Неучтенный фактор - Сергей Калашников

   Легко понимая, о чем переговариваются разбойники, Ветка, хотя и не видела ничего, кроме безустанно работающих на веслах интанцев, знала, что из-за мыса Кноп вышло звено сторожевых ладей и пустилось в погоню. Может, догонят, а может, и нет. Во всяком случае, это нескоро выяснится. Скорости отличаются не слишком. Разбойничьи корабли, конечно, нагружены добычей, но не чересчур. Груз распределен грамотно. А впереди открытое море до самого Восточного материка. И пасмурно. Значит, ночью визуальный контакт прервется. Пока остается тихо сидеть и ждать дальнейшего развития событий.

   Ночью погоня отстала. А вскоре после полудня интанцы вошли в гавань. Пленников вывели на пирс, привязали к телегам, на которые погрузили добычу, и под охраной десятка разномастно одетых охранников небольшой обоз двинулся по дороге куда-то прочь от берега. Веткины руки, как были связаны впереди, так и привязали к короткому куску веревки, закрепленному за задок телеги. И левая рука по-прежнему оставалась продетой в ручку дорожной корзинки.

   Только целенаправленная стремительность в действиях интанцев позволила им провернуть эту дерзкую вылазку. Потеряй они хотя бы несколько минут - и судьба их была бы печальна. Оглянувшись со склона берега, Ветка увидела эскадру из десятка боевых ладей Островного Королевства, входящую в недавно покинутую пленниками гавань. Другая эскадра преследовала пятерку разбойничьих судов, ускользающих в путаницу шхер на юге. Было видно, что не догонят. Схему защиты побережья и боевой устав флота Его Величества Ветка знает хорошо. И знает, что эскадра войдет в порт, что матросы перетряхнут все, пока не убедятся, что пленных здесь нет. И те, кто окажет им сопротивление, горько об этом пожалеют.

   А вот на берегу их уже не спасут. Несколько отрядов морских пехотинцев отправятся в погоню. Часа через два, когда выяснят, куда ушел их обоз. Да еще через час доберутся до этого места, где расходятся веером во все стороны многочисленные дороги. В этих бескрайних дремучих лесах они ничего не найдут. За полчаса Ветка видела столько деревьев, сколько не найти во всем их Островном королевстве. И встреченный ими обоз, наверняка собьет погоню со следа.

   Захваченный груз и пленных, вероятнее всего доставят в какую-то бухточку на побережье, откуда переправят в место, где смогут продать. И ждет свободных граждан Островного королевства судьба подневольных работников в вотчине интанского князя. Обычаи у них разбойничьи и вся их жизнь - культ силы и жестокости. Мало кто вернулся из интанской неволи. И рассказы этих людей не вселяли никакого оптимизма.

   Если бы удалось сбежать и выйти обратно к побережью! Но узлы на веревке ей хорошо известны. Мертвые узлы. Их обычно разрезают. Острый ножик лежит в корзинке, но до него не добраться. Еще веревку можно перетереть. Например, о задок телеги. Однако не на глазах же охраны это делать. А вот обод заднего колеса, обтянутый стальной шиной, это значительно лучше. Можно, время от времени, как бы невзначай, касаться его на короткое время узлами, а он уж сам своей острой кромкой сделает свое дело.

   Борьба с веревкой заняла несколько часов. Короткие мгновения, когда охранники смотрели в сторону, редко позволяли попасть на обод одним и тем же местом узла. Наконец Ветка почувствовала, что достаточно небольшого усилия, и она свободна. Теперь улучить подходящий момент. А дорога, превратившаяся в чуть заметный след, вела через глухую чащобу, то и дело, петляя между деревьями, под ветви которых приходилось подныривать. В один из таких моментов, наклонившись под очередной развесистый сук, Ветка отклонилась влево, дернула зубами расползающийся узел, и, выскользнув из пут, в мгновенье оказалась в узком проходе меж двух кустов. Через минуту скрип колес обоза пропал вдали, а она, не сбавляя хода, уворачивалась от ветвей, обходила выворотни, перелезала через осклизлые поваленные стволы. Сказать про это "бежала" было бы неточно.

   Через час, запыхавшись и выбившись из сил, она устроилась отдохнуть. Булочки в корзинке зачерствели, а молоко в тыквенной фляжке скисло, но прекрасно утолили голод и жажду. Пора одуматься и сообразить, куда идти дальше. Здесь в глухой чащобе в пасмурный день она совершенно не могла понять, где какая сторона света. Даже вернуться обратно к дороге у нее не получилось. Не заметила она пути, которым убегала, а след свой потеряла в два счета. Была аккуратна, старалась не оставить возможным преследователям примет. И себе не оставила. Больше часа искала, но только сильнее запуталась.

   Ей надо было бы двигаться на запад, чтобы выйти к береговой линии. Они удалились от нее не больше, чем на пару десятков километров. До вечера можно добраться. Если даже выйдет не туда, или не успеет до ухода эскадры преследования, можно нанять или купить лодку. Или украсть, наконец, если ее островные деньги здесь не в ходу. Путь, пройденный интанскими кораблями за сутки бегства, она легко преодолеет под парусом за два, самое большое за три дня.

   Карту этого района она помнила четко. Имеется ввиду, морскую часть. А про местность, на которой оказалась, знала, что это земли Эрвийской Империи - самого сильного и коварного вероятного противника Островного Королевства. В этих местах проходит две или три дороги, ведущие из центральных областей империи к Северным княжествам. В теплое время движение здесь не слишком оживленное - купцы в основном ходят морем. А в зимнюю непогоду движение оживляется. Это уже через месяц.

   Еще она помнит, что местность эта считается лесистой и заболоченной, а дороги летом - труднопроходимыми. Ну что - же, трудно, но проходимыми. Главное - определить направление. Жаль, небо затянуто облаками, и компас она с собой не прихватила. Зато в кожаном кисете есть хорошая штопальная игла. Подвесив ее за середину на нитке, она посмотрит, как та сориентируется. И начнет двигаться.

   Лес был ужасен. Казалось, все в нем создано с одной целью - помешать ей. Единственный на островах Заповедный лес вспоминался теперь как благоустроенный парк. Эта чащоба, почти беззвучная, как будто притаившаяся днем, ночью наполнялась таинственными и совершенно недружелюбными звуками. Кутаясь в овчинный кожушок, прихваченный в дорогу чтобы не страдать на палубе от свежего морского ветерка, и теперь защищающий ее от ночного холода, она тревожно всматривалась и вслушивалась в кромешную темень.

   А вот огня ночами не разводила. Полагала, что свет скорее привлечет к ней внимание, чем отпугнет неведомого зверя. Встречать опасность она желала с глазами, привыкшими к мраку, а не ослепленными пламенем костра. Тем более что волка она видела. Крупный серый зверь выглядел так же, как в книжках на картинках. Ничего угрожающего он не проделывал, и на глаза старался не попадаться, но его присутствие поблизости ощущалось. То тень мелькнет, то птицы примолкнут. Да и следы встречались совсем свежие. На всякий случай, вспомнив верования язычников, о которых рассказывал учитель истории культуры, стала оставлять угощение для своего сопровождающего.