женщин, которые, как утверждает Бетти, насильно держали ее у себя в доме.

— Да-да. Вы говорили. Наверно, им, бедняжкам, нужен адвокат, как и всем преступникам. Чтобы он всех расспрашивал. Надеюсь, вы узнали от меня все, что хотели, мистер Блейн.

Он выпил еще чашку чая, надеясь, что миссис Тилзит расскажет что-нибудь такое, что он хотел знать. Но ничего нового она не добавила.

— А вы сказали полиции, что Бетти уезжала на целый день и делала, что ей хочется?

На этот раз она задумалась над вопросом.

— Вот уж не припомню. Они спрашивали меня, как она проводила время, и я сказала, что она ходила в кино или каталась на автобусе. Они спросили, ездила ли я с ней, и я… надо признаться, что тут я немного погрешила против истины и сказала, что иногда ездила, а иногда — нет. Мне не хотелось, чтобы они знали, что Бетти повсюду ездила одна. Хотя ничего плохого в этом и нет.

Боже, вот уж святая простота!

— А письма ей сюда не приходили? — спросил Роберт перед самым уходом.

— Только из дома. Тут уж можете не сомневаться — я всегда сама вынимаю почту из ящика. Да они же и не стали бы ей писать.

— Кто?

— Да эти женщины, которые ее похитили.

Роберт сел в машину с чувством освобождения — наконец-то он вырвался из атмосферы удушающей глупости. Интересно, мистер Тилзит раньше работал коммивояжером и по неделе отсутствовал дома, или он нашел эту работу как альтернативу бегству или самоубийству?

В Ларборо Роберт отыскал главный гараж автобусного парка. Он постучал в дверь небольшого домика у въезда в парк, и вошел внутрь. За письменным столом сидел человек в форме инспектора автобусной компании и просматривал какие-то бумаги. Он бросил на Роберта мимолетный взгляд и опять углубился в свои бумаги, даже не спросив, что ему нужно.

Роберт сказал, что хотел бы повидать кого-нибудь, кто знает, какие автобусы ходят в Милфорд.

— Расписание на стене, — ответил человек в форме, не поднимая глаз.

— Мне не нужно расписание. Я его знаю. Я живу в Милфорде. Я хочу узнать, не ходил ли когда-нибудь по этому маршруту двухэтажный автобус.