Рыцарский турнир. Турнирный этикет, доспехи и вооружение - Колтман Клифан

Обычные приготовления были завершены, оба рыцаря осенили себя крестным знамением, и началась первая схватка – пеший поединок на копьях. Балтасин столь энергично атаковал своего соперника, что сломал наконечник своего копья, а де Тернан пробил шлем своего противника. Правила дальнейшего хода состязания, как представляется, оказались нарушенными Балтасином, поэтому один из герольдов отмерил на поле веревкой и отметил пределы наступления и отступления – по семь шагов в каждую из сторон. Соперники получили новые копья, но при новой схватке они снова были преломлены. Затем последовали завершающие семь бросков копья, предусмотренные правилами турнира. Следующим этапом был поединок на коротких мечах. После нескольких мощных ударов снова были отмечены новые границы наступления и отступления – на этот раз по пять шагов в каждую сторону. После возобновления схватки, которая характеризуется как ужасная, шлем Балтасина оказался снова пробитым, а перчатки и доспех – изрубленными. Затем Балтасин нанес удар де Тернану в нижнюю часть плечевой накладки, сорвав ее с крепления, и тут соперники снова схватились друг с другом с таким ожесточением, что сломали острия своих мечей, которые им пришлось заменить. После того как каждым из них были проведены все одиннадцать ударов, предусмотренные регламентом, соперники разошлись по своим шатрам.

Теперь наступила очередь схватки на клевцах – боевых топорах, у которых вместо плоского лезвия имелся боек как у молота, но с тремя шипами. Обменявшись оговоренными пятнадцатью ударами, соперники предстали перед герцогом, который выразил восхищение их отвагой.

После перерыва в несколько дней состоялось конное единоборство. Конь итальянца нес на своем стальном оголовье длинный шпиц, который вызвал возражение судьи. Эта часть конского доспеха была заменена другой. Де Тернан положил свое копье на упор, а меч был прикреплен к его поясу, тогда как итальянец держал свое копье правой рукой, а меч и поводья коня – левой. Во время первой сшибки де Балтасин уклонился от удара копья, но, дав шпоры своему коню, направил его на лошадь де Тернана, очевидно с целью таким образом выбить всадника из седла. Бургундец, однако, усидел на своем скакуне. Противники обменялись несколькими ударами меча, и схватка закончилась без какого-либо вреда для ее участников. Действия итальянца противоречили одной из статей турнирного артикула, но судья закрыл на это глаза.

Первым поединком восемнадцатилетнего графа де Шаролуа, впоследствии Карла Лысого, стал турнир в парке Брюсселя в 1452 году. Его отец, герцог Филипп, выбрал ему в качестве первого соперника знаменитого единоборца Жака де Лалейна. Было объявлено, что в Брюсселе вскоре состоится большой турнир. Во время первой сшибки граф и Лалейн атаковали друг друга, первый из них преломил свое копье о щит соперника, но Лалейн пронесся мимо, не коснувшись графа своим копьем. Герцог остался весьма недоволен этим и повелел, чтобы во время следующей сшибки соперники сражались в полную силу. По сигналу они снова бросили своих коней в галоп, и каждый из рыцарей преломил свое копье о доспех соперника. На этот раз на Лалейна разгневалась герцогиня – за то, что тот подверг такой опасности ее сына. Во время другого турнира, состоявшегося в Брюсселе в том же году, граф де Шаролуа сражался мужественно и успешно, так что вечером, по завершении турнира, женщины присвоили ему первый приз. В финансовом отчете за 1452 год мы находим сумму в 360 ливров, потраченных на его снаряжение. О проведении турнира было объявлено в странах, где имелось рыцарство. Он был организован по случаю восемнадцатилетия графа де Шаролуа и состоялся на Ратушной площади города. Пятеро зачинщиков турнира держали поле против всех прибывающих на него. Карл участвовал в восемнадцати поединках, его соперниками поочередно были Адольф де Клев, владетельный сеньор де Равастайн, Вольфарт де Борсель, граф Бушан, мессир де Фер, Жеан де ля Тремуль, Шарль де Тернан, Жак де Лалейн и владетельный сеньор де Бугникор.

За конными поединками последовали состязания на поражение копьем мишени и пешие единоборства. Турнир завершился общей схваткой между двумя командами, после чего победителям были вручены награды. Именно этот турнир был взят за образец для его исторической реконструкции, которая состоялась в том же Брюсселе в 1905 году.

Турниры стали теперь часто объединять с маскарадами, карнавалами и живыми картинами. Герцог де Клев в 1453 году посетил с визитом своего дядю Филиппа, и в его честь была проведена целая серия турниров в городе Лилле. Во время банкета в зал вошла прекрасная девушка, несшая венок из цветов, который она и возложила на голову герцога. Это был знак, что действо в его честь начинается. Торжества начались на следующий день, в час пополудни. Из дворца в полном боевом облачении вышел рыцарь ордена Лебедя – это был герцог де Клев собственной персоной, которому предстояло в этот день защищать рыночную площадь Лилля от всех прибывающих в качестве зачинщика турнира. Перед ним двигалась фигура громадного лебедя высотой с лошадь, по обе стороны от птицы шли дикари в боевой раскраске, ведомые рыцарем на золотой цепи. Рыцаря окружали маленькие ангелочки. Вся процессия проследовала до поля для единоборств, где рыцарь лебедя преломил копья с графом де Шаролуа, графом де Сен-Полем, сэром Энтони, побочным сыном графа Бургундского, и многими другими. По окончании турнира герцог препроводил дам во дворец, где уже был сервирован банкетный стол. Парадный зал дворца был роскошно убран. Перед накрытым на возвышении столом для самых почетных гостей был устроен фонтан, а в зале показали живого льва. Когда все расселись, святой отшельник вышел вперед и, обращаясь к герцогу, призвал его повести свои армии против неверных. Его светлость дал обет, что, если король Франции воцарит мир в своих владениях, он готов отправиться со всеми своими силами на защиту христианства.

Известный в истории турнир был проведен по случаю коронации короля Эдуарда IV, главный приз и рубин на нем получил лорд Стэнли.

Приведенное ниже описание турнира, созванного королем Эдуардом IV Английским в 1467 году в Западном Смитфилде, во время которого главную роль играл побочный сын герцога Бургундского, взято нами из «Мемуаров де ля Марша». Описание приводится в сильно сокращенном виде. Король Эдуард повелел устроить поле для ристалища с невиданными до этого размахом и роскошью. Вдоль поля были воздвигнуты весьма дорогостоящие трибуны. Галереи для короля и его двора, его рыцарей и приближенных возвышались тремя ярусами. Рыцари расположились на первом из них, второй занимали нетитулованные дворяне, а третий заполнили лучники королевской стражи. Другая трибуна, несколько ниже первой, была воздвигнута для мэра Лондона, олдерменов – членов городского самоуправления, судей и других официальных лиц. На самом поле были раскинуты богато украшенные шатры для сражающихся. В положенное время король поднялся по ступеням трибуны, предшествуемый своим оруженосцем – графом. Его величество был облачен в пурпурное одеяние, поверх которой он нес знаки ордена Подвязки. Короля сопровождали около двадцати его советников и приближенных. Здесь же стояли кресла для констебля и маршала. Король занял свое место на трибуне в качестве судьи. Восемь подчиненных констеблю герольдов заняли свои места на поле. От въезда в огороженное пространство раздался стук. Стучал верховой рыцарь, и констебль спросил его об имени и намерениях. «Меня зовут Эскаллис, – ответил рыцарь, – и я прибыл сюда, чтобы скрестить оружие с побочным сыном герцога Бургундского. Прошу разрешить мне въехать на поле единоборств, чтобы я смог выполнить свой обет». Разрешение было ему дано, и рыцарь появился на поле в полном боевом облачении и в сопровождении еще десяти или двенадцати всадников на покрытых богато расшитыми попонами конях, ведомых под уздцы пажами. Засвидетельствовав свое почтение монарху, рыцарь удалился в свой шатер.

Затем подобным же образом на поле для ристалища выехал побочный сын герцога Бургундского, сопровождаемый герцогом Саффолкским, который был послан королем встретить его с почетным эскортом из двенадцати всадников, чьи кони были покрыты попонами из бархата, затканного золотом. На одеянии сына герцога Бургундского был вышит герб Бургундии и жезл особой формы над ним – знак его побочной ветви. Также засвидетельствовав свое почтение монарху, он тоже скрылся в своем шатре. Затем оба рыцаря вновь появились на поле для ристалища, им были вручены копья, и они заняли свои места для первой схватки. Прозвучал сигнал, и оба соперника, положив копья на упоры и пришпорив коней, понеслись друг на друга. Они сшиблись посередине поля, оставшись в своих седлах, а затем, обнажив мечи, принялись яростно рубиться. Лорд Скейлс, пришпорив своего коня, врезался в своего соперника, причем сила удара была такова, что бургундец вместе с конем, придавившим его, оказался на земле. Герольды подняли упавшего рыцаря и выяснили, что он не получил никаких серьезных ран. Король был разгневан этим происшествием, но лорд Скейлс заверил его, что виной всему неопытность его коня. Инцидент этот положил конец сражениям в этот день, и побочный сын герцога Бургундского удалился в отведенные ему покои. Там его вскоре навестил констебль, который от имени короля справился о его здоровье и выразил сожаление по поводу случившегося. «Поблагодарите короля, – ответил рыцарь, – и скажите ему, что сегодня я сражался со зверем, но завтра я померяюсь силами с человеком».