Колокольчиковый колодец - Любовь Рыжкова

– Девять миллионов.

– Вот и подумайте, милейший, что вам выгоднее. Собственно, тут и думать нечего. Но дело ваше.

– Хорошо, договорились, – ответил Борис Ефимович.

– Да, кстати, посоветуйтесь, если хотите, с Аборским, он человек дельный, – сказал напоследок Лука Петрович.

Они попрощались. Берия уважительно проводил его до двери.

На удивление, секретаря в кабинете не было. Но закрывая за собой дверь, Жадовский услышал хлопанье крыльев.

– Развели в солидном учреждении птичник, – с неприязнью подумал он и оглянулся. В дверном проеме он снова увидел латунную табличку: «Генеральный директор Л. П. Берия».

– Тьфу ты, черт, – сплюнул Борис Ефимович и отправился домой.

Первый сигнал

Через неделю они подписали с Лукой Петровичем контракт, который сулил им обоюдную выгоду.

Теперь Жадовскому предстояло в самый короткий срок найти деньги, чтобы начать строительство. Лука Петрович оказался настолько порядочным и обязательным в делах, что поручил бригадам приступить к работам, даже еще не получив от Жадовского обговоренной суммы. Борис Ефимович убедился в этом, съездив на участок, который находился в чудесной деревне Облепиховке. Работа там уже кипела вовсю.

– Дело мастера боится, – удовлетворенно подумал он.

И через неделю на столе у Луки Петровича лежали наличными четыре с половиной миллиона рублей. Ждать оставалось всего два месяца.

В это жаркое лето супруги Жадовские работали не покладая рук. Они даже увеличили продажу пищевых антибиодобавок, но пришлось, правда, повысить стоимость товара. Зато они приобрели новейшую медицинскую программу по компьютерной диагностике и открыли платный консультационный пункт, который приносил им такую огромную прибыль, какой они не имели с продаж. Дела шли блестяще.

Кроме того, им очень повезло с врачом. Вероника Викторовна Василькова имела большой опыт врача-практика, слыла ходячей медицинской энциклопедией и к тому же, работала, что называется, с огоньком. Пациенты шли к ней весьма охотно.

Ее врачебный авторитет был на руку основной деятельности Жадовских. Объемы продаж пищевых антибиодобавок значительно возросли. Прибыль увеличилась. Но алчность мешала им достойно оплачивать работу по-настоящему ценного сотрудника.

Зато настроение у самих супругов было превосходное. История с крысиными хвостами была уже почти забыта. Работа ладилась. Дом строился. Супруги время от времени ездили в Облепиховку, следили, как продвигается строительство и довольные, возвращались домой.

Тесен мир, что и говорить, и все в нем удивительно переплетено. Дело в том, что врач Василькова была сестрой нашей героини, писательницы Ромашиной, которая жила в одном доме с Жадовскими.

Вероника Викторовна часто делилась с сестрой своими невеселыми мыслями о работе, и вскоре она написала заявление об уходе. Конечно, это не испугало Жадовских, но все-таки принесло им немало хлопот. Мало того, что нужно было найти врача такой же высокой квалификации, его еще следовало обучить работе с новой компьютерной программой.

Все вновь приходившие кандидаты хотели достойного оклада, социальных гарантий, кое-кто заводил речь о бонусах и так далее.

Вскоре они все-таки приняли на работу нового врача, но дела пошли не так успешно, как им хотелось бы. Прежней прибыли уже не было. И хоть поначалу их грела надежда, что дело все же наладится, но дело не налаживалось, а наоборот, разваливалось все больше. И тогда они снова обратились к Васильковой с предложением вернуться на прежнее место, но она от него отказалась.

Это была первая ощутимая неприятность, первый удар судьбы, вернее, ее звоночек. Супруги, пребывая в счастливом ожидании, почти не обратили на него внимания. Разве что-нибудь могло омрачить их радость, ведь приближалось время окончания строительства и сдачи их дома под ключ.

А обратить внимание на этот первый сигнал все же стоило. Мало ли, как может сложиться человеческая жизнь. В ней возможно все – и взлеты, и падения.

И тут им повезло, неожиданно нашелся подходящий доктор, правда, не местный, приехавший откуда-то с юга. Вот только фамилия у него была неприятная – Струпьев, но говорили, в своем деле он был большой дока и хороший практик, а это для них было самым главным.

Самостоятельное решение

Женя уже несколько раз пыталась подойти к Колодцу, но что-то останавливало ее. Наверное, это был самый обыкновенный страх. Время шло, а она еще ничего не сделала.

Она с замиранием сердца наблюдала теперь, как цветы, листья и травы на даче тускнеют, жухнут и никнут.

– Что же теперь будет с ними? И что будет с нами? Неужели мы все погибнем, – думала она. И тут вдруг она вспомнила, что старый Филин Филипп не сказал ей, в какой именно день и час ей нужно прыгнуть в Колокольчиковый Колодец. И она решила, что ей надо встретиться с ним еще раз.

– К такому серьезному путешествию нужно подготовиться хорошо, – сказала она себе. И наконец, Женя выбрала день.

Мама была занята привычной работой, теперь она писала сказку – не то для взрослых, не то для детей, и была очень увлечена этой работой. В этот раз она писала от руки, и только потом набирала текст на компьютере. О новом ноутбуке теперь никто не заводил и речи, он так и остался лежать в машине по молчаливому согласию всей семьи.

Настроение у всех в последнее время было довольно тревожным – все ждали каких-то неожиданностей, к тому же, причины для тревоги имелись. События последних дней, происходившие в доме номер 6 по улице масона Кутузова, были у всех на слуху. И все это очень напоминало коллективное помешательство.

Сначала произошла эта непонятная история с соседом Куропаткиным, который теперь вообще не пил, потому что опасался снова превратиться в куропатку.

– Все, мужики, завязал, не приставайте, – говорил он, – я белой горячки боюсь.

Потом Денис Таратайкин нарвался на каких-то мошенников, которые его обманули, зло посмеялись, да еще и избили. Затем просочились слухи о крысиных хвостах, которые за бешеные деньги купила их соседка Жадовская. Причиной этих слухов стала сама Людмила Львовна, она не удержалась и обо всем рассказала своей подруге Розе.

Может, она бы и скрыла от нее эту историю, но той срочно, как на грех, понадобились деньги, которые она держала у Людмилы Львовны. И Жадовской пришлось обо всем рассказать. Деньги она ей вернула, но Роза, сначала обидевшись насмерть, потом простила свою незадачливую подругу. И даже обрадовалась, что так получилось, потому что она точно так же вляпалась бы в эту авантюру.

События последних дней очень изменили Женю, она стала намного серьезнее. Если раньше она легко могла не выполнить папино поручение или нагрубить маме, то теперь она стала относиться ко многому по-другому. Она будто менялась на глазах, а может быть, просто взрослела.

Девочка понимала, что только от нее самой зависит – решится она прыгнуть в Колокольчиковый Колодец или нет. Никто не может ее заставить сделать это, и так же никто не может ей это запретить – даже папа или мама, которая сидела сейчас за письменным столом и увлеченно писала.

– Ах, мамочка, мамочка… Если бы ты знала, как мне сейчас трудно, – подумала Женя, – тебе хорошо, ты взрослая, все знаешь. А мне-то как поступить?

Но Женя понимала, что все зависит от ее личной воли и мужества. Она помнила, что это должен быть только один человек – таково условие. И этот человек должен понимать всю меру ответственности за свой поступок.

– Старый Филин Филипп говорил, что это опасно, – размышляла Женя, – а почему это опасно? Да потому что где-то там притаился Злой Зайтан. Ну и что с того? Что он мне может сделать? Ничего. Ну, и увижу я его. Ну, и поговорю. И тогда я его обязательно спрошу:

– Ты зачем, Злой Зайтан, закрыл Колокольчиковый Колодец? Ты зачем не даешь жителям Волшебной Страны помогать людям Земли? Почему ты такой злой? Неужели тебе нравится быть злым? Мне, например, это совсем не нравится. Когда человек на кого-то сердится, он становится некрасивым. Давай лучше будем с тобой дружить. Ты ведь, наверное, даже не пробовал дружить с людьми? Ты вообще знаешь, что такое дружба? А ведь это так здорово! У меня, знаешь, сколько подруг! Юля, Наташа, Оля, Настя, Таня! А еще наши мальчишки в классе! Вот это я ему и скажу, – продолжала размышлять Женя, – конечно, ему станет стыдно. И тогда я ему предложу сделать для людей что-нибудь хорошее.

– Освободи Колокольчиковый Колодец! – скажу я ему, и он освободит. А потом он уйдет к себе домой, спрячется куда-нибудь далеко-далеко и будет долго думать о своей жизни. И когда-нибудь он все поймет. И снова станет добрым. Ведь старый Филин Филипп мне рассказывал, что когда-то он был очень хорошим ангелом.

– Злой Зайтан, – скажу я ему напоследок, – вспомни, пожалуйста, кто ты на самом деле. А он мне скажет:

– Я – бес.

А я ему скажу:

– Нет, ты – ангел. И стань им снова.