Добыча (ЛП) - Мелдон Лиз

— Ты запомнила, как они понравились мне. Я польщен, — промурлыкал он, и его голос дрогнул то ли от желания, то ли от…более глубоких чувств.

— Тебе нравятся не самые дешевые вещи. Помни об этом, когда решишь порвать что-нибудь в очередной раз, — заявила Мойра, хотя в ее голосе уже не было прежней уверенности. Дрожь и прерывистое дыхание пришло ей на смену. Она попыталась собраться, вернуть свойственный ей пыл, но уже ощущала, как поплыла, когда его приглушенный смех омыл ее кожу.

— Как мне нравится твой аккуратненький язвительный ротик, — прошептал он, обхватив ее лицо руками. Она ожидала, что он поцелует ее, как тогда, когда они только оказались в комнате, но он лишь скользнул зубами по ее подбородку и шее. Мойра зашипела от боли и удовольствия, постепенно наполняющим ее. Ей следовало бы остыть — не вестись так легко у него на поводу, но она не могла игнорировать пожар, вспыхнувший между ними. Мойра попросту не хотела делать этого.

Поэтому она приподнялась на цыпочках и выгнула спину, приветствуя его жадный рот, исследующий изгибы ее тела. Его зубы щипали соски сквозь ткань бралетта, и Мойра содрогалась, ощущая, как становится влажной между ног. Северус шептал ее имя, губами вырисовывая узоры на ее коже, пока вдруг не остановился. Судорожно сглотнув, Мойра опустила глаза вниз, встретившись взглядом с демоном, стоящем на коленях и сжимающем ее бедра.

— Северус, что ты… Оу! — воскликнула она, сама того не желая, когда он оторвал ее ноги от земли, буквально водружая себе на лицо. Они оказались у него на плечах, спускаясь вниз по его спине. Она ощутила, как спало напряжение в руках, когда Северус принял практически весь ее вес на себя.

Каждый размеренный вдох, дразнящий выдох, вырывающийся из его приоткрытых губ, обжигали ее естество. Она ожидала, что он станет мучить ее. В конце концов, у него имелось в запасе время до встречи с Верье. Но Северус неожиданно поспешно сдвинул кружево в сторону, вцепившись в ее ягодицы так, что кончики его пальцев посинели, а затем уткнулся ртом в ее пылающие желанием лоно. Ее тело содрогнулось от первого влажного прикосновения к ее набухшим складочкам, а глаз широко раскрылись. Нечто сдавленное, словно всхлип, вырвалось изнутри ее, и наслаждение накрыло ее столь стремительно, что Мойра была готова умолять его сбавить обороты.

Она и в первый раз просила его притормозить, буквально за секунду до своего первого оргазма. Это было… переломным моментом в ее жизни. И, нужно признаться, изрядно воодушевило ее. Даже не потому, что мужчина показал ей, как получить удовольствие, а потому, что он выбрал удачный момент, чтобы показать ей, что она не потеряна. Доказать ей, что все ее страхи беспочвенны. Все, чего ей не хватало — это лишь умелая пара рук, и искусный рот, орудующие в нужных местах.

Мойра перестала ощущать себя живой с тех пор, как начались трансформации, и, благодаря Северусу, она наконец поняла почему. Нет, Мойра не была ущербной. Вовсе не была обречена на безрадостное существование. Она лишь предала саму себя, сдавшись перед обстоятельствами, сломавшись и даже не предпринимая попыток что-то изменить.

Той ночью Мойра закрылась в своей спальне, погасила свет и трогала сама себя, там, где трогал он. Интенсивнее и смелее, чем она позволяла себе прежде, исследуя свое тело, новое тело, представляя на себе его руки, язык, ослепительно черные глаза, и это настолько поглотило ее, что она без проблем достигла пика самостоятельно. Ее оргазмы с Северусом были ярче, но она решительно настроилась когда-нибудь превзойти их в сольной практике.

Когда-нибудь, но не сегодня. Не тогда, когда его язык кружит вокруг ее клитора, и каждый щелчок порождает сладкую боль, поражающую ее подобно молнии. Огненная, грохочущая полоса, разрезающая черные небеса в самый разгар шторма. Точно также вспышки удовольствия рассекали неумолимо заполняющий ее туман желания, готовый вот-вот разразиться дождем блаженства, поглощающим ее.

Она запрокинула голову, оказавшись в ловушке, из которой в ближайшее время не планировала вырываться. Ее руки связаны, бедра в жадной хватке Северуса, и все что она может — лишь совершать движения вверх-вниз, усиливая трение, принимать его ласки и биться в экстазе.

Казалось, что это длилось часы, но, очевидно, что прошло лишь несколько минут, прежде чем Мойра достигла пика. Закрыв глаза, он всхлипывала от удовольствия, которое разливалось по ее телу, подобно бурному течению реки. Ее каблуки впились в спину Северуса, и он укусил ее за бедро в ответ, по-прежнему не ослабевая хватки. Только когда удовольствие раскололо ее на части, Мойра открыла глаза, утопая в мерцающем звездном свете, льющемся с потолка.

Звуки музыки постепенно прорывались сквозь пелену блаженства, и ее тело обмякло, когда Северус снял ее ноги с плеч и вернул на землю. Встав с колен, он вытер рот и облизал свои пальцы. Мойра ожидала вновь увидеть на его лице типичную самодовольную ухмылку, но его губы были поджаты, а челюсть напряжена настолько, что мускулы лица вздрагивали. Страх вновь дал о себе знать, побуждая ее прийти в себя. Дыхание Мойры вновь участилось, когда Северус проскользнул мимо нее и исчез из виду.

Ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что он все еще рядом. Мойра чувствовала его едва уловимую вибрацию — то, чего она не замечала ранее, но погружаясь все глубже в этот мир, она научилась распознавать ее. Также она слышала, как Северус расстегнул пуговицу и молнию на своих брюках. Его пальцы вновь впились в ее бедра, когда он раздвинул ее ноги, а затем одним резким толчком вошел в нее.

Стон Мойры отразился от стен, глаза расширились, а затем ресницы затрепетали, как только она привыкла к размерам, наполняющим ее. Наслаждение вновь наполняло ее, щупальца сладкой боли поползли по телу, и она слегка повернула свою голову, ощутив его губы на своей шее.

— Ты, — прорычал он, кусая ее так сильно, что она вскрикнула, — самое прелестное создание, которое я когда-либо встречал.

Не найдя слов, она просто запрокинула голову, прижимаясь к нему, приоткрыв рот и закрыв глаза. Абсолютное доверие. Осознанный риск. Северус уткнулся носом в ее шею, вызывая мурашки на ее теле. Его рука снова крепко обхватила ее конский хвост. Ноги Мойры, как она не старалась, теперь едва касались полы, и она вздрогнула, когда вторая рука Северуса скользнула по ее животу. Поначалу его движения были плавными, и она извивалась от щекотки, пока его пальцы не скользнули под кружевную отделку ее бралетта, под красную бархатную ткань, и не сжали ее уже болезненно твердый сосок. Мойра дернулась, пытаясь сопротивляться, но он пресек ее, резко дергая за волосы и впиваясь зубами в шею.

— Ты готова, моя милая хрупкая Мойра? — прошептал он ей на ухо. Она взмахнула ногой, упиваясь стоном боли, вырвавшимся из него, когда каблук угодил ему по ноге. Пальцы Северуса переместились к ее второй груди, столь же безжалостно сжимая сосок, и он прикусил мочку ее уха. — Как скажешь, дорогая.

— Слишком много слов…

Сорвав еще один неконтролируемый, изумленный крик с ее губ размашистым толчком, Северус раз за разом врезался в нее. Запястья Мойры ныли, между ног все горело, а приближение очередного оргазма вынуждало ее кусать себя за щеки, чтобы приглушить стоны, крики и всхлипы. Северус зарычал, крепче сжимая ее волосы и кусая шею, пока она снова не лягнула его.

— Не сдерживайся, — прошипел он со остервенением. — Хочу, чтобы они тебя слышали. Я желаю слышать тебя.

Мойра изо всех сил пыталась держать все звуки при себе, но не смогла, когда его движения стали интенсивнее, жестче, когда он щипал ее за соски и накручивал волосы на свой кулак до тех пор, пока она вновь не увидела звезды. Нешуточные, настоящие звезды. Блаженство от второго оргазма затмило все ее чувства, боль отступила и остался только экстаз. Слезы катились по ее щекам, пока густой, словно расплавленный металл, жар плавно растекался по ее телу.

— Мойра? — услышала она голос, доносящийся откуда-то извне, сквозь туман, едва различимо. — Я сделал тебе больно?