Реки Судьбы - Екатерина Селезнёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гигант улыбнулся и покачал головой, ему всё больше нравилась эта соплячка, мастер прав, она похожа на молодого райза. Она даже шипела, как котёнок райза. Он прислушался к её мыслям и умилился. Девушка сама себя уверяла, что она сильная.
— Ну! — поторопил он её.
— В том мире я была хромой, — выпалила Вера.
Мастер Тарив удивлённо встопорщил перья на бровях, он так и не понял, почему она не могла этого сказать сразу, и почему начала с этого признания. Парень, на коленях которого она сидела, успокаивающе прижал её к себе, и понял, что этого делать было нельзя, это было больным местом для этой девочки, так как она взвизгнула:
— Не смей меня жалеть! Я не была инвалидом! Чтобы не говорил мой брат. Я — Вера Соколова, не только он Соколов. У нас крепкая порода! Я жила и сама справлялась с проблемами. Сама!
Мастер стал догадываться, почему эту девочку призвала Лилдах — девочка была воином. В своём мире судьба не дала ей возможности проявить себя. Увидев его улыбку, Вера подпрыгнула и завыла, как паровозная сирена:
— Я самостоятельная-а-а! — поперхнулась, и продолжила. — Я работала! Сама работала! Я сама! Я — архитектор.
— Мы верим, не кричи, — придержал её «кресло поневоле» и попросил, — не прыгай, ты мне печень выдавишь! Рассказывай, мы слушаем тебя.
— Да вроде бы всё. Да-а! Чуть не забыла! Лилдах, перед тем как исчезла, попросила меня устранить какое-то зло, — проговорила она успокаиваясь.
— Так ты у нас герой?! — насмешливо прогудело её «Кресло».
Вспыхнув от его тона, Вера какое-то время кусала губы, но её «Кресло» опять хмыкнуло, и она решилась.
— Мама дорогая, не надо из меня делать героя! Я просто хочу жить. Вообще-то мне по фигу ваше зло, но, похоже, этого не избежать — меня кокнут враги Лилдах.
— Кокнут? — мастер Тарив не совсем понял, хотя и догадывался, что, видимо, это синоним слова убьют.
— Я хотела сказать э-э… убьют.
Оба её сопровождающих долго молчали, потом тот, на коленях которого она сидела, спросил:
— Мастер, тебя ничего не смущает в её рассказе?
— Что означает твоё имя? — спросил мастер Тарив.
— Ну-у, — девушка задумалась, но попыталась объяснить. — Вера — это признание чего-нибудь истинным без доказательств.
— Что за глупость? — парень возмущённо фыркнул.
Она свирепо зашипела. (Да кто он такой, чтобы обсуждать меня и мой мир?!) Парень хыхыкнул. Вера призадумалась, интересно, а как бы она вела себя на их месте. Эти оба совершенно не походили на людей, верящих в какую-то мистику, но может они ищут причины выбора Лилдах? Значит им надо рассказать, как на Земле умеют верить.
— Это сложно объяснить, — пробурчала девушка. — Некоторые люди в моём мире были убеждены, что наш мир был создан творцом. В это верили и верят, не требуя доказательств. Наверное, поэтому и возникло имя Вера.
— А ты веришь? — тихо спросил мастер Тарив. — Ну то, что мир создан творцом.
— Не знаю… в детстве я так мечтала стать как все… не хромой. Даже молила Бога об этом. Богом называют на Земле творца Земли и жизни на ней. Это потом я поняла, что… Эх! И несмотря ни на что я верила, что встречу любовь… — она поперхнулась, так стало горько, столько прожить и не узнать, что значит любить! — Здесь, я как все.
Парень, на коленях, которого она сидела, озадаченно пробасил:
— Да-а… у меня нет слов, — у него возник вопрос, что она имеет в виду, когда говорит любовь. Это что же любовь к жизни?
Он хотел уже его задать, но мастер угрюмо проговорил:
— Лилдах была из посвящённых в монастыре Харрат.
— Ну и что? — раздражённо возразил парень
— Прекрати злиться и начинай думать! — резко одёрнул его мастер Тарив.
Прошло несколько минут, потом парень проворчал:
— Думаю, она искала кого-то близкого по структуре мозга, по комплексу знаний. Она воспользовалась сразу всем, даже именем.
— Именем? — изумилась девушка.
— Ваши имена похожи по значению. Лилдах — это вера в силу, — скривился парень, и подумал, что говорить о схожести мозговых структур преждевременно, потому что эта девчонка вообще ничего не знает.
Силы Веры неожиданно кончились.
— Не могу! — разрыдалась она. — Не могу больше! Сначала смерть, потом другой мир и другое тело. Ты кривишься, а знаешь, как было больно оживлять его?! Ещё этот подонок… Господи, за что?! Я хотела быть просто счастливой, любить, быть любимой и жить сама, без помощи и опеки родителей. Я просто хотела жить сама!
Прошла минута, вторая. Вера плакала, размазывая сопли, икала и ыкала. Её «Кресло» сунуло ей в руки носовой платок. Девушка звучно в него высморкалась и принялась опять рыдать. Мастер Тарив обеспокоенно взглянул на него, тот пророкотал:
— Нормально, пусть плачет. Я тут посмотрел её адаптации… У неё просто не было времени снять накопившееся напряжение, давно было пора проистерить, а она оживляла тело, потом сбегала. Пройдёт. Это просто женская истерика, — он улыбнулся впервые со времени знакомства. Ему захотелось её погладить, у неё может быть интересная реакция, ведь она не Лилдах, разве та позволило бы себе такое эмоциональное откровение?
— Что? — Вера пришла в себя. Она не позволит себя жалеть, тем более лазить по своим мозгам! — Ах, ты, виб! Лазишь по мозгам, да ещё издеваешься! Паразит!
— Хм… по-видимому тебя плохо воспитывали, — пробормотал парень. (Ну что за прелесть, огрызается, как будто в силах что-либо сделать мне).
Девушка покраснела, обычно на Земле её одёргивал отец, а здесь этот. (Тоже мне воспитатель, пусть сначала себя воспитает!). Она фыркнула, а её «Кресло» взял, да и дёрнул её за ухо.
— Вежливость особенно важна для тех, кто слаб, — и поймал себя на том, что сделал это с удовольствием. (Удивительно, мне такое никогда даже в голову не приходило при общении с холодной Лилдах!)
Реакция была ожидаемой, девушка подпрыгнула у него на коленях.
— Я тебе что, ребёнок?! — она лопалась от возмущения, и из-за того, что тот хихикнул, взвыла. — Мастер, ну что он меня терроризирует?!
— Прекратите оба! — рявкнул мастер. — Что такое нашла Лилдах, если рискнула жизнью?
— Какое-то зло, — ляпнула Вера и расстроилась, понимая, что родственник Рамсея это прокомментирует.
— Ты повторяешься.
— Ты тоже! — огрызнулась она.
— Я не повторяюсь! В отличие от
