Полночь - Джон Руссо

Нежно перебирая струны гитары, Нэнси заканчивала последний куплет спиричуэлс:

«Кто назовет цену вере ХристовойБедных на смерть обречет:Сразу богатые Божье СловоСкупят на сто лет вперед…»

Голос Нанси затих с последним аккордом, она прислонила гитару к дереву и села к костру, весьма довольная собой. Теперь ее интересовало мнение слушателей. Она была абсолютно уверена, что Тому ее песня понравилась, но вот что скажет Хэнк — это еще вопрос…

— Нэнси… Ты пела просто восхитительно! — искренне признался Том.

Она улыбнулась и поблагодарила его, чувствуя, как гордость начинает распирать ее грудь.

— А я считаю, что ты не имеешь никакого права петь песни о рабах, — сердито буркнул Хэнк.

— Да перестань, Хэнк! — огрызнулся Том. — Не надо заражать нас своей паранойей.

Хэнк окинул Тома холодным взглядом и прикурил обычную сигарету вместо очередного «косяка».

— Это кто из нас страдает паранойей?.. Уж во всяком случае, не я. Я просто выразил свое мнение: белая девушка не должна петь песни чернокожих рабов. — Он пытался казаться хладнокровным и, запрокинув голову, выпустил подряд несколько колечек дыма. — Ведь не белые, а именно темнокожие страдали в свое время в этих местах. И вдруг белая девица, вроде твоей Нэнси, начинает делать вид, будто разбирается в чувствах, заложенных в нашей духовной музыке.

Том был не согласен с мнением своего друга.

— Да все это дерьмо собачье, Хэнк. И что вдруг на тебя нашло?.. Как только тебе начинает что-то не нравиться, ты сразу придумываешь какие-то идиотские теории. Я чувствую, в следующий раз ты объявишь мне, что итальянцы не имеют права исполнять ирландские баллады.

— Я тебе сразу не понравилась. Да, Хэнк? — напрямик спросила Нэнси.

Хэнк окинул ее оценивающим взглядом и, прищурившись, произнес:

— Вот что мне пришло в голову: скорее всего ты просто сбежала из дому. И если это так, то и я, и бедный невинный Том становимся соучастниками этого дерьмового дела. Кстати, сколько тебе лет, крошка?

— Девятнадцать. — Но она тут же решила не обманывать их. — Хотя, вообще-то, мне семнадцать… Ну, почти восемнадцать.

— А ты уверена, что тебе не шестнадцать или даже пятнадцать?

— Да оставь ты ее в покое, черт тебя раздери! — закричал Том.

— Заткнись-ка, бледножопый! Хотя бы один из нас должен иметь голову на плечах, чтобы понять, сколько неприятностей мы можем из-за нее огрести. Тебе что-нибудь известно о законе Манна?

— Прекрати немедленно! — взвился Том.

— Хорошо, я тебе вкратце напомню: перевозка малолетних через границы штатов без согласия родителей… А теперь. Том, хорошенько пораскинь мозгами: у нас на хвосте наверняка уже сидят ребята из ФБР.

— Да дерьмо это, Хэнк! Я прекрасно помню, что ты хотел поступать на юридический. Но этого почему-то не произошло… Так что давай лучше кончать с законами. — Том повернулся к Нэнси и, как бы извиняясь за друга, развел руками. — На Хэнка иногда находит нечто подобное. Особенно когда он «под кайфом». Но это не надолго, ты не волнуйся.

Но Нэнси сама решила постоять за себя.

— Если ты так сильно настроен против меня, Хэнк, то можешь особенно не стараться — из-за меня вам не светит никаких неприятностей: утром мы можем спокойно расстаться. — Однако, произнося это, она, как ни старалась, не смогла сдержать слез и маленькая капелька заблестела на ее щеке в свете костра.

Том подошел к девушке и положил руку ей на плечо.

— Да нет, Нэнси. Хэнк вовсе не это имел в виду. Честно! Хэнк, черт тебя дери, скажи ей, что ты совсем другое хотел сказать!.. Ну вот, теперь ты ее вконец расстроил…

— Нет, я именно это имел в виду. Мы ведь ее совершенно не знаем! А я тебя, кажется, предупреждал насчет неприятностей…

Теперь Нэнси заплакала уже в открытую, встала и, не разбирая дороги, побрела в лес, почти не видя под ногами тропинки, скрытой от тусклого света луны густыми деревьями.

Том тут же вскочил и яростно заорал на Хэнка:

— Все неприятности у меня бывают только из-за тебя, Хэнк! Жаль, что ты так и не научился иногда держать свое огромное хлебало на замке. Завтра, когда весь кайф улетучится, ты даже не вспомнишь, что натворил…

С этими словами он бросился вслед за Нэнси. Она сидела у самой реки. Том остановился в нескольких футах от нее, но девушка даже не оглянулась.

— Можно я посижу рядом? — спросил он. Нэнси кинула в воду камешек и стала молча наблюдать за расходящимися по поверхности кругами. Так и не получив никакого ответа. Том сделал несколько шагов и положил ладонь ей на плечо.

— Послушай, может быть, тебе станет легче, если ты расскажешь кому-нибудь о своих проблемах?

— Ас чего ты взял, что он» у меня есть? — невозмутимо ответила Нэнси.

— Ну, раз их нет, тогда и говорить о них нечего, — философски заключил Том и присел рядом. — Я просто хотел сказать тебе, что на самом деле Хэнк парень-то неплохой. Он согласится, чтобы ты осталась с нами — вот увидишь. Утром все будет по-другому.

— Я не хочу быть вам в тягость, — тихо, но решительно произнесла Нэнси. — Я просто собиралась в гости к сестре в Калифорнию. И лучше бы вы не попадались мне на пути — ни ты, ни твой приятель. Без меня вам было бы гораздо легче.

— Вот уж неправда, — не отступал Том. — Во-первых, ты нам помогла, и… и с тобой просто весело! Я х о ч у, чтобы ты осталась с нами, Нэнси.

Она не знала, что на это ответить. Так и не найдя подходящих слов, Нэнси снова расплакалась. Том собирался как-то утешить ее, но тут из леса раздался отчетливый странный звук, заставивший их обернуться.

— Хэнк, это ты? — крикнул Том. Звук повторился. Казалось, будто кто-то ломится через кусты. Но вскоре шум так же неожиданно стих.

Слегка напуганные этими звуками, Том и Нэнси прислушались, и юноша снова позвал своего друга:

— Хэнк! Хэнк, это ты?

Но ему никто не ответил.

Вскочив на ноги, Том и Нэнси стали вглядываться в темноту. Слабый призрачный свет луны не проникал под деревья. Они напрягли зрение, вглядываясь в ту сторону, откуда только что доносился этот подозрительный шум… Но едва к ним вернулась уверенность, что в лесу стоит полная тишина, как вдруг низкий горловой хрип разнесся под кронами вековых сосен, заставив молодых людей вздрогнуть и прижаться друг к другу.

— Наверное, это какой-нибудь зверь, — предположил Том, изо всех сил стараясь придать своему голосу уверенность. — Может быть, гиена, если, конечно, они здесь водятся. Или это Хэнк решил подшутить над нами… Ну ладно, Нэнси, пошли обратно к костру — пора спать. Завтра мы должны тронуться ни свет ни заря. И я надеюсь, что ты все же решишь путешествовать вместе с нами. Мне нравится быть рядом с тобой — я говорю это вполне серьезно.