Инородное тело - Ирина Градова

– Жаль, а я думала…

– Ты только раньше времени не расстраивайся, – поспешила я утешить девушку. – В любом случае твоя информация очень важна.

Попрощавшись с Викой, я оглянулась на Шилова и не обнаружила его в комнате. Выйдя в коридор, я увидела, что Юбер лежит у закрытой двери в спальню. «Значит, сегодня секса не будет?» – разочарованно подумала я. Хотя, с другой стороны, может, мне все же удастся урвать кусочек нирваны, если подлизаться к Олегу и повиниться в том, что я так бесцеремонно нарушила его настроение? Попытка не пытка! Поправив на шее ожерелье, приятно холодившее мои пальцы, я перешагнула через Юбера, проводившего мои ноги тоскливым взглядом, и толкнула дверь спальни.

* * *

Засунув руки в карманы и покачиваясь с пятки на носок, Артем обозревал труп. Лара и Егорыч ползали вокруг распростертого тела, заканчивая предварительный осмотр, но и так уже было ясно, что это – его, Артема, проблема. На вид мертвому пареньку было не больше двадцати, а его кожа бледно-серого цвета и раньше времени посиневшие губы говорили о том, что крови в нем осталось совсем немного. Как и две предыдущие жертвы, он выглядел благополучным мальчиком из хорошей семьи.

– Причина смерти? – сквозь зубы процедил майор, обращаясь к Егорычу, который как раз разогнулся и поднялся на ноги.

– Сам знаешь.

– Травмы?

– Тупая травма головы.

– А она не могла…

– Нет, не могла, – тут же прервал его судмедэксперт. – Причина смерти – потеря большого количества крови.

– Значит, снова вампир… – задумчиво пробормотал Артем.

– Слушай, ко мне журналюги ломятся, – неожиданно сообщил Егорыч. – Мечтают взять у меня интервью – расспросить о современном Дракуле!

– А меня наверх уже два раза гоняли, – вздохнул в ответ майор. – Детки-то непростые… И этот, судя по всему, исключением не станет. Кстати, как насчет установления его личности?

– Да никак, – вздохнул судмедэксперт. – Никаких документов при нем не обнаружено. Кстати, часы тоже сняли, – добавил он, нагибаясь и приподнимая руку мертвого парня, так, чтобы Артем увидел его запястье. На нем явственно виднелся след от браслета, по цвету слегка отличавшийся от загорелой кожи вокруг бледной полосы.

– Дорогие, наверное, были часики? – спросил Артем, как будто Егорыч умел определять цену отсутствующих вещей.

– Видимо, да, – кивнул тот. – И обувь, судя по всему, тоже.

Артем только сейчас заметил, что покойник бос – и где раньше были его глаза, спрашивается?!

– Думаешь, бомжи поработали?

– Скорее всего.

– Может, тот, кто его обобрал, что-то видел? – предположил Артем.

– Или его ограбил сам убийца, – парировал Егорыч.

– Вампир, да еще и вор? – недоверчиво покачал головой майор.

– А что, вампиры – не люди, что ли? – пожал плечами судмедэксперт. – Думаю, ничто человеческое им не чуждо: можно и кровушки напиться, и поправить материальное положение – зачем добру пропадать?

– А бумажник?

– Не-а. Я же сказал – никаких возможностей установить его личность. Но, как ты сам видишь, паренек ухоженный: стрижка долларов за триста, мелирование, маникюр…

– Как ты определяешь цену стрижки? – недоуменно поинтересовался майор.

– Работа у меня такая, – усмехнулся Егорыч. – И все-таки одну зацепочку я тебе дам. Галстук его видишь?

– Ну?

– Убийца почему-то галстучек не тронул – наверное, считает подобную вещь необязательным предметом гардероба.

– И что с ним, с галстуком этим?

– Фирменная вещичка, с лейблом «Карштадт».

– Мне это ни о чем не говорит! – хмыкнул Артем. – Но цвета веселенькие.

Галстук и в самом деле выделялся своей яркостью на общем темном фоне одежды молодого человека. На нем были изображены разноцветные машины, и Карпухин подумал, что такой безвкусицы он в жизни не видывал.

– Где-то долларов двести пятьдесят – так доходчивее будет? – сказал между тем Егорыч.

– Что – за галстучек… такой убогий?!

– Ну, это еще не предел, – усмехнулся судмедэксперт. – Их, кстати, частенько подделывают, но этот – подлинный, голову даю! Так что скажи мне спасибо и иди работай, Артем Иванович, а то скоро людям по городу нельзя будет ходить без связки чеснока на шее и осинового кола под мышкой!

* * *

С Андреем и Никитой мы встретились в кафе, неподалеку от Казанской площади. В это время народу там было немного, и мы могли спокойно поговорить о наших делах. Вика не зря сказала вчера, что не сумела дозвониться до Андрея – мне это тоже не удалось, однако он сам вызвонил меня с утра, и я, сразу по окончании рабочего дня, поехала в центр.

Мужчины уже сидели за столиком. Никита выглядел замученным. Его обычный оптимизм, который всегда так мне импонировал, сегодня явно приказал долго жить.

– Вы успели пообедать? – деловито поинтересовался Андрей, обращаясь ко мне официальным тоном.

На вопрос Андрея я ответила отрицательно.

– Отлично, значит, мы правильно сделали, что заказали вам плов из баранины и овощной салат. Что-нибудь еще?

– Нет, спасибо, – пробормотала я. Андрей уже усвоил мои вкусы, но вот Никита внимательно смотрел на нас, и под его взглядом я почувствовала себя как-то неуютно.

– К нам еще Артем должен присоединиться, – добавил Андрей, делая вид, что ничего не замечает.

– Карпухин? – удивилась я. – А он-то тут при чем?

– Ну да, ты же не знаешь! – воскликнул Никита. – Звонила Иночкина из НИИ трансфузиологии: их, похоже, ограбили.

– Ограбили?!

– Именно, – подтвердил Лицкявичус.

– То есть – у них кровь пропала? – уточнила я. – А почему решили, что имел место именно грабеж?

– Да там двух мнений быть не может, – сказал Никита. – Ты бы видела, что они там натворили – смотреть больно!

Как раз в этот момент к столу подошел официант, нагруженный подносом с едой. Пока он расставлял тарелки, мы молчали, а парню, похоже, хотелось бы послушать, о чем мы говорим. Он, несомненно, уловил слово «грабеж» и некоторые другие, не менее интригующие выражения, однако мы не доставили ему такого удовольствия, и парню пришлось удалиться несолоно хлебавши.

– Две лаборатории перевернули с ног на голову, – продолжил Никита, как только тот отошел на безопасное расстояние. – Такое впечатление, что воры больше побили и поломали, чем унесли с собой, честное слово!

– Просто акт вандализма какой-то! – пробормотала я, качая головой. – И кому такое могло понадобиться?

– У Карпухина есть своя версия, – отозвался Андрей. – Сразу предупреждаю – идиотская, но она все равно заслуживает внимания. Так получилось, что он сейчас расследует дело, которое вполне может оказаться связано с нашим, пусть и косвенно.

– И что за дело? – заинтересовалась я.

– Думаю, лучше подождать Артема, – предложил Андрей. – Никто лучше его не сможет все объяснить.

– А как там Толмачев поживает? – задала я следующий вопрос, и Никита еще больше помрачнел.

– Судя по всему, отлично, – буркнул он. – Ходит ко мне, как на работу, вынюхивает. Слава богу, никто к нему особо не прислушивается, но работать просто невозможно!

– Он по-прежнему считает тебя виновным в вымогательстве?

– Не знаю, что он там считает, но все выяснил про мой «моральный облик» у коллег – они мне подробно доложили, о чем их спрашивал Толмачев. По их словам, у него имеется огромный список вопросов, и он тщательно заносит туда все ответы, чтобы потом использовать этот «компромат» против меня.

– А твоим коллегам действительно есть что о тебе рассказать?

– Только у ангелов не бывает врагов, – пожал плечами Никита. – Есть люди, с которыми я в контрах, но, по крайней мере, ни у кого язык не повернется обвинить меня в вымогательстве!

– И это хорошо, – подытожил Андрей. – Потому что наша первостепенная задача – доказать твою невиновность. К счастью, даже Толмачев не пытается повесить на тебя обвинение в использовании зараженной крови, но трансфузиолог, присутствовавший на той операции, отрицает, что разговаривал с Журовой на предмет оплаты крови от имени Никиты.

– Еще бы он признался! – усмехнулась я и, поймав укоризненный взгляд парня, смутилась и поторопилась оговориться: – Я имела в виду, что никто в такой ситуации не сказал бы правду.

– Вот и Толмачев так считает, – мрачно пробубнил Никита. – Он полагает, что мы в сговоре с трансфузиологом.

– Очную ставку Журовой с вашим трансфузиологом не проводили?

– Наш главный считает, что это будет непродуктивно, – усмехнулся Никита. – Он говорит, что пациентка способна и солгать, желая обвинить во всем случившемся больницу.

– Не думаю, что она поступила бы так, – возразила я. – Если дело попадет в суд, легко будет доказать, что она лжет.

– Руководство ФГУ не хочет признавать, что они сплоховали и перелили ей плохую кровь, а НИИ трансфузиологии, в свою очередь, утверждает, что они всегда тщательно проверяют и доноров, и образцы крови.