На берегах реки Ждановки - Сергей Петров

Встретив ожесточенное сопротивление, большевики предприняли попытку обстреливать казармы прямой наводкой из трехдюймового орудия, предварительно оцепив здание Павловского училища. Увы, «павлоны» так и не вступили в бой. Молчало и расположенное в ста метрах Военнотопографическое училище.

Вообще, силы сопротивления были чрезвычайно разрознены, а нерешительность Комитета спасения, состоявшего в основном из эсеров, самым трагичным образом сказалась на судьбе юнкеров. Помощь из других районов города вовремя не подоспела, хотя возможности для этого были, и училище оказалось блокировано. Трехдюймовое орудие большевики развернули на углу Геслеровского и Большой Гребецкой возле булочной Хлюстова и обстреливали боковой фасад училища с интервалом в несколько минут. В здании появились зияющие бреши.

Владимирское военное училище после штурма в октябре 1917 года

В 15 часов 15 минут красногвардейцы и солдаты с криками бросились к углу Музыкантского переулка и Малой Гребецкой улицы. Они выломали вход в одно из помещений, после чего начался погром училища. По рассказам очевидцев, «большинство юнкеров положило оружие, но несколько отчаянных бойцов, не желая сдаваться, бежали из чердачного помещения через отверстия в стене, спустились на соседние дома по связанным простыням и скрылись от преследователей. В самом же здании груды кирпичей были перемешаны с трупами юнкеров.

Место, откуда красногвардейцы вели огонь по Владимирскому военному училищу

Автор этих строк учился в школе неподалеку от места событий. В конце 60-х годов ХХ века нас водили всем классом к памятнику-пушке, стоявшей на углу Чкаловского проспекта и Пионерской улицы, рассказывая про бой между красногвардейцами и юнкерами, но мы не могли взять в толк, что это за бой такой был вдали от Зимнего дворца и почему пушка глядит своим стволом в здание больницы. Тогда этот вопрос так и остался непроясненным, а учитель истории то ли не знал, то ли не захотел объяснить, что единственное серьезное сражение в октябре 1917 года произошло в Петрограде не у Зимнего дворца, а на Большой Гребецкой улице.

Неоднократно я заходил и в больницу № 10, расположившуюся в здании Владимирского училища. Высокие потолки, каменные, словно отполированные лестницы, просторные холлы и сравнительно небольшие кабинеты. Ничто, казалось, уже не напоминает о Владимирском военном училище. Однако как праведники продолжают жить после смерти, так и погибшие за правое дело не остаются безвестными. Снос исторического здания Владимирского училища (памятника архитектуры XIX века), предпринятый в октябре 2007 года, как раз в девяностую годовщину восстания, сплотил всех, кто чтит русскую историю. Появились статьи, в которых восстановлена хронология событий, подсчитано приблизительное число жертв. На Смоленском православном кладбище найдено надгробие одного из юнкеров.

По некоторым данным, убитыми были найдены в училище 71 человек, ранеными – 130. Дорого стоил захват училища и большевикам. Корреспондент газеты «Новая жизнь» сообщал, что с окрестных улиц вывезено около двухсот тел красногвардейцев. Расстрелы юнкеров продолжались и в последующие дни. Несколько человек было расстреляно в Петропавловской крепости, несколько – в парке Лесотехнической академии. В конце концов восстала оппозиционная пресса (большевики еще не успели закрыть печатные издания), возмущенная расстрелами без суда и следствия, и оставшиеся в живых юнкера в ноябре были отпущены на свободу.

Как охарактеризовать октябрьское восстание юнкеров? Александр Вертинский посвятил восстанию юнкеров, но только московских, а не питерских романс:

Я не знаю, зачем и кому это нужно,Кто послал их на смерть недрожавшей рукой,Только так беспощадно, так зло и ненужноОпустили их в вечный покой…

Возможно, и выглядела тогда смерть мальчишек-юнкеров нелепой и ненужной, поскольку ничего не изменила в политическом раскладе страны, однако не выглядит она таковой сейчас. Юнкера решились на самое главное – на самопожертвование во имя долга и Отечества. И страшно подумать, что было бы, если бы этот подвиг некому было совершить.

«Военные картежники»

Курсанты различных военных учебных заведений стараются придумать друг другу какие-либо прозвища – иногда обидные, иногда смешные, но всегда характеризующие специализацию училища. Так, курсантов Высшего военнопожарного училища, впоследствии расформированного, называли «шлангами» за постоянное разматывание и сматывание шлангов на практических занятиях, а курсантов Военно-топографического училища именовали «картежниками», поскольку на летней практике в Ленинградской области их невозможно было увидеть без карты местности, на которой они все время что-то рисовали, преодолевая километр за километром. Читая мемуары выпускников училища, убеждаешься, что именно такую профессию, связанную с путешествиями, они и мечтали получить. Кто-то не поступил в Университет на географический, кто-то хотел стать геологом, но в конце концов оказался в Топографическом.

Датой основания Военно-топографического училища считается 1822 год, когда Александром I утверждено «Положение о корпусе военных топографов и училище военных топографов». Первый выпуск в 1825 году составил всего 12 человек, занятия проводились в здании Главного штаба. С 1826 года училище стало называться Школой военных топографов, а в учебном процессе большое внимание уделялось невоенным наукам: математике, геометрии, геодезии и астрономии. Топографы принимали участие в составлении карт Западной части России, Москвы, Кавказа, территории вокруг Ладожского озера, в «царских съемках» Петергофа и Царского Села. Ими же составлена первая рельефная карта Кавказа. Но окончательно сформировалось топогеофизическое обеспечение войск во время Русско-турецкой войны 1877-1878-х годов.

В 1863 году Школа была преобразована в военное училище. Топографов требовалось войскам все больше и больше, набор все увеличивался, и в 1886 году училище переехало в здание по Большой Спасской ул., 17, добавив суеты Петроградской стороне.

Существовавшую в здании с 1867 года церковь во имя св. праведных Елизаветы и Захарии перенесли на третий этаж и освятили во имя архистратига Михаила. Эта церковь при Военно-топографическом училище действовала до 1918 года, потом ее закрыли и переделали под спортзал.

Военно-топографическое училище на улице Красного Курсанта, 17. Фото 1970-х годов

На первый взгляд величавое здание по ул. Красного Курсанта, 17, где до последнего времени располагалось училище, как-то не гармонирует с узкой улочкой, переполненной снующими туда-сюда курсантами. Кажется, место ему на Невском или на Большом, а тут не то улица, не то переулок. Однако, взглянув на бывший завод Керстена или на здание Павловского училища, или экзерциргауз, убеждаешься – подобных зданий на улице Красного Курсанта немало.

В советские времена в здании некоторое время находилась Военно-топографическая школа, на обучение принимали даже девушек. Однако с 1937 года Школа вновь стала привычным Военно-топографическим училищем. В это же время территория училища расширяется: строится корпус по Музыкантскому переулку, в 1968 году сдается новый корпус по Пионерской ул., 20. Наконец, в 1980 году приказом министра обороны СССР училищу присваивается имя генерала армии А.И. Антонова. Что будет с училищем сейчас, во время масштабной перестройки военного образования в России, до конца не ясно. Пока это Военно-топографический институт им. А.И. Антонова.

Почему именно на Ждановке?

Уместно задать вопрос: почему военные учебные заведения с таким упорством группировались в районе Большой Спасской и Ждановской набережной. Была ли в этом необходимость, или процесс носил случайный характер?

Чтобы ответить на этот вопрос, вспомним, что Петроградская сторона в XVIII веке – это слободы различных полков. Логично появление здесь Инженерной школы и Второго кадетского корпуса. Где, как не вблизи действующих полков, располагать военные учебные заведения? Однако если полки со временем переводились в другое место или за ненадобностью расформировывались, то потребность в кадетских корпусах и военных училищах лишь увеличивалась. Учебные заведения обустраивались, возводимые для них здания учитывали военную специфику, имели специальные учебные классы, плац, танцевальный зал, церковь. После обустройства перевод военных заведений в другое место был уже технически сложен, даже если бы в этом и возникла потребность.

Не должны мы сбрасывать со счета и характер местности. Ф.М. Достоевский в одном из романов, описывая район Большого проспекта Петербургской стороны середины XIX века, не находит иных эпитетов, кроме слова «глушь», употребляя его в романе не единожды. Понятно, что в «глуши» среди «ярко-желтых деревянных домиков с закрытыми ставнями», кадетские корпуса никому не мешали.