Призрак нереального (сборник) - Юрий Горюнов

— А она знает, что было?

— Только то, что ты тогда сказал. Она и не спрашивает, знает, что не скажу, и ты не говори.

— Я уж тем более промолчу. Женщины народ впечатлительный, особенно в вопросах, когда их видят обнаженными.

— Ну, это тебе лучше знать, — улыбнулся он.

— Жаль, что не удастся попрощаться с Наташей.

— Она поймет. Да кто знает, может быть, и увидитесь еще.

— Мне хотелось бы поговорить с вами о прошлом, да и вообще.

— А ты не задумывайся об этом. Если суждено, то свидимся и поговорим, так же и с Наташей.

Его последняя фраза не была случайной, значит, он что-то знает, что мне знать, пока не дано или не нужно на данный момент. И, наверное, встреча моя с ним, как и с Наташей, более чем вероятна, — подумал я, но спрашивать об этом не стал, знал, что не ответит.

— Пойду я. Завтра утром заеду. Ксения, — повысил я голос, и она вышла, — самолет в одиннадцать. Будь готова.

— Всегда готова.

— До завтра. Передайте мое сожаление Наташе, что не смог попрощаться, — обратился я к Степану Никодимовичу, и, надев плащ, вышел.

15

Еще вчера вечером, когда вернулся, я попросил тетю Катю разбудить пораньше, так как надо было забрать Ксению.

— Вместе едете? — подозрительно спросила она.

— Вместе. Да ты не думай. Я вчера, когда к ним зашел, она тоже собиралась уезжать, я и предложил поехать вместе, только самолетом.

— Глаз она на тебя положила.

— Как положила, так и снимет, — отшутился я.

— Тебе виднее.

Сумка была собрана с вечера, да и собирать особо было нечего, поэтому я поутру был готов. Взглянув в окно, убедился, что день сегодня не в пример вчерашнему. Светило солнце, но ветер по небу гнал облака, именно гнал. Их движение было хоть и равномерным, но быстрым. Вот и заканчивается бабье лето, осень вступает в свои права, с ее дождями, не предсказуемостью погоды. Я достал из сумки свитер, чтобы не продувало, и положил на кровать, а затем прошел в ванную. Когда вышел, тетя Катя уже накрыла завтрак и села со мной за стол. Она с грустью смотрела на меня, снова остается одна, хоть и не сидел я с ней дома, но все же живая душа рядом. Я лишь сейчас обратил внимание, что глаза нее глубокие. Седые волосы были собраны сзади в пучок, открывая ее сухонькое лицо. Мне стало жаль оставлять ее.

— Приезжай, я буду рад тебя видеть. Места у меня много, поживешь.

— Ну, да. Только у тебя и жить. Ты живешь своей жизнью, а что мне старой делать в твоей квартире. А придет кто к тебе?

— Не придет, — в моем голосе прозвучала грусть.

— Разве можешь ты знать? Не настраивай себя, и огорчаться не надо. Что суждено, то и произойдет.

— Так приедешь? Давай я тебе билет закажу?

— Не надо, но я тебе говорила, может быть, приеду. Как будет настроение.

— Если надумаешь, позвони мне или родителям. Я тебя встречу.

Я сходил в комнату и достал из бокового кармана визитку, записал на ней домашний телефон и телефон родителей.

— Вот здесь все написано. Звони по любому. И на работу, у меня секретарь понятливая, даже если меня нет, все решит.

Она взяла визитку и, достав из кармана халата очки, прочитала все, что там было написано.

— Большая у тебя должность.

— Большая, — согласился я.

— А много народа у тебя работает?

— Несколько сот человек.

— Так это же целый колхоз!

— Вот именно, колхоз.

— А ты значит самый главный. Это все твое?

— Почти, но большинство мое.

— Молодец.

— Тетя Катя, а твои часто приезжают? Одна ведь живешь, не собираешься к ним в область?

— На лето внуки приезжают, а бывает и дети наведаются. Здесь же недалеко. А к ним я не хочу, пока здорова, здесь буду.

— Если что позвони.

В это время зазвонил телефон, и мне сообщили, что такси прибыло.

— Все, пора.

Я прошел в комнату, натянул свитер, оделся и остановился на пороге.

Тетя Катя подошла ко мне и, притянув за голову своими сухонькими ручками, поцеловала меня в щеку. Я почувствовал в этом поцелуе доброту.

— С Богом! Удачи тебе.

— Спасибо, — и вышел.

У калитки стояла машина и я, положив сумку в багажник, попросил проехать дальше, чтобы забрать Ксению.

У дома Степана Никодимовича мы остановились. Войдя в дом, увидел, что Ксения уже собралась.

— Я готова, — сообщила она.

— Степан Никодимович, всего доброго. Был рад с вами познакомиться. За Ксению не беспокойтесь, довезу.

Он подошел ко мне и протянул руку. Мы обменялись рукопожатием и он, глядя мне в глаза, сказал:

— Мир тесен. Может быть, еще и свидимся.

— А вы приезжайте.

— Я никуда не езжу. Доброго пути.

— Ксения, давай багаж, — обратился я к ней, — пойду, положу в машину. Прощайтесь.

Она отдала мне сумку, достаточно тяжелую и я пошел к машине.

Минут через пять, она вышла. Дед ее не провожал. Ксения села сзади, а я рядом с водителем.

— Теперь все, в аэропорт, — дал я команду.

Мы тихо отъехали. По дороге в аэропорт, мы с Ксенией не разговаривали. Я не хотел ни о чем говорить, а она была погружена в свои мысли, от которых не хотелось ее отвлекать. Мимо окон мелькали деревья, растущие вдоль дороги, уже без листьев, и от этого казались пустыми. Даже солнце не придавало радостного настроения. «Осень, — подумал я, — снова осень. Все готовиться к зиме. Деревья унылые и не радуют как прежде своей зеленой кроной». Теперь только ветер гулял между ветками.

В аэропорту, взяв паспорт Ксении, подошел к стойке авиакомпании.

— Должны быть забронированы два билета, — протянул я паспорта служащей. Девушка мило улыбнулась, как ей положено, приняла паспорта и, пробежав пальчиками по клавиатуре компьютера, подтвердила:

— Да, бронь есть. Будете брать?

Получив мое согласие, она оформила билеты, которые были уже оплачены, протянула мне, и я вернулся к Ксении.

— Вот наши билеты, держи, — протянул ей паспорт с билетом, — скоро регистрация.

— Давно я не летала самолетом.

— Почему?

— Не куда было. В дальние страны дорого, а в ближние я поездом добираюсь. Мне даже нравиться. Пока едешь, успеваешь перестраивать настроение. То, что оставила, уходит, а то, что жду, приближается. Люблю смотреть на мелькающие пейзажи и выходить на станциях, новые места, новые люди.

— Возможно, ты и права, но у меня больше самолетом получается.

В это время объявили регистрацию и посадку на наш рейс. Я подхватил обе сумки, направился к стойке регистрации, Ксения шла рядом, что мне понравилось. Я не любил, когда идут сзади. Пройдя обычную процедуру, мы вскоре оказались в самолете. Тут произошла маленькая заминка. Ксения вошла в самолет первой, и она свернула в салон эконом класса. Я ее окликнул и, показав билеты стюардессе, добавил: