Изумрудный свидетель - Алексей Макеев

Хруст хорошо понимал, что обид нет там, где нечего делить. Зато там, где полыхали ненавидящие взгляды, где люди точили ножи друг на друга, были дела, причем не маленькие. Одного кинули с ворованным, обошли при дележе, другого сдали, выторговывая себе снижение срока, третьего вообще по пьянке чуть не убили из-за бабы.

Но все это была мелочь, а вот проводник поезда, который регулярно ходил из Саратова через Москву на Берлин, – личность весьма интересная. Не просто же так про него говорили, что он гребет деньгу лопатой. Хорошее дело, когда можно сослаться на местного авторитета, и есть люди, обиженные тем фруктом, которого ты ищешь. Хруст ничего не разрыл бы тут, не будь этих условий. Плюс репутация его самого, конечно.

– И на какие же бабки он тебя кинул? – спросил Хруст, отворачиваясь и закуривая.

Его мало интересовала сумма, из-за которой один сел, а второй остался на свободе. Ему важны были условия, при которых такое стало возможным.

Кеша Лопатник, плюясь и матерясь, стал рассказывать, из-за чего он на два года сел в колонию. Получалось, что у этого проводника была надежная крыша в московской полиции.

«Это обнадеживает, – решил Хруст. – С хорошей крышей мелочами не занимаются, рискуют часто и по полной программе. Ее подбирают именно для того, чтобы заниматься серьезными, по-настоящему крупными делами. Судя по намекам, проводник возил контрабанду. Значит, в его вагоне были тайнички. Он возил товар не объемный, но дорогой. Наркотики или бриллианты?»

– Ну что, Хруст, ты разберешься с ним? – с надеждой в голосе спросил Лопатник. – Ты говорил, что Бурый вроде как в теме, да?

Хруст посмотрел на серое землистое лицо уголовника.

«Да, видимо, он совсем подорвал здоровье в колонии. Обидно ему подыхать без копейки в кармане. Это я молодец, вовремя его подцепил. Не сорвался бы теперь!» – подумал Хруст.

– Ты не суетись, Лопатник, – уверенно заявил он. – Бурый давно косится на этих фраеров, которые кидают приличного вора. Я уже говорил, что тут базара быть не может! Только так, Лопатник, чтобы лишнего шухера не было. Ты молчи, понял?! Не при делах, мол, и все такое. Я сам разберусь. Когда надо будет, тебя Бурый сам спросит и решение свое озвучит. Но раньше времени ни-ни!

– Я понял, Хруст! – Благодарный Лопатник чуть ли не рванул рубаху на груди.

– Так что ты про его нынешние дела знаешь?

– Ходят к нему фраерочки, видел. Особенно один частит. Я как откинулся, стал сюда заскакивать, вроде как план мести вынашивал. Хватанешь два стакана, стоишь, смотришь и мечтаешь, как шмакодявку эту в сортире топить будешь.

– Так кто к нему частит? Опиши!..

– Невысокий такой, мне по подбородок. Светлая кепочка на башке. Как у этого, который блатняк еще поет… у Сереги, вот! Приходит пару раз в неделю. И сдается мне, что он сперва сдает товар для отправки за бугор, а потом забирает бабло. Зуб даю, у меня глаз четкий на это дело.

– Ладно. – Хруст внимательно провожал взглядом отходивший берлинский поезд. – Пойдем-ка вмажем по маленькой. Ты мне еще расскажешь, кто не по понятиям живет. Бурый очень недоволен. Он за помощь тебя к себе приблизит, старость твою обеспечит. Ты, главное, знай, с кем дружить надо. С Бурым, например.

– Да ты что, Хруст! Ведь Бурый тут весь район держит! Его знаешь, где короновали? Да если он скажет слово, я любого в клочья зубами порву.

– Рвать пока не надо, – увлекая Лопатника в сторону от шумных улиц, посоветовал Хруст. – И без нас с тобой найдутся люди, которые это сделают. Нам с тобой главное, чтобы по понятиям все было.

– Слышь, Хруст, а правда, что ты палачом был или киллером? Народ про тебя всякое болтает, – проговорил Лопатник, явно успокаиваясь. – Я не к тому, что осуждаю. Я тебя уважаю. Мне просто интересно, как это получается, что тебе такое дело доверяют. Ты весь в шоколаде при авторитетах, а другие, как ни жилься, все в дерьме.

– Это я тебе потом расскажу, когда мы с тобой и с Бурым водяру жрать будем и омарами заедать. Ел омаров когда-нибудь, Лопатник?

Хруст не собирался пить водку и есть омаров. Он хорошо знал, что эти продукты разных вкусов, они несовместимы. Ему было важно успокоить Кешу Лопатника, чтобы тот не сболтнул лишнего. Ладно, если Бурый узнает, что Хруст вышел на проводника и какое-то бабло, которое поступает в Москву из-за границы. Хуже будет, если проводник засечет Лопатника и чужого человека рядом с ним. Этого самого проводника надо щупать конкретно и очень осторожно.

Не прошло и суток с того момента, как Кеша Лопатник преподнес Хрусту сюрприз.

Следующим вечером, часов в одиннадцать, Лопатник позвонил на мобильник своему покровителю и срывающимся от волнения голосом заявил:

– Хруст, слышь, я выследил того типа, который каждый раз приезжает к проводнику на вокзал.

– Что?.. Где он? – Хруст вдруг разозлился, почувствовал, что Лопатник сотворил нечто такое, что придется расхлебывать ему самому.

– Хруст, я проследил за ним. Он хотел сначала смыться, а потом просек, что я у него на хвосте. Вот мне и пришлось… завалил я его, короче!

– Идиот! – прошипел себе под нос Хруст. – Где это произошло?

– На Кулакова. Тут микрорайон старый разбирают. Несколько хрущевок выселенных. Бывал там, знаешь? Если ты про свидетелей, то все тихо.

– Будь там, но не возле тела, – приказал стальным голосом Хруст. – Я подъеду со стороны метро и тормозну возле остановки автобуса. Если все спокойно, то подойдешь ко мне. Если есть сомнения, то выйди на тротуар и начни спрашивать закурить у прохожих.

– Какие тут прохожие, Хруст! – зашептал Лопатник. – На этой стороне все заброшенное. Новые дома только через дорогу. Тут не души.

– Черт, как ты меня!.. Стань так, чтобы я тебя видел! Все. Еду.

Хруст понял, что недооценил Кешу Лопатника. Тот пошел далеко в своей страсти найти справедливость, приблизиться к кому-то авторитетному, обеспечить себе сытую жизнь в приближающейся старости. А пойдет еще дальше. Гаденький тип, очень даже. Он не остановится ни перед чем. Привык брать то, что хочет.

Этот район Хруст знал плохо, потому что не был тут уже лет двадцать. Зачем этот человек приехал сюда и привел за собой Лопатника? Кеша – настоящий идиот. Надо же было так напортачить!

Уголовник стоял чуть в стороне, курил и пускал дым себе под ноги. Он держал сигарету огоньком себе в ладонь, затягивался часто и сильно. Лопатник стоял под деревьями, но свет уличных фонарей выхватывал все, что было выше его головы. Дым тоже был виден и выдавал положение Кеши.

Хруст проехал чуть вперед, свернул к старому микрорайону и оставил машину у крайнего дома. Потом он вернулся, стал смотреть на Лопатника и вокруг. Не выдаст ли себя какой-нибудь наблюдатель? Полиции Хруст не боялся. Он беспокоился, что субъект, убитый Лопатником, мог быть не один. Но минуты тянулись одна за другой, а на улице ничего не менялось.

Хруст вышел из-за укрытия и двинулся к Лопатнику.

– Кеша, это я! – предупредил он уголовника. – Ну и как тут у тебя?

– Тихо все. Как в могилке.

– Могилка! – передразнил Хруст. – Веди, показывай. Где тело?

– Вон там. – Лопатник повел рукой в сторону крайней пустой пятиэтажки. – Я его в подъезд затащил. Мало ли. Может, пацаны или алкаши какие забредут и увидят.

Через пять минут Лопатник вывел Хруста к нужному дому. Здесь они еще некоторое время присматривались и прислушивались. Наконец в подъезде Хруст увидел темное тело, лежавшее на спине. Покойник был невысок ростом, одет в серый простенький костюм с галстуком. Ран на груди не было, только из-под спины растекалась темная лужа.

– Расскажи, как все было, – велел Хруст. – С самого начала.

– А чего тут базарить-то?! – заявил Кеша и пожал плечами. – Я его в метро усек. Еду, никого не трогаю, думаю про этого проводника да их поганые делишки. Вот тут-то мне этот шкет на глаза и попался. Я его как увидел, аж внутри все провернулось. Я за ним. Он из метро и наверх. А вот тут, прямо возле остановки, этот сукин кот и обернулся!

– Думаешь, узнал? Ты же вроде с ним не знаком был. Или он тебя с проводником видел?

– Хрен его знает. Обернулся и дал ходу. Я за деревья и сторонкой за ним. Он постоял, а потом в эти вот дома. Я ноги в руки и сюда. А он за углом стоит и зырит вдоль улицы. Тут уж я понял, что он меня засек. Он бежать настропалился, но я смекнул, что хана мне будет, если дам ему уйти. А бегун из меня неплохой, сам знаешь. Короче, я ему и засадил перышко под лопатку. Так уж получилось.

– Да, натворил ты делов! – проворчал Хруст. – Ничего не трогал, по карманам не лазил?

Лопатник молча покачал головой. То ли переживал, что порешил человека, с которого теперь ничего не спросишь, то ли жалел, что по карманам не успел пошарить. Или успел?

«Ладно, – решил Хруст. – Потом разберемся».

Он ухватил покойника за лацканы пиджака и поволок по ступеням в квартиру первого этажа. Двери в подъезде не имелось, поэтому пользоваться фонариком было опасно. Ему пришлось затаскивать убитого в санузел и прикрывать за собой дверь.