До мазохизма... (СИ) - Гутовская Ирина

«И что это? Слова «уже-не-мужа» произвели сильное впечатление?» — осталось поверить ему. Одна только мысль, что могу потерять любимую, колкой болью отзывается в груди.

Неужели, я ошибся…

— Созвонимся, — стараюсь говорить спокойно. — Буду держать в курсе новостей и всех передвижений, — сказал на прощание Константину.

— Давай. На связи, — он отключился.

Я свернул на обочину, заглушил машину и откинулся на спинку сидения, прикрыв веки. Какое-то время мы с Машей молчали. Первым заговорил я, не в состоянии терпеть угнетающую едкую тишину.

— Отвезти к нему? — с трудом выдавил эту фразу из себя.

— Руслан… — она резко обернулась, потом отстегнула ремень безопасности и кинулась обнимать, целовать меня…

13.1

Ева-Мария

Что за бред? И в мыслях не было возвращаться к мужу.

— Как ты мог такое подумать? Как? — прижалась к Руслану всем телом, устроившись на его коленях. — Костя не нужен мне, даже если изменится, станет нежным, заботливым, внимательным и больше никогда не причинит боль. Его раскаяния ничего не значат… Я с тобой хочу быть! Слышишь? С тобой!

— Маша… девочка моя… — он обнял так сильно, словно пытается в себе растворить, а носом зарылся в мои волосы.

— А ты, выходит, готов отказаться от меня, раз предложил отвезти к мужу… и это после всего, что было между нами…

— Никогда не откажусь! — заключив моё лицо в ладони, Руслан заставил посмотреть в глаза. — Люблю тебя!

— Зачем тогда так сказал? — даже обидно. Я только жить начала, вдохнула полной грудью, наконец, почувствовала себя по-настоящему любимой и нужной.

— Интересуюсь, чего ты сама хочешь. Вдруг услышала Константина и… поняла, что всё ещё любишь…

— Нет! Мои слёзы — это всего лишь воспоминания. Больно стало. Его голос, как техничные удары ножом по живому, бьёт в самое нутро, — а стоило подумать о своём ребёнке, больше не могла сдерживаться, эмоции накатили мощным потоком. В тот день, когда Костя избил до полусмерти, чуть ранее, была на приёме у врача, мне сделали первое УЗИ, и я узнала, что это девочка… была…

— Прости… — Руслан стал покрывать моё лицо быстрыми порхающими поцелуями.

— И на фоне всех издевательств, слова «нужна…», «сдохну…», «осознал…», «пусть вернётся…» — выглядят откровенной насмешкой. Да и не верю ему. Люди не меняются. Но в любом случае всё это не имеет значения. Плевать на него! Ведь мне нужен ты!

— Любимая… — жадно обхватил мои губы, стискивая в тугих объятиях. Обожаю это ощущение, когда обволакивает его сумасшедшей энергетикой, а я тону в этих тёплых ласковых волнах…

Он стянут с моих плеч лямки сарафана (из новых вещей). Грудь обнажилась, мгновенно напряглась и, как будто, потяжелела в предвкушении прикосновений, которые не заставили себя ждать. Горячие губы накрыли сначала один затвердевший сосок, затем второй… а что творит его язык — выводит витиеватый узор вокруг ареолы дразнящими движениями, покусывая нежно…

«А сейчас… о-о-о… да…» — Руслан зажимает соски между пальцев, играет с ними, щипает и выкручивает до пронзающей острой боли, но такой приятной и с ума сводящей, которая тут же направляется в центр удовольствия. Мышцы внутри тянет, требуя утоления желания, потребности именно в нём…

— Только не останавливайся… — выгнулась навстречу, ухватив его за волосы, открываясь для него. Мне нравится принадлежать ему. Каждой клеточкой тела, всеми фибрами души чувствую предназначенность этому мужчине.

«Мой…» — особое удовольствие — думать об этом, знать, что тоже принадлежит мне.

— Ты такая страстная… и очень-очень сладкая, моя девочка… — резко задрав подол сарафана, Руслан пробрался руками в трусики: по-хозяйски, нагло, не спрашивая — то, что нужно, если бы он не сделал это, умоляла бы о ласке…

Нащупал самое чувствительное место, стал поглаживать и тереть, раздвинув влажные складочки — да что там, я теку от одного лишь прикосновения. Хочу его столь же сильно, как и он меня. И это так контрастирует с тем, что было раньше…

Я уже поняла: ему нравится смотреть, как содрогаюсь от оргазма и кричу, не в состоянии сдерживать рвущиеся стоны… Только потом Руслан переходит к «вкусному», не менее фееричному продолжению, и просто «добивает» меня, вколачивается с безумным напором, заставляя извиваться под ним змеёй, сокращаться от нахлынувшего блаженства многократно.

Никогда не думала, что секс приносит столько наслаждения. Словно девственности лишилась и познала мир удовольствий.

«Почему я не встретила его до мужа?» — не первый раз посещает одна и та же мысль. Второй мужчина в моей жизни, а кажется, будто никогда никого не было до него.

— Какая ты мокрая… — он оторвался от моих губ, проглотив каждый звук, который проронила, пока кончала. — Лезь назад.

— Да… — мне мало, моя плоть пульсирует и жаждет большего. Руслан лишь раздул огонь — теперь пылаю изнутри. Потушить жгучее желание может только он.

Быстро протискиваюсь между сидениями, получив звонкий шлепок по попе. Потом мой большой мужчина вышел из машины, чтобы сесть через заднюю дверь.

Я сняла с себя сарафан и трусики. Принялась торопливо раздевать Руслана, едва удерживаясь от порыва расправиться с его рубашкой, в которую он успел переодеться, радикальным способом — разорвать её в клочья! Трясущими руками всё-таки справилась с пуговицами, а вот на ремне опять застряла.

— Расстегни! — мне жизненно необходимо ощутить его внутри себя, стать с ним одним целым, отдать накопившуюся энергию, выпустить эту мощь на волю, иначе образовавшийся в животе ураган обернётся против меня. Нетерпение разливается по венам сладким ядом, и словно резко пьянею…

— Как ты прекрасна…

— Руслан… — нашёл время говорить.

Он тихо смеётся. Избавляется от одежды. Ставит меня на четвереньки, устраиваясь сзади, и намеренно издевается — в хорошем смысле, медленно входит… и то на полдлины… тут же покидает моё тело…

Расстроено вздыхаю.

— Пожалуйста… — трусь об эрекцию.

«Какой он большой…» — но как только оказывается внутри меня, идеально заполняет собой, не вызывая дискомфорта.

— Я всегда знал, что ты такая, — Руслан склоняется к моему уху, своим дыханием щекочет, ещё больше распаляет, возбуждение нарастает со стремительной скоростью.

— Какая? — о боже, что он творит со мной?

— Дикая ненасытная кошечка. Моя, — делает толчок вперёд и уносит нас на запредельные высоты…

13.2

Руслан

Дом, родной дом… В окнах горит свет, несмотря на поздний час, а ведь время перевалило за полночь. Значит, родители не спят, ждут… И одинокий уличный фонарь оставлен включённым специально для меня.

Интересно, какой будет встреча?

Посмотрев на спящую Машу, решил её не будить. Вылез из машины и зашёл во двор. Собаки, было, залаяли, но стоило им увидеть меня, да ещё шикнуть на них, тут же заткнулись, виляя приветственно хвостами — так-то лучше, не сразу признали.

На шум выглянул отец: его седая голова сначала показалась в окне, потом дверь родительской части дома резко распахнулась. И он вышел навстречу, широко шагая, а следом за ним появилась миниатюрная фигурка мамы.

— Маршалла ду хьоьга!* — мы обнялись по-мужски, похлопав друг друга по спине (*прим. здравствуй).

— Маршалла ду хьоьга! Наконец-то ты приехал, заждались уже… — обычно отец сдержан в проявлении эмоций, порой, излишне строг и немногословен, хотя в отношении меня делал послабления, всё-таки старший и любимый сын — чего он никогда не скрывал.

А вот прозвучавшее «ты» в его словах не понравилось.

«Мы приехали» — мы и только так.

Но поправлять не стал. Знаю, зачем это делает, намеренно подчёркивая разницу. Пока не поговорили, пока толком ни о чём не рассказал и не дал внятных объяснений — для него Маши не существует, и будет игнорировать её столько, сколько сочтёт нужным. Впрочем, отец изменит свою позицию, когда познакомится с ней…

Я переключил внимание на мать, протянув к ней руки для объятий. Она нетерпеливо прижалась к моей груди.