Ведьма Страны Туманов - Тоня Шипулина

– Доброты тебе не хватило. Я золото люблю за то, что отогревает кожу мою холодную, ломоту в костях снимает. А ты любишь его, потому что оно тебя над остальными превозносит. Ты, Мора, как грибы твои обманные, – одной казалась, другою была.

– Может, и так, – нахмурилась Мора и почему-то перестала трястись. – Только зря ты, Урса, грибочки мои редкие недооцениваешь. Пренебрегаешь, изучать их брезгуешь. Ырка по горчакам-то вон сколько незамеченным бегал. Столько душ невинных погубить успел! – Мора оскалилась. – Он, когда от меня уходил в прошлый раз, к Полинке собирался. Может, он с ней закончил и, пока мы здесь болтаем, уже ученицу твою успел найти?

– Всё, что мне надо, я давно изучила, – Урсула выглядела невозмутимой. – Отлично знаю, как твои желчные горчаки вывести. И полчаса не пройдет, как я их все в труху превращу. А вот ты, Мора, мало практиковалась, плохо книги с заклинаниями читала, а иначе не могла бы забыть, что к дому моему ни один чёрный дух не приблизится.

Мора молчала. Только отчего-то почти легла на стол всем тощим телом.

– Но мы и впрямь с тобой заговорились, – сказала Урсула шёпотом. – Пора прощаться. Прости, если сможешь. Жаль, что всё так вышло, – ведьма наставила на Мору кольцо с горячим полудрагоценным камнем и только собралась произнести заклинание, как старуха неожиданно изловчилась, схватила блюдце с ядовитыми грибами и вылила себе в рот, как если бы это был обычный кисель. В ту же секунду Мора упала на пол, застонала, задёргала худыми ногами и… растворилась в своих многочисленных одеждах.

Урсула не поверила увиденному. Поражённая, она подлетела к месту, на котором только что стояла Мора, подняла её вязаные жилетки, все кофты и обнаружила под ними хилого рыжего таракана. Словно дразнясь, он шевельнул длинными усами и проворно рванул к стайке других тараканов. В одно мгновение перемешавшись, они бросились врассыпную. Оставив на полу недоеденную горстку муки, насекомые ловко просочились сквозь трещинки в деревянном полу и кирпичных стенах…

От запаха плесени у Урсулы кружилась голова. Она вышла на крыльцо дома-мельницы, села на ступеньку и вдохнула свежего воздуха. Вокруг было тихо и красиво. В деревьях мелькали задорными огоньками дружные светляки – верные спутники ночи. Здесь, в Стране Туманов, время не подчиняется никаким правилам. Оно ведёт себя капризно и непредсказуемо, и лишь появление светящихся жучков помогает душам и духам понять, что день заканчивается.

– Как я могла не заметить столько ненависти в её глазах? – Урсула покрутила на запястье золотые браслеты. – Ну что ж, – ведьма встала. – Люди говорят, и на старуху бывает проруха…

Урса повернулась к мельнице лицом, вытянула вперед правую руку с надетым на палец топазом, закрыла глаза и произнесла три странных слова. В это же мгновение крылья мельницы охватило огнём. Он пополз по крыше, по стенам, уничтожая на своём пути каждый камушек…

Спустя пять минут мельница сровнялась с землей.

Урсула отряхнула руки, махнула на выжженное чёрное пятно травы рукавом, заставляя новую изумрудную травку пробиваться сквозь сажу, и крикнула:

– Ефрашка! Золотко, ступай ко мне, что-то вкусное дам!

Тут же из-за кустов смородины выскочил упитанный ушастый ёж.

Ведьма достала из кармана белоснежного платья полупрозрачный, приправленный чесноком и перцем, размером со спичечный коробок кусочек сальца и положила его перед собой:

– Найди, пожалуйста, всех рыжих тараканов, которые окажутся не дальше моей избушки, и будь добр – съешь.

Аккуратно взяв острыми зубками угощение, ёж фыркнул и исчез.

Давно Урсула не чувствовала себя такой разбитой. Хорошо, что сейчас её не видит Юсинь. Глядишь, перестанет верить в Урсулину силу, страх потеряет и никогда не превратится для ведьмы в хорошую преемницу. Никогда не сделает верный выбор. Тот выбор, который предложила ей сама хозяйка Страны…

Впервые за долгие годы Урсула не знала, что ей делать. Ведь она солгала Море про желчные грибы. Урса ведала обо всём и умела многое (в мире живых людей ведьма, пользуясь своими умениями, могла бы жить длительно и безбедно), но она понятия не имела, как извести проклятые горчаки – будь они неладны!

«Попробовать сжечь наугад? Всё вокруг пламенем изувечу, – Урсула отняла руки от вмиг постаревшего лица. – Приказать с помощью заклятия грибам мне показаться? Нет, не послушаются они – потому что другой колдуньей были созданы… Живой водой их уничтожить? Но не поливать же вслепую каждый куст?!»

В лицо Урсуле подул тёплый сладкий ветерок, будто нарочно отвлекая от размышлений.

– Южный, – произнесла ведьма рассеянно, – двоюродный брат Северного Ветренника развлекается где-то поблизости.

И вдруг Урсулу озарило. Она тотчас пригладила седые, собранные в девичьи косички волосы, поправила цветочный ободок и сверкнула бесцветными глазами.

– Знаю! – сказала она и привычно растворилась в тумане.

Подарок для Матох

Юсинь осталась одна. Рыська не захотел ей ничего объяснять, лишь попросил в его отсутствие заняться делом – выполнением второго и третьего Урсулиных заданий. Юся сказала, что не станет давать ему обещаний, а про себя отметила, что мальчик-кот выглядит сильно напуганным. Иначе зачем ему отправляться искать хозяйку на пару с самой большой и грозной крылаткой?

«Может, Полина убежала в Мир Живых? Хотя возможно ли такое?» – подумала Юсинь и достала красный фолиант, в котором недавно изобразила все ядовитые и неядовитые ягоды.

Девочка собиралась воспользоваться временным отсутствием своих надзирателей и сделать не только необходимые зарисовки тех жителей Страны, которых она видела сегодня, но ещё и запечатлеть кое-что из необычных предметов Урсулиного жилья.

Юся не была уверена, что ей хватит наглости спокойно разгуливать по дому (тем более что крылатки, оставленные без присмотра, словно распоясавшиеся дети, начали гоготать и шумно хлопать крыльями), но она чувствовала, что такой возможности ей может больше не представиться.

Первым делом Юсе хотелось навестить Матох, которых она не видела с той самой ночи, когда ей пришлось убирать за ними сажу. Юсинь приказала жукам не шуметь, и они, каким бы странным это ни казалось, повиновались. Мечтая порадовать и вознаградить их, Юся решила отдать Матохам единственную вещь, оставшуюся у неё от Мира Живых. Пластмассовые бусины её грошового девчачьего браслета.

– Эй! – позвала Юся, когда пробралась на кухню. – Покажитесь!

«Ширк!» – весело отозвались Матохи и тут же вырвались из своего убежища.

Их светящиеся жукообразные тельца отразились в многочисленных зеркальных поверхностях посуды. Кухня наполнилась жужжанием и призрачным теплом. Матохи окружили Юсинь и вопрошающе вытаращились на неё своими детскими глазищами.

– У меня для вас подарок, – Юсинь раскрыла зажатую ладонь, демонстрируя Матохам глянцевые бусины. – Можете подбрасывать их, перекидывать друг другу, пока не надоест. А главное, вы их не разобьёте!

Юсинь улыбнулась. Один за другим жуки принялись уносить на своих спинках бусины. Девочке сразу вспомнились отрывки документальных фильмов о жуках-навозниках, трогательно заботящихся о своих зловонных сокровищах.

Когда последняя бусина исчезла с ладони, Юсинь, довольная тем, что глаза Матох плутовски заблестели (очевидно, жукам не терпелось начать игру), раскрыла книгу в красной обложке.

– А теперь замрите, пожалуйста, – попросила Юсинь и на всякий случай погрозила пальцем, – я хочу оставить вас себе на долгую память…

Закончив рисовать Матох и попрощавшись с ними, Юся отправилась к гостиную – к единственному окошку.

Сбросив на пол все до единого стручки красного перца: «И зачем они здесь всё время валяются?» – Юсинь уселась на подоконник и решила изобразить Рыськину птичью кормушку.

На последних чистых листах книги Юся с нежностью вывела двух крохотных синичек в кукольном резном домике, а затем, высунув руку в туман, хорошенько потрясла ловушку, разогнав весь Рыськин улов.

– Обойдётся сегодня без добычи, охотник! – сказала Юсинь.

В течение часа, сидя за столом в центре комнаты и изредка вставая, чтобы рассмотреть «позирующие» предметы получше, Юся «упрятала в бумагу»: дверные колокольчики, некоторые таинственные банки причудливых форм, бутылки с разноцветным волшебством, глазастые часы возле буфета, бубен Полины с его изумительным орнаментом и, конечно, парочку самых надоедливых крылаток.

Дальше Юся собиралась нарисовать спасённого от неведомой хвори младенца, Деда Трофима, его разношёрстных «лохматейцев», равнодушного Ветренника с его новым питомцем (Мелка девочка хотела нарисовать по памяти) и гадюку с зигзагообразным узором, на которую чуть не наступила, когда они с Рыськой бежали от капустных грядок.