От Батыя до Ивана Грозного: история Российская во всей ее полноте - Василий Татищев

Отписка от магистра с челобитьем к государю. Месяца марта в 1 день магистр прислал к царю Шигалею грамоту, чтобы царю и государю печаловался, чтобы пожаловал, покровительственную грамоту дал и велел послам к себе быть бить челом за свои вины и дань привести. И царь и великий князь их пожаловал покровительственную грамоту дал на послов, и с данью велел быть, и за все свои вины бить челом.

Приход к государю от турецкого султана купца его Мустафы-Челебея. В месяце марте пришел из Цареграда от султана турецкого купец его Мустафа-Челебей, а привез две грамоты от султана к царю и великому князю, а писаны золотом имя царя и великого князя и султаново. А в грамоте писано: «Сюлейман султан царь, Селюма султана сын, силы инаходец Христову веру держащему, в великих князях превеличайшему мессийских превеличайших превосходящий честью, так и всем родам христианским правителю несместимому и счастливому, много воинства имеющему, крепкого разума, государю многим землям, великому московскому королю, царю Иоанну в добром пребывании быть». Да после писано чернилами, воспоминая прежние пересылки о заморских гостевых развлечениях и о любви. А другая грамота по тому ж писана. Да писал султан к царю и великому князю, что отпустил Мустафу на себя потребное купить, и царь бы и великий князь тамги не велел взять и велел бы в своих государствах торг ему дать. И Мустафа-Челебей принес от себя к царю и великому князю многие дары, и их детям царским царевичу Иоанну и царевичу Феодору, бархаты и атласы дорогие с золотом и ковры шелковые с золотом.

Об отписке воевод с Ивангорода. В тот же месяц писали к царю и великому князю с Ивангорода князь Григорий Куракин да Иван Бутурлин, что немцы из Ругодива на ивангородский посад стреляют из наряду, а они не смеют без государя царя ведома. И царь и великий князь послал жильца своего Ивана Михнева во Псков, а велел идти воевать в Немецкую землю с Изборска князю Григорию Темнику да Богдану Сабурову, да с Вышгорода князю Григорию Голове Звенигородскому да Ушатому-Чоглакову, да с Красного городка Фоме Третьякову, да Попадье Вышеславцеву. И князь Григорий по царя и великого князя наказу, сошедшись с товарищами, воевали в Ливонских немцах город Влех, город Резицу, город Лужу, город Часвани, села и волости многие, и полону взяли и побили многих; и были воеводы в земле четыре дня. А как пошли из земли, встретили их немцы конные нарядные и пешие с нарядом. И Божиим милосердием воеводы их всех побили наголову и наряд взяли, взяли четыре пушки и с порохом, с ядрами. И прислали воеводы к государю, князь Григорий с товарищами, Ждана Вешнякова да Ивана Михнева, да 26 немчинов и в доспехах, да 4 пушки и со всем нарядом. А воеводы пришли со всеми людьми, дал Бог, здоровыми и стали по своим местам. А на Ивангород государь послал дьяка своего Шестака Воронина, а велел изо всего наряду стрелять в Ругодив.

О присылке от магистра ливонского к государю с челобитьем. В тот же месяц прислал магистр, и архибискуп, и бискуп, и вся земля к государю и царю и великому князю бить челом немчина Степана Лытарева о покровительственной грамоте на послов, чтоб государь пожаловал, велел рать свою унять и дать покой, в которое время во всем перед государем исправится. И царь и великий князь к магистру и ко всей земле отписал, что покровительственную послал наперед сего, и им самим по той покровительственной быть и послов прислать за свои вины бить челом, дорога чиста и приехать и отъехать; и рать в то время унять велел государь.

О посылке в Литву Романа Олферьева. В месяце апреле приехал из Литвы от короля посланник царя и великого князя Роман Васильевич Олферьев. А послал его царь и великий князь с тем: царевич крымский воевал Литву, и король бы то себе рассудил, что многие годы кровь христианская льется от рук басурманских, а дань крымский царь всегда на короле берет; и что в том прибыли, что христианство от басурманства гинет; царь и великий князь уже многие годы со многими послами и посланниками его напоминает, чтобы с ним похотел заедино стать о свободе христианской. И король к царю и великому князю отписал, что всякого покою христианского хочет, и любо ему царя и великого князя присылка, а пришлет своих посланников вскоре, а с ними обо всем подлинно прикажет, как у них тому делу делаться. А Роман сказывал: велел ему с собою видеться в Пречистой маршалка королевский Остап Волович, и были в том костеле воевода виленский да тот же Остап; а говорили о многих делах государских, что король их весьма хочет вечным миром мириться и на крымского заедино стоять, и выспрашивали обо всем Романа, как ныне царь и великий князь с крымским живет. И Роман сказывал, что крымский царь посла государя нашего отпустил и своего прислал и писал к царю и великому князю, что короля воевать начал, а царь бы и великий князь с королем не мирился ж; и царь и великий князь ради христианства со царем миру не похотел и посла своего не послал, а послал Вишневецкого со своими людьми, с казаками и стрельцами, крымскому недружбу делать и мстить кровь христианскую: царевич Волынь воевал короля, а на Волыни все живут христиане по государя нашего правде изначала, как стали заботиться о покое христианском. И воевода и Остап маршалка говорили, что королю то весьма любо, и пошлет король обо всем своих посланников к царю и великому князю.

Об отписке с Ивангорода от воевод. В тот же месяц писали с Ивангорода воеводы, что из Ругодива беспрестанно стреляют на Ивангород и людей убивают многих. И посылали в Ругодив с выговором, что вопреки покровительственной грамоте стреляют и раздор делают, а сами сроку упросили на две недели, а все две недели стреляют из наряду и людей убивают. И немцы отказали: «Князец де стреляет, нам де его не унять». И царь и великий князь писал к воеводам и дьяку Шестаку к Воронину, а велел стрелять изо всего наряду по Ругодиву, а по иным по всем украинам воевать не велел. И стреляли неделю из всего наряду, из прямого бою из высокого каменными ядрами и огненными, и нужду им учинили великую и людей побили многих. И в великую субботу выехали к ним ругодивские посадники и били челом воеводам, чтоб им государь милость показал, вины им простил и взял их в свое имя; а за князца они не стоят, воровал к своей голове; а и от магистра они и от всей земли Ливонской отстали, чтоб им позволили к государю ехать, а воеводам на то время заклад дадут иных людей. И воеводы князь Григорий Андреевич Куракин, да Иван Андреевич Бутурлин, да дьяк Шестак Воронин прислали с тем Богдана Ржаникова, что ругодивцы государю бьют челом и даются во всю его государеву волю. И послали к государю бить челом ратманы (члены магистрата), и посадники, и бурмистры, и палатники свою братию посадников Якима Кромыша да Захара Вандина с товарищами, и на Ивангороде посадили в заклад у воевод палатников своих лучших людей Ивана Белого да Ашпира Чермного, что им ждать, пока государь их чем пожалует, а им пока с магистром посланиями не обмениваться и помощи себе не искать, а быть им в воле государевой.

О посылке воевод на Ивангород. И царь и великий князь по тем вестям послал на Ивангород воевод своих боярина Алексея Даниловича Басманова да воеводу Даниила Федоровича Адашева, а с ними велел быть детям боярским новгородским Водской пятины. Да послал с ними ж голов стрелецких Тимофея Тетерина да Андрея Кашкарова, а стрельцов с обеими послал 500 человек. И если ругодивцы не солгут, царь и великий князь Алексею и Даниилу велел быть в Ругодиве; а солгут, им государь велел делом своим и земским промышлять, сколько милосердый Бог поможет. И мая в 1 день Яким и Захар к Москве приехали. И царь и великий князь велел окольничему своему Алексею Федоровичу Адашеву да дьяку своему Алексею Федоровичу ругодивских посадников Якима и Захара принять у себя и выспросить их, что челобитье их и какого государева жалования хотят на себя видеть. И Яким и Захар били челом сперва о том, чтоб им от магистра не отстать, а государь их чем пожалует, и они тем государю челом бьют. И Алексей и Иван то им отмолвили, что они через покровительственную грамоту стреляли на государев город и по людям, а сами по своей нужде били челом, что от магистра отстали, хотели быть во всей государевой воле; «и ныне воля государева: вам надлежит выдать князца с вышгорода и город вам с вышгородом сдать государя нашего воеводам, а вас государь пожалует, из домов ваших не разведет и старины вашей и торгу у вас не порушит, а владеть будет царь государь вышгородом и Ругодивом и всеми землями ругодивскими, как магистр и князец у вас владел, а иначе тому делу не бывать». И Яким и Захар добили челом на том на всем государю. И царь и великий князь велел им у себя быть. И били челом государю о том, чтоб их взял во свое имя, вышгород, и Ругодив, и всю землю Ругодивскую, а о князце, как государь пожалует, к себе ли его велит взять или пожалует его, велит выпустить. И царь и великий князь ругодивцев ратманов, и посадников, и бурмистров, и палатников, и всю землю Ливонскую пожаловал, взял в свое имя и на том дал свою жалованную грамоту, какое было к ним государево жалование. И Яким и Захар за свою землю Ругодивскую государю крест целовали, что им служить государю, и город сдать, и иного государя не искать мимо царя и великого князя и детей его. И царь и великий князь их пожаловал, отпустил на Ивангород с Федором Писемским, к воеводам писал, чтобы его жалование сказали земле Ругодивской, на чем государь их пожаловал, и от магистра их велел беречь.