Ведьма отмщения - Галина Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И? Что тебя насторожило?
– Поначалу ничего. Не обратил внимания. Так, досада какая-то поселилась. Теперь-то… Теперь-то вспомнил и сопоставил. Ах, тварь!!!
Володя вдруг стремительно бросился к ней, сел бок о бок, прижавшись своим голым коленом к ее колену, которое не закрывал домашний халат. Выпрямил спину, повернулся и глянул пронзительно.
– Понимаешь, моя одежда висела не так, как я ее оставил. Как я всегда вешаю на вешалки куртки, плащи, пальто, если плечики отсутствуют? А, Маш? Как? Ты вот моя жена, ты знаешь. Скажи! – потребовал он.
– Ну-уу…
Честно, она уж и подзабыть успела. Дома в большом зеркальном шкафу в прихожей всегда болталась дюжина свободных плечиков. На случай гостей, на случай межсезонья. Вовка всегда аккуратно развешивал одежду, чтобы не задрался лацкан, чтобы пуговки напротив петелек. Для кашне и головных уборов отдельная полка.
– Ты всегда вешаешь, складывая рукава внутрь! – вспомнила она.
– Вот! – муж глянул победоносно. – А когда я вышел в прихожую, то рукава торчали в разные стороны. И карман… Внутренний карман был вывернут. Я, конечно, не обратил внимания, в суматохе этой… Ор, шум, я быстро оделся и на выход. А вечером, когда домой вернулся и сунул руку за ключами, то… То испачкался!
– В смысле?
– Ключи были грязными. Понимаешь?
– Нет. Ты что, в лужу их уронил?
– Ничего я не ронял! Зачем мне их вообще на улице доставать, Маш? Ты чего?
– Действительно, – кивнула она и хотела незаметно отодвинуться, но тут Вовкина рука хозяйски легла ей на плечи, разворачивая к себе.
– Понимаешь, ключи были в чем-то липком. Я их протер, конечно, влажной салфеткой. Убрал снова. Но след на салфетке… Он почему-то был зеленый!
– Володя, я ничего не понимаю. Куда ты клонишь?
Очередная попытка отодвинуться не привела к успеху, Вовка держал ее крепко. Но не потому, как она понимала, что близость ее ему была нужна. А потому, что опора требовалась. Крепкая надежная опора.
Я все решу, дорогая…
– А клоню я к тому, что след на салфетке наверняка остался от пластилина. Наверняка эта распутная сволочь сделала слепок с нашего ключа. И наверняка ее рук дело и звонки эти ужасные, и убийство Зои, и нападение на отца. Она же, как никто, заинтересована, Маш! Сергей Иванович ясно дал понять, что ноги ее не будет в его доме. И денег Мишке не даст. А деньги у него были!
– Откуда знаешь?
– Так я сам ему сколько раз рубли на валюту менял. Просто не говорил тебе. Сергей Иванович не велел. Иногда он сам менял. Иногда меня просил, если сумма большая была. Чтобы держать их в банковской ячейке или на депозите, он и слышать не хотел. Деньги были дома. – Володя сощурился и принялся перечислять, загибая методично пальцы. – Мишка знал, шалаве своей рассказал. Та быстро своих клиентов подпрягла и… И они избавились сразу и от помехи в лице Сергея Ивановича, и денег огребли. Машка, ты хоть понимаешь, что все это значит?
Она потрясенно молчала. Когда Зоя на что-то такое намекала в разговоре с ней, она пропустила мимо ушей ее оханье и аханье.
Зоя, Зоя, неужели ты погибла от рук сообщников этой ужасной женщины, которая рвется всеми силами стать женой Михаила?!
– Они ведь уже к нему в квартиру переехали! – продолжал надрываться Вова, тиская ее плечо. – Не удивлюсь, если аппарат искусственного дыхания отцу отключат через неделю!
– Здесь нужно и мое согласие, – вяло опротестовала Маша.
Врачи все чаще и чаще намекали на безнадежность его состояния. Она звонила в больницу почти каждый день. Новости были неутешительными.
– Спросят они тебя, как же! У них пока очень удачно получается тебя подставлять. Грамотно работают, ребята. Мы должны дать показания! Завтра же позвонишь этому своему… Шпагину, во! И все ему расскажешь. Я подтвержу слово в слово. Ишь ты, сначала твоя подруга, потом отец, теперь Виталик! Когда это стряслось-то?!
– Кажется, вчера. Вчера поздним вечером.
– Ох, ну хоть теперь-то у тебя алиби есть. Мы же с тобой весь вечер просидели дома, да? – И он дернул ее за плечо так, что в шее хрустнуло. – Да, Маш?!
«Его вчера дома не было, – вспомнила она. – Явился ближе к двум часам ночи, возбужденный, нервный. Все гремел чем-то, что-то отмывал, набрызгав воды на пол в ванной. А потом и вовсе затеял стирку». Утром она обнаружила на раскладной сушке его брюки, носки, трусы, рубашку и даже галстук.
– Да?! – Он нехорошо прищурился.
– Нет, Володя. Где ты был? И почему потом все стирал? Мыл обувь. Что… Что стряслось?!
Его ноздри раздулись, ладонь сползла с плеча и схватила Машу за подбородок.
– Ты, стерва, скажешь, что я был дома, поняла?! – Он дернул ее голову туда-сюда.
– Что произошло? – повторила Маша, хотя его хватка грозила ей синяками на подбородке. – Где ты был? Скажи мне, что ничего страшного не случилось! И тогда я скажу все, что от меня потребуется. Ну, Вова?!
– Где я был, значения не имеет. – Он словно сдулся разом, уменьшившись в размерах. Ладони упали на кровать. – Это никакого отношения ко всему нашему семейному дерьму не имеет. Никакого! И я… Я вчера был дома! Идет?!
– Идет, – согласилась она, а про себя подумала, что рыться еще и в его историях у нее просто не хватит сил.
Пусть сам. Пусть сам как-нибудь. Она ввязываться не станет.
Но не ввязаться не получилось. Шпагин на следующее утро, внимательно выслушав ее историю про вывернутые карманы и липкие ключи, скептически ухмыльнулся и спросил:
– Вы мне лучше расскажите, Мария Сергеевна, где ваш муж был позавчера вечером?
– Муж? – Ладони у Маши сделались липкими и противными, сразу захотелось их вытереть, а еще лучше вымыть. – Позавчера?
– Да, да, муж! – повысил голос Шпагин. – Позавчера!
Он потряс в воздухе стопкой листков. На верхнем Маше удалось прочесть крупную надпись – сводка.
– Как же меня достало ваше семейство! – вдруг заорал не своим голосом Шпагин. – Ну не было еще такого у меня никогда!!! Не было!!! Чтобы за две недели сразу несколько происшествий с тяжкими телесными! Да что же это такое!!!
– Происшествий? – эхом повторила Маша и жалобно глянула на разбушевавшегося Шпагина. – Сразу?
– Да, Мария Сергеевна, да! Я уже боюсь на доклад к начальству ходить. Как ЧП, так, значит, в вашем благородном семействе!
– А что опять?
И Шпагин начал ей рассказывать.
В тот вечер, когда в квартире Виталика Воеводина случилась жуткая драка, по месту жительства их будущей невестки Лидочки тоже произошло нечто.
Некто, не пожелавший потом общаться с прибывшей полицией, приехал к ней домой и начал ломиться в квартиру. Она, разумеется, этого человека не пустила. Вела переговоры через дверь. Но потом вышел ее гость…
– Миша?! – ахнула Маша, хватаясь за сердце.
– В том-то и дело, что не Миша.
Шпагин брезгливо скривил рот, принялся стряхивать со стола несуществующие крошки. На Машу он не смотрел, будто это она устроила дебош под дверью у Лидочки. Будто это она потом не пожелала объясняться с приехавшим нарядом полиции и скрылась, старательно заметая следы.
– А кто же там мог быть?! – уставилась она на Шпагина непонимающе. – У нее никого не должно быть, кроме Миши, они же собираются пожениться.
– Господи, Мария Сергеевна! – воздел руки к потолку Шпагин и в изнеможении закатил глаза. – Вы в каком мире живете?! Вы что, в самом деле думали, что путана способна быть хорошей женой?! Бывают, конечно, исключения, но вашему брату с этим не повезло. По словам соседей, к вашей будущей невестке клиенты как ходили, так и продолжают ходить.
– Да? Как же… Как же так?! – она принялась вытирать ладони о джинсы. – Но она была с ним так мила и… Господи, какая грязь!
– Это еще не вся грязь, Мария Сергеевна. – В глазах Шпагина промелькнуло сочувствие. – Тот гость оказался ее бывшим женихом. Из давней прошлой жизни, когда она еще не занималась своим ремеслом, а была медицинской сестрой. Короче, он выволок дебошира на улицу, и они там устроили дикую сцену. Сосед, чью машину они по неосторожности потревожили, соответственно вызвал наряд. Наряд приехал. Бывший жених вашей невестки остался лежать в грязи с множественными ушибами. А вот зачинщик драки скрылся. Единственное, чем удалось разжиться наряду полиции – это номерами его автомобиля. Их пробили по базе. И что мы видим, господа присяжные?! Номерок-то принадлежит автомобилю, на котором вполне благополучно раскатывает ваш супруг!
– Володя???
Вот откуда грязная одежда и обувь. Вот почему он плескался так долго в ванной и запустил стирку во втором часу ночи. И вот почему он вдруг начал вспоминать несуществующие подробности с вывернутыми карманами и липкими ключами. Этот подонок решил отомстить Лидочке за то, что она его не впустила, не обслужила, как очередного клиента, за то, что он схлопотал от ее бывшего жениха. И за то, возможно, что этот человек там вообще оказался.
Что он там делал?!
– А знаете, они там ужинали вполне по-семейному. Никакого спиртного. Кувшинчик с молоком, как мне рассказали пэпээсники, на столе, блинчики с вареньем. Все очень мило. И тут ваш супруг… Теперь вы понимаете, что я могу расценивать его слова в адрес вашей будущей невестки лишь как оговор?
